Леонид Кравченко - Как я был телевизионным камикадзе
- Название:Как я был телевизионным камикадзе
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЛитагентЦентрполиграфa8b439f2-3900-11e0-8c7e-ec5afce481d9
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-227-05796-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Леонид Кравченко - Как я был телевизионным камикадзе краткое содержание
80-е годы… Начало эпохи гласности и демократизации. Первые телемосты с США, демонстрация «полочных» фильмов, рождение новых передач, появление новых ведущих. Хотелось смотреть все. Автор книги, легенда отечественной журналистики Леонид Петрович Кравченко, в то время руководил телевидением СССР. Эти годы он считает хоть и трудными, но самыми счастливыми и интересными в своей жизни. Ведь ему выпала историческая миссия – руководить нелегким процессом становления нового живого ТВ. О поражениях и победах, о том, что осталось за рамками телеэкрана, о закулисной борьбе за телеэфир двух главных политических фигур перестроечного десятилетия – Горбачева и Ельцина – он увлекательно рассказывает в своей книге.
Как я был телевизионным камикадзе - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
С моей стороны указания были только программного характера. Дикторы читали документы, которые мне вручил Шенин. Хочу особо подчеркнуть, что это были заявления председателя Верховного Совета А.И. Лукьянова, указ вице-президента Г. Янаева, заявление советского руководства, подписанное Янаевым, Павловым и Баклановым. Кроме того, обращение вице-президента СССР к Генеральному секретарю ООН и первое обращение ГКЧП к советскому народу. Другими словами, это были документы, подписанные всеми высшими руководителями страны, кроме Горбачева. И когда по прошествии времени многие пытались дать юридическую оценку того, как называть произошедшее 19 августа – государственным переворотом, путчем или как-то иначе, то надо помнить, что во главе ГКЧП стояли люди, которые имели высшую власть в стране.
Меня не раз спрашивали потом, в том числе и следователи на многочисленных допросах: не могли бы мы отказаться читать документы ГКЧП по ТВ и радио? В ответ я всякий раз подчеркивал, что выбора у нас не было. В соответствии со статьей 23 Закона о печати мы обязаны были огласить эти документы без всякой правки, поскольку они подписаны высшими должностными лицами страны. А с точки зрения профессиональной такой отказ был бы тягчайшей ошибкой.
Как это понимать: с утра в Москве введено чрезвычайное положение, а мы должны вместо документов показывать развлекательную программу «Телеутро» – так, что ли? Было бы дикостью с нашей стороны, если бы в условиях, когда захвачен телецентр, когда на этажах разместились представители трех-четырех родов войск, когда на улицы и площади столицы входили танки и вооруженные формирования, мы на ТВ и радио делали бы вид, что ничего особого не происходит. Я уж не говорю о том, что надо быть реалистами, ведь мы работали под неослабевающим контролем. Чужие люди дежурили на этажах, находились в моей приемной. У меня было ощущение – все, что происходит вокруг, о чем говорится в кабинетах, в зале заседаний, абсолютно прозрачно.
Вышло так, что именно на этот месяц выпал пик моих перегрузок. 5 августа я рассмотрел и утвердил программы телевидения и радиовещания на неделю – с 19 по 26 августа. Это всегда делалось заранее, чтобы объявленные передачи успели опубликовать не только газеты, но и журналы. Такой порядок сохранился и по сей день. И тогда, и теперь по четвергам и пятницам в печати публикуются программы телевидения на следующую неделю. И если сегодня открыть газеты за 16 и 17 августа 1991 года, то в них можно обнаружить теленеделю на 19–26 августа.
Посмотрите, каким был объявлен телевизионный день на роковой понедельник 19 августа. Вы обнаружите, что там планировался показ фильма-балета «Лебединое озеро» и нового художественного телефильма «Три ночи».
Однако вспомним: сколько же позднее было публикаций, теле– и радиопередач, в которых складывался миф, будто Кравченко специально поставил в первый же день путча «Лебединое озеро». Полная чушь!
