Макс Фрай - Мастер ветров и закатов

– А теперь можешь гостеприимно предложить мне пустую кружку, – сказал Шурф после того, как вся компания удалилась осматривать подвал, где, по утверждению Дримарондо, можно было унюхать запахи из соседних домов и развлечься, отгадывая, кто в них живет и что готовят на обед.

– И себе возьми, – добавил он. – Потому что камру я принес с собой. Орденский повар изрядно меня избаловал, наш общий друг Франк тоже внес свою лепту в воспитание моего вкуса, поэтому пить что попало, как в прежние времена, я теперь не стану.

И вытряхнул из пригоршни специальный дорожный кувшин, плотно закрытый крышкой. Надо же, какой предусмотрительный.

– Однако лихо ты всех утешил и примирил, – сказал я. – Тебе бы дипломатическими переговорами ворочать.

– Ну так я ими и «ворочаю», – флегматично отозвался Шурф. – В свободное от возни с твоими собаками и чудовищами время.

– Ох, действительно. Прости. Никак не привыкну к твоей новой работе. И кстати о работе, как прошла экспертиза? В смысле, как тебе понравился Базилио?

– Очень понравился. Если бы ты не был моим другом, с которым я намерен еще неоднократно выпить камры в спокойной обстановке, я бы дал разрешение на его содержание прямо сейчас. И на самостоятельные прогулки тоже – после соответствующей подготовки.

– Какая тут может быть «соответствующая подготовка»? – изумился я. – И кого, собственно, следует готовить? Научить Базилио не бить витрины и не бросаться под амобилеры? Это будет совсем несложно. Гораздо труднее убедить возниц не терять сознание при виде такого прекрасного пешехода.

– Не преувеличивай. Его облик действительно довольно причудлив, но не настолько, чтобы терять сознание. Ты же не потерял – я имею в виду, когда впервые его увидел.

– Ну так то я.

– Ты действительно один из самых храбрых людей, каких я встречал в своей жизни, – серьезно сказал мой друг. – Но при этом твоя способность делать из мухи слона многократно превосходит скромные достижения среднего горожанина. Так что в сумме получается примерно одна и та же реакция. Ты выстоял, значит выдержат и остальные. Уверен, что после нескольких газетных публикаций о добром нраве и светлом уме удивительного чудовища, обитающего в Мохнатом Доме, сопровождаемых более-менее достоверными портретами Базилио, прохожие будут глазеть на него не со страхом, а просто с любопытством. Именно это я имею в виду, когда говорю о соответствующей подготовке. Ну и самому Базилио не помешало бы побольше узнать о людях и городской жизни – чтобы пореже попадать в неприятные ситуации, не обижаться на каждый неприветливый взгляд и не делать трагедию из пустого собачьего лая.

– Я бы на его месте, наверное, не справился, – признался я. – Очень трудно жить среди людей, для которых ты в самом лучшем случае – занятное зрелище. И уж точно не равный им, сколько головоломок ни реши. Окажись он, к примеру, демоном из другого мира, можно было бы просто помочь ему вернуться домой. А у одушевленных иллюзий, как я понимаю, и дома-то никакого нет. Иногда я думаю, что было бы милосердней дать ему исчезнуть. Но что сделано, то сделано.

– Выброси из головы эту чушь. Могущественному человеку вроде тебя нельзя иметь столь дикие представления о милосердии. Запомни раз и навсегда: всякое существо рождается для того, чтобы познавать мир. А не для того, чтобы всем в этом мире понравиться. С этой точки зрения Базилио находится в очень неплохом положении. Умственных способностей он не лишен, органы чувств, как я понимаю, у него работают даже лучше, чем у человека. Более того, у него с первого дня жизни есть кров, пища, интересные занятия и дружеская поддержка. Да он просто редкостный счастливчик!

Я не ожидал такого напора и совершенно растерялся.

– Кроме всего, – добавил Шурф, – Базилио, похоже, унаследовал легкий характер своего невольного создателя. Трикки Лай – отличный образец для подражания. Он умен, но при этом достаточно наивен, чтобы быть счастливым, невзирая на обстоятельства, тщательный анализ которых поверг бы в глубокую скорбь людей вроде нас с тобой. Видел бы ты его в те дни, когда он был призраком! Мне кажется, даже Джуффин поначалу не особенно верил, что бедняге удастся вернуть утраченную телесность. Зато сам Трикки не унывал. Еще и нас утешал, обещая, что все будет хорошо. Ежедневно обнаруживал какие-нибудь новые преимущества своего призрачного состояния и с таким энтузиазмом о них рассказывал, что впечатлительный сэр Мелифаро начал наводить справки, нельзя ли и ему стать призраком на некоторое время, сохранив возможность вернуться в тело, как только надоест. Едва его образумили… Так что Базилио не пропадет. Вот если бы его создателем был ты, это могло бы стать настоящей катастрофой!

Я невольно улыбнулся.

– Ну, по крайней мере, это ему точно не грозит. Уже родился, дело сделано.

– И я о чем. Говорю же, он редкостный счастливчик. А ты сразу – «исчезнуть»!

– Ты же понимаешь, – сказал я, – невозможно не примерять предстоящую ему жизнь на себя.

– Понимаю, – кивнул он. – И именно поэтому очень сержусь. А вовсе не потому, что подозреваю тебя в тайном намерении милосердно испепелить беднягу.

«Бедняга» как раз появился на пороге в сопровождении своих новых приятелей. Все выглядели чрезвычайно довольными жизнью в целом и друг другом в частности.

– Мы были на кухне, – доложил Дримарондо. – Люди, которые там хозяйничают, сперва вели себя очень странно и болтали ерунду.

– Что именно они вам наговорили?

– Будто слишком много есть вредно для здоровья. Впрочем, я вступил с ними в дискуссию, одержал победу и остатки мяса по праву достались нам. Но теперь я чрезвычайно обеспокоен обстановкой, сложившейся в доме за время нашего отсутствия. Сегодня эти люди отказывались кормить нас, завтра они начнут отнимать еду у тебя. Придется нам с Друппи немного здесь задержаться и присмотреть за хозяйством. Ты, сэр Макс, всегда был излишне мягкосердечен и не умел постоять за свои права, таким и остался. Тебе нужна защита.

Друппи коротко и решительно гавкнул, выразив таким образом полное согласие с позицией товарища.

– Лучше бы просто сказали, что Базилио понравилось с вами играть, и он упросил вас остаться, – проворчал я. – А повара пришли в восторг от того, что хоть кто-то в этом доме согласен есть их стряпню и твердо пообещали с утра до ночи пичкать вас деликатесами. Это был бы честный разговор. И я бы все равно сказал «да», потому что я и правда излишне мягкосердечен. Этого у меня не отнять.

– Ну видишь, все улажено, – бодро сказал Дримарондо, обращаясь к Базилио. – А ты переживал: «Не разрешит, не разрешит»…

– Когда моя жизнь окончательно станет невыносимой, пойду проситься к тебе в Орден, – сказал я Шурфу. – У вас же там каждому послушнику отдельную комнату дают, правда?