Надежда Мамаева - Попаданка по обмену, или Альма-матер не нашего мира

– Ну что я могу поделать, если у гномов принято подружкам невесты приходить именно в таком костюме?

– Ты могла заранее его подготовить, а не оставлять все на последний момент, – резонно заметил Вердж.

– Сам знаешь, мне некогда было.

– Ну-ну.

Вообще-то я действительно была сама виновата – как истинный студент отложила допуск к экзамену на последний момент. Как результат – бегала за преподавателем, чтобы досдать хвосты. Ну и намучилась с этим делом. А все моя занятость на стороне… Не зря же так некоторые преподаватели не любят, когда студенты совмещают работу и учебу.

В общем, блузку худо-бедно Вердж одобрил, правда, все-таки выудил в недрах моего шкафа какой-то шейный платок и повязал его мне так, что он прикрывал декольте.

А вот юбку все-таки пришлось искать другую. Похожую, но значительно длиннее. Правда, откуда она взялась в моем гардеробе, я в упор не помнила.

Осмотрев себя еще раз, я пришла к выводу, что муж все-таки прав – так значительно лучше. Уже хотя бы потому, что теперь не так сильно были видны дурацкие полосатые цветастые гетры. А вообще, я себе напоминала какую-то дикую смесь девушки с Октоберфеста и бешеной пчелы. Немецкая фрау – блузка, юбка с неким подобием подтяжек. Пчела – те самые гетры. Ну хотя бы не заставили бакенбарды себе организовать. Чубыся мне была бы ох как должна…

А вот Верджу его костюм чертовски шел. И кто от кого поклонников отгонять будет… Точнее, поклонниц. Хоть у гномов с изменами ой как строго, но ведь опасения все равно закрадывались…

– Не хмурься, тебе не идет, – хмыкнул Вердж и пальцем разгладил складочку между бровей.

Все-то он понимает.

С этими сборами мы чуть не опоздали на церемонию.

Невеста дожидалась меня в своей комнате.

Ее наряд почти ничем не отличался от моего. Только блузка была коричневой, а юбка темно-зеленой. А на голове у Чубы был венок из дубовых и кленовых листьев. Светло– и темно-зеленые, они переплетались в подобие короны. Да и вообще, подруга действительно выглядела как настоящая королева перед церемонией: суровая, величественная, но в глазах все равно искорки счастья, перекрываемые волнением.

– Готова?

– Конечно, – бодро ответила гномка. – Как я тебе?

Она покрутилась передо мной, чтобы я лучше могла все разглядеть. Не зря – некоторые детали не сразу бросались в глаза. Например, небольшой топорик, висящий у пояса. Или странные металлические полоски, которые были вплетены в ее косы. Полная боевая готовность…

– Смотри. – Она ткнула пальцем в край юбки, который, как и положено, был ей до голени. – Тут узор особый, говорят, защитный. Сама вышивала – меня еще бабуля учила.

– Тебя замуж или на войну отправляют? – опешила я.

– Не я такие традиции придумала, не мне их нарушать.

– Ты бы еще наковальню с собой прихватила!

Чуба бросила на меня хитрый взгляд и подмигнула.

К алтарю невесту вел отец. Наконец-то я могла рассмотреть этого весьма примечательного гнома. Коренастый, крепкий, но в то же время было в нем то же величие, которое улавливалось и у Чубы. Ясно, в кого она. А уж борода у достопочтенного гнома была на зависть Толстому – густая, длинная, уже посеребренная сединой.

Чуба двигалась к жениху неспешно, степенно, но с уверенностью боевого тарана.

Я перевела взгляд на ее будущего супруга. Руки он держал перед собой сцепленными. Явно скрывал волнение. Да и сжатые губы были точно не от спокойствия.

Два года настойчивых ухаживаний, и вот результат – нефилим ждал у алтаря свою Чубочку.

Как ему это удалось? У нас обычно говорят – не мытьем, так катаньем.

Лючиний организовал свое собственное дело – ювелирное. Никто и подумать не мог, что у него окажутся такие таланты, хотя и учился он на артефактора.

За эти пару лет очень уж быстро раскрутился. То ли Чубу очаровала его столь быстрая успешность, то ли свидания проходили у них не так уж и спокойно, как она рассказывала, – итог мы наблюдали сейчас.

Вот только не верила я, что у гномки был исключительно коммерческий интерес. А уж когда молодые читали брачные клятвы, все сомнения отпали.

Когда с основными церемониями было покончено, священник наконец-то произнес:

– Теперь, уважаемый супруг, можете поцеловать свою жену.

Нефилим уже склонился к новоиспеченной жене, но та замешкалась, а после раздался какой-то скрежет, как будто волокут что-то тяжелое.

Чуба из-под стола, на котором были священные книги, доставала наковальню.

Поскольку я стояла недалеко, то услышала, как она невозмутимо сказала ошарашенному мужу:

– Чтоб сильно не наклоняться.

Рачительные гномы устроили хлебосольный праздник. А уж нефилимы, стремясь перещеголять их, не поскупились на представление: приглашенных фокусников, музыкантов, танцоров и фейерверки, что служили развлечением.

– Ты счастлива? – тихонько спросила я у подруги, в разгар праздника.

– Да, – совершенно серьезно, а главное, трезво ответила она. И это та, которая выпила уже чуть ли не бочку знаменитого гномьего самогона?

А я уже малость захмелела.

– Ну а ты? Счастлива? – вдруг спросила она у меня.

Я даже растерялась. У меня как-то за последние годы даже времени не было подумать об этом. Все дела, заботы…

Я мгновение размышляла.

– Очень, – твердо ответила я, крепко сжав руку мужа.

Вердж обернулся ко мне, улыбнулся той улыбкой, от которой у меня всегда захватывало дыхание, и вновь вернулся к разговору с Лючинием. Даже на свадьбе они умудрялись обсуждать какие-то свои дела.

Я ответила абсолютно честно. Честно прежде всего перед самой собой.

Минуло два года, как я решила остаться в этом мире, и совершенно об этом не жалела.

Интересная учеба, хоть и тяжело она мне давалась. Развивать эмпатические способности мне предложили на факультете с оригинальным названием «Правопорядок». Хотя, может, я просто запомнила слова Дейна, что из меня получился бы отличный дознаватель. А уж такая характеристика из уст профессионального киллера дорого стоит. На этом факультете обучались юристы, будущие следователи и все те, кто имел отношение к законникам.

Увлекательная работа. Частная детективная практика, не совсем легальная, но вполне успешная.

Но все это второстепенное.

Наша семья. Я и Вердж. Выстраданное, трепетное, теперь уже бережно хранимое семейное счастье, любовь и взаимопонимание. Хотя Вердж поначалу был категорически против моего увлечения расследованиями. Но мы смогли прийти к компромиссу – во всех случаях, когда мне могла грозить хоть самая крохотная опасность, он сопровождал меня сам.

А потом были дикие, разнузданные танцы, потому как гости уже все порядком были навеселе.

– Устала? – под конец вечера спросил супруг