Как чушь и то, что на этот же день была специально спланирована премьера телефильма под красноречивым названием «Три ночи». Надо же было такому случиться, что путч длился ровно три ночи и три дня!
Моим коллегам-журналистам, столько сил потратившим на создание мифа о «Лебедином озере», куда уместнее было бы спросить, почему в день путча я так и не отменил объявленный показ «Лебединого озера». Не правда ли, интересный вопрос? Но ответ на него будет дан чуть позже.
Одной из самых крупных ошибок руководителей ГКЧП была полнейшая неспособность грамотно распорядиться и умело использовать работу государственных средств массовой информации. И прежде всего электронных – телевидения и радиовещания. Осуществлялись меры только запретительные, тогда как надо было задействовать теле– и радиоканалы для обстоятельного, а главное, доказательного разъяснения целей и задач создания ГКЧП. Вместо этого было приказано исключить из программ какой бы то ни было живой эфир, а работу второго канала дублировать с первым, чтобы российские власти не могли использовать свой канал «в подрывных целях».
Модель сдвоенного канала, когда одни и те же передачи идут одновременно по обоим общесоюзным каналам, мне была хорошо известна по печальным временам похорон генеральных секретарей ЦК. Так что все это не раз отрабатывалось в программной сетке. Принципиальным было то, что я принял решение не ломать по возможности заранее объявленную и опубликованную на предыдущей неделе программу телевизионного дня на 19 августа. А она предусматривала показ фильма-балета «Лебединое озеро» и нового телефильма «Три ночи».
Почему я так поступил? Мне совершенно не ясна была роль Горбачева в объявлении чрезвычайного положения. Хорошо зная его склонность к большим политическим маневрам и стремление никогда не «засвечиваться» при принятии рискованных и непопулярных решений, я вполне мог предполагать, что ГКЧП освящен и волей президента. С другой стороны, а вдруг он действительно тяжело болен и его фактически отстраняют от власти? Тогда мне, слывшему человеком Горбачева, просто неприлично было восставать против него.
И потом, настораживал такой факт. Ведь если всерьез было решено поставить самое мощное пропагандистское оружие – телевидение и радиовещание – под контроль ГКЧП, меня заранее (хотя бы за сутки) ввели бы в курс дела. А тут при самых таинственных обстоятельствах вывозят ночью с государственной дачи и заговорщически сообщают сенсационную новость. Сообщают в последний час, не понимая специфики работы телевидения и радиовещания. Ведь, скажем, информационно-развлекательная передача «Телеутро» еще в десять часов вечера предыдущего дня пошла в прямом эфире на Дальний Восток (там уже было шесть утра местного времени). И через каждые два часа она повторялась в том же режиме на другие регионы страны, постепенно приближаясь к Москве, то есть в шесть утра, когда надо было выпускать «Телеутро» на центральные области России, должен был состояться пятый выход программы. Парадокс в том, что к шести утра, когда в Москве была отменена развлекательная программа «Телеутро» (какие уж тут развлечения, когда телецентр окружен бронетранспортерами и воинскими подразделениями), вся остальная страна – за Уралом, в Казахстане, Средней Азии – успела посмотреть многие программы телевизионного дня в том варианте, какой заранее объявлялся.
Ничего этого не учитывали в ГКЧП. К тому же тысячи людей, как обычно, работали ночью в Останкине на эфире. Их, кстати, утром не выпускали из телецентра, а тех, кто прибыл им на смену, не впускали, пока я не сумел снять эти кордоны.
Замечу, что в Останкине, только в телецентре, числилось около девяти тысяч работников. Присовокупите еще более трех тысяч тележурналистов – и тогда поймете, какой огромный коллектив работал круглосуточно на подготовке и выпуске передач в эфир. А ведь еще тысячи радийных работников готовили радиопередачи. Да плюс иновещание, на котором мы на 83 языках мира выпускали круглосуточно более 280 часов радиопрограмм на зарубежные страны.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: