Чайна Мьевиль - Железный Совет

Путники глядели в небо в ожидании воздушных пиратов. Фейх ненадолго окунался в ручейки, встречавшиеся по дороге.

– Слишком медленно. – Каттер разговаривал сам с собой, но так, что было слышно. – Медленно, черт побери, слишком медленно.

– Покажите оружие, – внезапно скомандовал возница. – Кто-то смотрит. – Он махнул рукой в сторону небольшой возвышенности, где на камнях росли деревья. – Если покажутся, стреляйте. Не ждите. Если не убить их, они с нас скальпы снимут.

Даже Дрей проснулся. В здоровой руке он держал самовзводный пистолет.

– Помрой, у твоего ружья самый дальний бой, – сказал Каттер. – Приготовься.

Не успел он кончить, как оба возницы закричали:

– Давай! Давай! Вон они!

Каттер с рискованной небрежностью вскинул пистолет, Помрой поднял свой мушкетон. Над их головами пропела арбалетная стрела. Из-за покрытого лишайниками жернового камня поднялся кто-то, Элси выстрелила в него и попала.

Человек оказался беспределом – переделанным преступником, измененным до неузнаваемости на пенитенциарных фабриках города и нашедшим убежище в степях и холмах Рохаги.

– Суки! – орал он, корчась от боли. – Суки, чтоб вас!

Было видно, как над ним поработали: слишком много глаз. Преступник извивался в пыли, оставляя на ней кровавые разводы.

– Ах, суки!

Тут заговорил кто-то еще:

– Еще один выстрел, и вы все умрете.

Теперь люди окружали их со всех сторон, в руках у них были луки, у некоторых – старые винтовки.

– Кто вы такие? Явно не местные.

Говоривший сделал шаг вперед по ровной, как стол, каменной плите.

– Вы, двое, подойдите. Вы знаете закон. За проезд надо платить. С вас – что за дерьмо вы там везете? С вас телега гнилых овощей.

Беспределы были одеты в разнообразные лохмотья. Чужеродные части их тел – плюющееся паром железо и похищенная у животных плоть – жили своей жизнью, точно некие таинственные опухоли. У мужчин и женщин были клыки и металлические конечности, хвосты и гуттаперчевые трубки органов, маслянисто поблескивавшие в разверстых пещерах бескровных брюшных полостей.

Вожак приближался не спеша. Сначала Каттеру показалось, будто тот сидит на какой-то безглазой скотине-мутанте, но потом он увидел, что торс мужчины пришит к лошадиному телу. Однако по жестокой прихоти государственных биомагов лицо человека было обращено к хвосту лошади, точно он сидел на ней задом наперед. Поэтому ему приходилось шагать, осторожно перебирая ногами в обратном направлении и подергивая хвостом.

– Это что-то новенькое, – сказал он. – Ружья притащили. Такого мы еще не видали. Купцы с ружьями нам попадались. Но вы-то не купцы.

– Ты вообще больше ничего не увидишь, если от нас не отвалишь, – пригрозил Помрой. С поразительным спокойствием он навел на бандита свой огромный мушкет. – Нас вы возьмете, но сколько вас при этом поляжет?

Все путники, включая Дрея, держали на мушке кого-нибудь из нападавших.

– Кто вы такие? – спросил вожак. – Чем заняты? Куда путь держите?

Помрой открыл было рот, чтобы ответить очередной хвастливой угрозой, которая не привела бы ни к чему, кроме драки, но тут с Каттером случилось непредвиденное. Он услышал шепот. Кто-то невидимый шептал ему прямо в ухо, щекоча его своим дыханием и лишая воли. Каттера обдало холодом. Он содрогнулся. Голос велел:

– Скажи ему правду .

Сам того не желая, Каттер громко и напевно заговорил:

– Игона – ткачиха. Дрей – машинист. Элси сейчас без работы, здоровяк Помрой – клерк. Фейх – докер. А я – лавочник. Мы все из Союза. Идем на поиски моего друга. И Железного Совета.

Спутники вытаращили на него глаза.

– Какого черта, мужик? – спросил Фейх, а Игона начала:

– Что, ради святого Джаббера…

Каттер разжал сведенные челюсти и тряхнул головой.

– Я не хотел, – начал оправдываться он. – Я кое-что услышал…

– Так-так, – заговорил бандитский вожак. – Дорога вас ждет дальняя. Если мы вас пропустим…

Тут он осекся, подвигал челюстью и заговорил не своим голосом, точно декламируя:

– Пусть идут. Дайте им дорогу. Союз – нам не враг.

Беспределы уставились на вожака.

– Дайте им дорогу, – повторил он и с яростью замахал руками на своих подельников.

Те ответили ему злыми недоверчивыми возгласами и, казалось, готовы были нарушить приказ, но потом все же попятились и забросили за спину оружие, кляня все на свете.

Вождь беспределов глядел путникам вслед, а те смотрели на него, пока он не скрылся из виду. Все это время он стоял не шелохнувшись.

Каттер поведал своим товарищам о шепоте, принудившем его рассказать правду.

– Волшебство, – сказала Элси. – Наверняка он тебя сглазил, этот разбойник, хотя одни боги знают зачем.

Каттер покачал головой:

– Вы не заметили, какой у него был вид, когда он нас отпускал? Вот и я чувствовал то же самое. Его зачаровали.

Добравшись до города, они нашли там лудильщиков, торговцев и бродячих актеров. Между домов из прессованной земли стояли на привязи потрепанные и обмякшие воздушные шары.

В пыледельник, когда они поднимались над цветущей степью с ее травой и раскиданными валунами, умер Дрей. Казалось, он шел на поправку: в городе не спал и даже сцепился с хозяином шара из-за цены. Однако ночью скопившийся в руке гной отравил Дрея, и он быстро умер, хотя при посадке был еще жив.

Странствующий торговец занялся гудящим мотором своей гондолы, явно смущенный несчастьем, постигшим его пассажиров. Остывающее тело Дрея лежало на коленях у Элси. Наконец, когда солнце было уже высоко, она сымпровизировала заупокойную службу. Путники по очереди поцеловали мертвого друга и со свойственным вольнодумцам смущением поручили Дрея богам.

Элси вспомнила о воздушных похоронах, которые, как ей доводилось слышать, были в ходу у северных племен. Обитатели тундры клали своих мертвецов в открытые гробы, прикрепляли их к воздушным шарам и отправляли в стратосферу, подальше от насекомых, птиц и всякой земной гнили, так что небо над их охотничьими угодьями превратилось в общую могилу, где исследователи на дирижаблях не встречали никого, кроме бесцельно плывущих куда-то промороженных мертвецов.

Вот и Дрею пришлось устроить воздушные похороны, хотя и несколько иные: бережно подтянув тело к краю гондолы, путешественники обмотали его веревками и сбросили вниз.

Всем показалось, будто Дрей летит. Он парил под дирижаблем, раскинув руки. Напор воздуха был так силен, что мертвое тело дергалось, точно в танце или в борьбе, и вращалось вокруг своей оси, уменьшаясь в размерах. Вот оно разминулось с птицами. Друзья Дрея с трепетом и неожиданным ликованием следили за его полетом и отвернулись, когда до земли остались считаные секунды.