Саша Готти - Суперлуние

– Османтус, где-то здесь убийца, ты найди его, пожалуйста… – глаза демона неприятно сощурились, и Тая поняла, что это существо не поймет просьб и слов «пожалуйста».

– Разорви его, уничтожь… давай! Взять его! – вдруг осмелев, закричала она и топнула ногой.

«Этот чужой металлический голос, который может так жестко приказывать – неужели он мой?..» – пронеслось в мыслях.

Но этот голос уже больше понравился Османтусу: раскатистый рык сотряс все пространство вокруг, он занес все четыре длани и, будто процарапав ими воздух, выдернул из пустого пространства черную тень. Тень эта хрипло рычала, горя языками черного пламени, но не дрогнула, когда Османтус нанес удар и взрывы огненных и черных брызг разлетелись в стороны. Демон Темничей тут же получил ответный удар, который разнес его на островки пламени.

– Ося, поднимайся… убей его! – прокричала Тая, понимая, что сейчас от ее смелости зависит и Османтус – только она придает ему сил.

Черная тень продолжала ожесточенно биться, не давая демону Темничей собраться в единое целое: черные руки наносили удар за ударом, но с каждой секундой все же заметно слабели. Огненные сполохи метнулись в сторону, и вот уже Османтус нанес сокрушительный удар – разметал вместе с черной тенью часть отцовского кабинета: фонтаном деревянных брызг разлетелся и стол, и книжные полки…

Враг моментально обрушился на Османтуса сзади, обхватил за шею и швырнул так, что пламя взметнулось столбом, и Тая полетела навзничь, закрываясь локтями от пыхнувшего в лицо жара.

– Убей его, Оська! Убей врага, из-за которого погибли мои родители! Давай…

«Убей его, разорви, уничтожь!» – будто ритм, стучало в висках, в мыслях. Призрачный кабинет отца плавился, стены текли, как мягкий пластилин, под ногами дрожал ковер из страниц отцовских рукописей.

Оба демона сцепились в единый пламенеющий клубок, который разносил в клочья все вокруг. Пространство и пламя слились воедино, в один страшный бой. Османтус бесновался, нанося удары один за другим, грохот и рычание разрывало уши, а нестерпимое пекло жгло кожу.

Потом черная тень отшатнулась, и враг, сделав пару шагов в сторону, рухнул поверженный.

– Убей его! – приказала Тая, сжав зубы, чтобы не передумать и не сжалиться над убийцей в последний момент.

Огненный силуэт Османтуса повернулся к ней, мигнули четыре глаза.

– Уби-ить… Прерогатива… Твоя-я…

Голос этот вибрировал в сполохах огня, те взметнулись ввысь столбом, и Тая увидела две протянутые к ней огненные длани, в которых лежал сверкающий меч. Каждая грань его переливалась и вспыхивала искрами, эфес был украшен резьбой со странными, уродливыми лицами.

– Что за меч, Османтус?

Ответа на ее вопрос, конечно, не будет. Как уничтожить, развоплотить поверженного демона – процедуру этого она не знает даже приблизительно. Ей и не рассказывали такие подробности на кафедре, подразумевая, что этого никогда не произойдет.

Но раз ей дают меч – нужно просто сейчас взять его и ударить черную тень, лежащую навзничь. Пронзить и навсегда уничтожить демона, разбить на сотни служебников, лишив воли и разума.

«Много служебников получится, – уже по-некромантски цинично подумала Тая. – Хорошо, мне они очень понадобятся. Уж я-то знаю, для чего…»

У этого черного сгустка мглы выделялись руки, которыми демон заслонился от удара. Пронзить того, кто явно не хотел погибать, оказалось неожиданно сложно: не хватало ненависти.

– Умри достойно, потусторонняя тварь! – Тая видела, как черная мгла перед ней пульсирует, будто напрягается перед последними своими мгновениями. – Событийку мою ты рвать можешь, а принять смерть тебе слабо, да?! Родителей моих кто убил?! Встань и нападай на меня! А ну давай! «В траве! Меж диких бальзаминов! Ромашек и лесных купав…» Это стихотворение Пастернака, но ты его не знаешь, тварь! Я должна была по ЕГЭ про него написать, а ты сорвал мне экзамен…

В ответ откуда-то тоненько хихикнула синица, пронеслась мимо, задев лишь краешком крыльев затылок.

Секунды, на которую она отвлеклась, оказалось достаточно, чтобы черная тень начала ускользать. Теперь Тая сама преследовала демона то в кабинете отца, то в пустом классе, где валялись на полу разбросанные оранжевые листки, занеся меч в замахе и обрушивая на него удары, но все же недостаточно сильные.

Черный силуэт еле двигался, цепляясь за окружающее его пространство рваной событийки, будто оно не хотело его пропускать сквозь себя.

Остаток сил он потерял в кухне их с теткой «хрущевки», в окнах которой застряло неестественно оранжевое солнце. Занавеска, подранная котом, здесь тоже была рваной, и все так же застыла на краю наклоненного стола чашка с налитым кофе.

Черная тень, увязая в этом кухонном столе, шла сквозь него как через топкое болото, пока наконец-то не рухнула вниз, путаясь в занавеске.

– Ну, все, хватит в догонялки играть, – Тая занесла в замахе меч, готовясь сделать последний удар. И запнулась, заметив в этой скорченной черной мгле согнутую спину с выступающими позвонками.

«А с Максом-то мы такие разные, – вдруг всплыла в голове странная мысль. – Он, не задумываясь, отправил меня на погибель, а мне трудно просто ударить в последний раз потустороннюю тварь…»

– Ты повернись ко мне лицом. Лицо-то есть?

Демон пошевелился, но лица уловить было невозможно: как ни силилась Тая понять, кто или что перед ней, черты сразу менялись, становясь другими. Не человек, не зверь…

– Ты не можешь меня убить, демон, – она старалась говорить все тем же чужим голосом, не допуская ни тени колебаний или сомнения. – Я хочу знать почему. Или получишь последний удар.

– Не… могу… стереть… – это был не голос – лишь намеки на слова, которые издавала вибрирующая сейчас кухня.

– Почему не можешь?! Отвечай мне!!!

– Непреодолимость… порог… недосягаемость…

Этот голос был ужасен и невыносим: он вибрировал на низких частотах, будто внутри головы сверлили дрелью. Зато произошло немыслимое – демон ответил на вопрос, что демонофизика считала заведомо невозможным.

– Что за порог? Почему я недосягаема для тебя? Ну?!

– Неясно…

– Отлично! – Тая зашлась нервным смехом, все еще держа в замахе меч. – Тебе неясно, а вот мне все ясно. Ты собирался держать меня в бесконечном ужасе, чтобы я не поняла и не догадалась о твоей слабости передо мной. Итак, я помню из курса демонофизики: если демон не уничтожил некроманта, то происходит наоборот. Я уничтожаю тебя и превращаю во что-то, что будет служить мне. Из демона пятого легиона выйдет немало служебников, угадала?

– Миллионы…

Из черной мглы на нее вдруг глянули два глаза: и сразу вспомнился взгляд Оськи. Нет, не человеческие глаза, люди никогда так не смотрят. Да и цвет глаз уловить невозможно, слишком он быстро менялся, пробегая за секунду весь спектр.