Ольга Юречко - Донатас Банионис. Волны Океана Соляриса

…В сервисе я отремонтировала свой велосипед. Прополола у дома огород, а за котом Нео попросила присмотреть соседку. Оставила ей деньги для него на питание, продукты. Позвонила детям: «Уезжаю на три недели. Буду скучать». Стало грустно. Без Максима и Сережи – все радости наполовину.

Возвращаюсь мыслями в прошлое. Мы вместе. В Париже. На самой высокой точке города, у собора Сакре-Кёр. Париж как на ладони. Видны его архитектурные доминанты: башни – Эйфелева и Монпарнас, небоскребы Дефанс… Изумление! Город отсюда просматривается на десятки километров. Сердце Парижа – остров Сите. По форме он напоминает кораблик. Кораблик изображен и в гербе города. Музеи, театры, площади, парки, соборы, элитные, студенческие, китайские, арабские… кварталы, у каждого из двадцати округов Парижа свои характеристики-достопримечательности, а мне захотелось тогда увидеть места, знакомые по фильмам, побывать, например, там, где снимались «Амели», «Любовники с моста Неф», «Ангел А», «Полночь в Париже»…

Для меня Париж – это голос Эдит Пиаф и музыка Франсиса Лея. Красота, талант Алена Делона и Катрин Денёв. Впечатлительность Клода Моне, отчаяние Ван Гога, боль Камиллы Клодель. А еще… рыцарство и романтизм Антуана де Сент-Экзюпери, юмор Пьера Ришара, несбывшиеся мечты Жерара Филипа, дух CINEMA бульвара Капуцинок… Что там происходило, на этом бульваре, 28 декабря 1895 года, в доме номер 14, в индийском салоне Гран-кафе? Тридцать пять посетителей кафе, сами того не зная, засвидетельствовали рождение кинематографа. Огюст и Луи Люмьеры продемонстрировали им десять фильмов, длившиеся тридцать – пятьдесят секунд каждый. Первым показали «Площадь Белькур в Лионе», хотя, обычно называют «Прибытие поезда на станцию Ла-Сьота» или «Выход рабочих с фабрики Люмьер». Как отметил французский кинокритик Жорж Садуль, фильмы «Прибытие поезда» и «Политый поливальщик» «…наметили пути дальнейшего развития кино». Началась эра кинематографа, и совсем неплохо, что я ее застала. Но если придерживаться правды, то первый коммерческий киносеанс прошел в Берлине 1 ноября 1895 года. Так пишут в книгах о кино. А бульвар Капуцинок увековечили на своих полотнах Клод Моне, Антуан Бланшар и Константин Коровин, также работавший в импрессионистической манере. В тот вечер, когда я стояла на этом историческом месте, у Гранд-кафе, Париж казался мне особенно романтичным и праздничным. Многое вспоминается, но, чтобы рассказать обо всем увиденном, конечно же одной этой страницы недостаточно. Все же добавлю к сказанному еще немного информации. У фонтана Невинных вспомнился роман Патрика Зюскинда «Парфюмер. История одного убийцы». Действие романа происходит в Париже в XVIII веке. Писатель описывает Париж таким, каким он был в то время: грязным, зловонным. «Чрево Парижа», Гревская площадь, кладбище Невинных, Королевский мост, улица Маре – вот неполный перечень мест, где жил и убивал парфюмер Жан-Батист Гренуй.

Антигерой погибает в мучениях. Погибает заслуженно. Ведь на его совести двадцать шесть жертв. «К черту мир и духи!» Интересно, что Том Тыквер, режиссер фильма «Парфюмер», снимал картину не в Париже, а в Испании: в Барселоне, Жероне и Фигерос. Там нашлась подходящая натура для воспроизведения атмосферы того времени. Прогуливаясь по Дефанс, неожиданно наткнулись на «шедевр» современного искусства в стиле «новый реализм». Описать такое сооружение не трудно. Это выполненный из металла, установленный на низком постаменте большой палец руки. Кто автор? Жан Ланкри. Я же полагала, что французский скульптор Сезар Бальдаччини. Престижная кинонаграда «Сезар» названа его именем. Первый «Сезар» вручал Жан Габен, а единственный «Сезар сезаров» в истории награждения получила картина Роббера Энрико «Старое ружье». Нарушив принцип «не тратить время на шопинги», не удержались и посетили в Дефанс один из крупнейших торговых центров Европы «Времена года». Не скажу, что это было неинтересно. Получилась своего рода экскурсия на тему «Мир товаров и мода» с незначительными покупками для себя и друзей. Последний марш-бросок в тот день, на велосипедах, совершили к статуе Свободы. Она находится у оконечности Лебединого острова, на западе Парижа, и если отсюда ехать вдоль Сены в восточном направлении, то встреча с Эйфелевой башней, Лувром, Нотр-Дам-де-Пари неизбежна. Чуть в стороне от реки, на правом ее берегу, на улице Риволи, находится один из крупнейших художественных музеев мира – Лувр, и все дороги в Лувре ведут к Ней. Рядом с «Джокондой» всегда много людей, погруженных в себя, просветленных или находящихся в какой-то растерянности. «Она все знает о нас, а мы о ней ничего. И как теперь уйти от нее?» — сказал Сережа. Так и уходили, оглядываясь.

Ночное возвращение в кемпинг, в район Нейли-сюр-Марна, не обошлось без приключения – заблудились. Помог случайный прохожий. Как оказалось, земляк. Бывает же такое! Торопимся. Нужно выспаться. Завтра, вернее сегодня, продолжение путешествия по Парижу.

– Мам, тебя не догнать! – кричит мне вслед Максим.

– Догоняйте!

Для меня эти дни превратились в праздник. Рядом были мои сыновья. Мы дарили друг другу мысли, впечатления, понимая, что Париж стал частью нас самих.

…Присяду на дорогу. Вроде бы ничего не забыла. Еще раз проверю паспорт, страховку.

ЭТА ПОЕЗДКА ДАЛА МНЕ ВОЗМОЖНОСТЬ УВИДЕТЬ ДОНАТАСА. Мы созвонились, и он знал, что через день я приеду. Телефонные разговоры сближали нас. Привыкаешь к голосу, радуешься общению. Я думала о Донатасе, ждала его звонков. Смотрела по вечерам его фильмы, пытаясь за экранными образами угадать реального человека, которого могла слышать и слушать, и не знала, как ответить себе на вопрос, почему такое происходит в моей жизни.

…Пересекая границу, рассуждаешь о странностях мироустройства. Та же природа, погода, то же небо и на той, и на этой стороне, и птицы свободно летают туда-сюда. У тебя же досмотр вещей, паспортные процедуры. Постепенно начинаешь улавливать различия, по которым можешь осознать, что ты уже не в своей стране: меняется ландшафт поселений, на дорожных указателях надписи на чужом языке. В поезде – все те же переживания: как войду в его квартиру, что буду говорить. Смущало синее пятно под глазом. Подумает – хулиганка какая-то. Напугаю человека. Причина же появления синяка – просто-напросто моя неловкость. Укладывая разобранный велосипед на полку, резко развернула его, ударила себя нечаянно по лицу велосипедным замком, который был прикреплен к велосипеду, и через несколько часов обнаружила последствия удара. Ничего не исправить, загримировать синяк нечем, придется с этим смириться. «Ладно. Как есть, – пробормотала я тогда, чуть не плача. – Что за невезение».