Натали Тумко - Исправленному верить

– Спасибо, дорогой.

– Это ты ему рога вырастила?

– Ну да. Удобно же, если высокий и не слушается.

– И Одону обещала рога.

– Он тоже плохо себя вел. Надо же, неужели рассказал? Не ожидала.

– Не он. Я с ним не разговариваю. Уманс проболтался.

– А. В это верю.

– Почему именно четыре?

Никодима отхлебнула чай, поставила кружку на стол. Пожала плечами.

– Обычно двух хватает, но тут – особый случай. Но вообще, я не всегда рога выращиваю. Смотря, какой мир, чего он требует. Иногда – чешую. Иногда – крылья. По-разному.

– Может, мне что-нибудь отрастим? – предложил он, чуть понизив голос.

– Слушай, благоверный, а тебе домой не пора?

Олеф расхохотался, притянул к себе Никодиму, усадил на коленки и зарылся носом в ее пестрые волосы.

– Можно, я еще побуду? Люблю смотреть, как ты работаешь, – с умилением сообщил он.

Когда Олеф вошел в квартиру номер шестьдесят семь, дислокация в комнате была следующая: Геля сидела на диване, проверяла тетрадки; Никодима с черными волосами, заплетенными в толстую косу, без привычной футболки (одета в строгий брючный костюм) быстро набирала текст в телефоне. При появлении мужа она даже не подняла голову. Геля приветственно кивнула.

– Привет, Геля. Привет, дорогая, – поздоровался Олеф. – Новая прическа?

Он подошел, потянулся обнять.

– Не это тело! – Никодима, не отрываясь от телефона, подняла палец вверх, останавливая вампира.

– Что? – не понял он.

Геля хихикнула с дивана.

– Олеф, это не Никодима. Она сейчас придет, вас познакомит. Но вообще это – Тианара.

Вампир с немалым удивлением отстранился от «незнакомки». Та продолжала набирать сообщения.

– Вы даже не взглянете на меня?

Тианара оторвалась от экрана, бросила на мужчину насмешливый взгляд.

– Поверь, я видела больше, чем мне нужно.

Геля прыснула от смеха.

Олеф нахмурился.

Возможно, разговор успел бы зайти еще в несколько тупиков, но тут в двери вошла привычно пестрая Никодима.

– Привет всем. Я тут за вкусненьким ходила, у Гельки с чего-то вдруг холодильник пустой.

Вампир подошел к жене, поцеловал, забрал сумку. Поставил на стол, помог снять куртку. На Никодиме под курткой обнаружилась футболка на этот раз с надписью «Идейные враги здравого смысла».

– Ты не говорила, что у тебя есть сестра, – заметил вполголоса он.

– Это, видимо, потому, что у меня нет сестры.

– Подожди, но кто тогда… – он указал на гостью.

– Ты помнишь правила индуалов? – спросила Никодима.

– Конечно. Индуалы всегда современны; не врут, но лукавят; никогда не бывают одиноки…

– Вот. Никогда не бывают одиноки. Это потому, что индуалы живут в нескольких телах одновременно.

– Сюрпри-из, – послышалось с дивана.

Геля явно наслаждалась ситуацией. Она умела извлекать удовольствие даже из того, к чему не имела никакого отношения.

– То есть, ты живешь одновременно и в себе и, вон, в Тианаре?

– В том числе, – кивнула Никодима, доставая из пакета йогурты и передавая один «сестре», второй – Геле.

– То есть, тел может быть больше двух? – уточнил Олеф.

Себе Никодима достала бутылочку кефира и галеты с белым кунжутом.

– Чем старше индуал, – пояснила она, открывая кефир, – тем больше у него тел.

– И как часто эти тела «нарастают»?

– Каждые сто-двести лет одно прибавляется.

– И… сколько тел у тебя?

– Около… семи-восьми.

– Шестнадцать, – донеслось с дивана предательское.

– Геля, я не поняла, ты на чьей стороне? – возмутилась Никодима.

Вампир тоже посмотрел на непервичную.

– Да, – коротко ответила Геля обоим и с энтузиазмом уткнулась в йогурт.

Никодима развела руками.

– Как-то так, дорогой. Ты вот гордился своими древними рюшами… Но, если бы кому-то было до этого дело, то меня бы осудили за связь с малолеткой.

– Можно, я сяду? – проговорил Олеф, опускаясь на стул.

– Тебе дать кровушки? В холодильнике есть две упаковки.

– Подожди с кровью, я пытаюсь разобраться: то есть, ты одновременно живешь еще в пятнадцати телах помимо этого?

– Да.

– Слышишь, то, что слышат они, видишь то же самое?

– Угу.

– И чувствуешь?

– Да.

– То есть… то есть, когда мы с тобой… то еще пятнадцать твоих версий это наблюдают?

– Та еще оргия! – опять донеслось с дивана. – Ты, Олеф, давай там, старайся. Такая ответственность!

– Геля, на пару слов, – мрачно проворчал вампир, вставая со стула и отходя в сторону.

Та моментально подскочила на ноги, восторженно последовала за ним.

– Чего я еще не знаю о своей жене? – грозно прошептал вампир.

– Все зависит от того, что именно о ней ты знаешь…

– Геля!

– Ой, у тебя так грозно глаза сверкают! Давай, сэлфи сделаем? Ты вот стой так, ничего не меняй, а я, такая, как будто очень боюсь!

– Бесполезно, дорогой, – из комнаты сообщила Никодима. – Она интриганка с опытом. Идите сюда, заговорщики.

Они вернулись на свои места.

Олеф сурово достал платок и вытер жене губы, измазанные кефиром.

– И чего ты такой грозный? – спросила она. – Ну, что изменилось? Да, я индуал – очень странная зверушка, но ты это и раньше знал.

– То есть, – произнес он почти через силу, – когда они устраивают… любовные свидания, ты тоже это все… чувствуешь?!

– Ха! Так тебя смутило не то, что тебя кто-то видит, а что я могу видеть кого-то? И вот от этого у тебя – пар из ушей?! Между прочим, я же не спрашиваю тебя о твоей Веронике или о Лукреции, или про аббатису?

– С аббатисой ничего не было! – быстро сказал Олеф.

– Жаль! Могли бы обсудить за ужином.

– Вы о чем-нибудь другом можете говорить? – спросила Тианара.

– А ты его напугай, – предложила Геля. – Как меня, помнишь?

Две женщины с одинаковыми лицами повернулись к вампиру и синхронно заговорили:

– Не пугайся, дорогой. Ты же понимаешь, что некоторые открытия в отношениях неизбежны. Могу заверить, что все мои тела живут далеко друг от друга, ты бы и не догадался о таком моем свойстве. Мне просто ненадолго понадобилось два своих тела в одном месте, но все уже сделано.

Выглядело это зрелище предельно неприятно. Олеф, конечно, не испугался, чего там бояться. Но мурашки по коже пробежали.

Пока вампир отходил от впечатлений, Никодима сходила на кухню, принесла пакет с кровью, протянула мужу.

– Зачем? – не понял он.

– Затем, что сытый вампир – это, во-первых, пристойно, а, во-вторых, безопасно. А ты, когда нервничаешь – всегда есть хочешь.

– Правда?

– Правда.

– Никодима, к чему мне еще готовиться? – спросил он, открывая упаковку.

– Да ничего не изменилось, вот чего ты? И это бы можно было не обнародовать, если бы ты не зашел так внезапно… Кстати, чего ты пришел, мимо проезжал?