Екатерина Коновалова - Победа в лабораторных условиях

– Десять.

– И ещё не было первой крови? Поговорю с лордом Дойлом, пусть не затягивает и года через четыре отправляет тебя в Магистериум. Домашнее обучение хорошо только на первых порах. О, вот и твоя гувернантка!

Действительно, из-за деревьев вышла леди Ор. Верховная ведьма ласково коснулась пальцем щеки Марики и добавила:

– Будь умницей и учись хорошо. И, – она понизила голос, – обязательно попробуй земляничные пирожные. Обещаешь?

– Обещаю! – рассмеялась Марика, и верховная ведьма, шагнув назад, исчезла.

***

Земляничные пирожные и правда оказались замечательными.

– Потребую, пусть наш повар тоже такие готовит! – сказала Марика, доедая третье.

– И я! – поддержала её Эльза Кэнт, и они захихикали.

Как и в прошлом году, взрослый праздник оказался очень скучным. Сколько можно было, в конце концов, разговаривать и танцевать?

– Мама говорит, я пойму это, когда придёт черёд моего первого бала, – заметила Эльза.

– И моя!

Вместе с ещё двадцатью детьми они собрались в просторном зале, вдоль стен которого парили подносы с пирожными, маленькими бутербродиками и фруктами. В центре лежали подушки и стояли пуфики. У дверей замерли строгие ведьмы, одна в жёлтом бархатном платье, другая в сиреневом. При них никто, даже мальчишки не решались бегать или кричать, так что все расселись и болтали кто о чём. Марика с Эльзой устроились рядом, набрали в тарелку пирожных и всего остального и теперь обсуждали праздник, балы и магию.

– Тебе хорошо, – со вздохом сказала Эльза, когда они закончили говорить про бал, – ты уже колдуешь свободно. А я… – она протянула руку и с заметным усилием заставила яблоко подняться над тарелкой, подержала несколько секунд и отпустила, явно устав.

– Всё придёт, – утешила её Марика, – как будет первая кровь, так проснётся сила…

– Знаю. Поскорее бы! Я бы хотела уже… А какое самое сильное заклинание ты творила? – спросила она, сбившись с мысли.

– Портал! – без сомнений ответила Марика, вызвав у Эльзы восхищённый вздох.

– Портал? Ты не могла творить порталы, ты маленькая! – тут же заметила незнакомая высокая девочка в бирюзовом платье.

– Я не с вами говорила, леди, – отрезала Марика. – И, вообще, мы не представлены друг другу.

Девочка смутилась, но тут же вскинула подбородок и велела:

– Эльза, представь меня!

– Это Лисса из рода Кэнт, – с недовольным лицом сказала Эльза, – моя кузина. Лисса, это Марика, наследница рода Дойл.

Лисса тут же посмотрела добрее и вежливее, спросила:

– Что, ты правда открывала порталы?

Щёлкнув пальцами, Марика создала рядом небольшое окошко, сунула туда яблоко – и оно выкатилось на середине комнаты. Марика приманила его обратно, очистила и откусила кусочек. Это привлекло всеобщее внимание, и спустя пару минут ей уже представились все остальные.

Не считая Марики, только три девочки уже колдовали достаточно свободно, а вот мальчишки, конечно, начали хвастаться. Начали вспоминать заклинания и чары. Кто-то наколдовал фонтанчик, ойкнул, забрызгав всех вокруг – ведьма в жёлтом одним движением устранила последствия и попросила быть осторожнее.

– А я была в Нижнем городе! – сказала Марика, и все затихли.

– Врёшь! – протянул грубый и шумный Лиам Гай.

– Станет наследница Дойл врать, – вступилась Эльза. – Что там?

Сама не зная, зачем, Марика понизила голос и сказала:

– Он весь серый! Дома, одежда людей. На улицах пыльно и грязно. Запах такой странный, противный.

Под вопросы «и что?», «а как?», «правда, что?..» Марика рассказывала о своих двух прогулках. Умолчала только о папином кулоне, а ещё – о мальчике по имени Генрих. Казалось неправильным про него болтать.

***

Марика шла по коридору, гадая: будут её хвалить или ругать. Матушка редко вызывала её к себе, раз уж это произошло – должна быть существенная причина. Но на ум ничего не приходило. На празднике Конца года она вела себя хорошо, даже леди Ор так считала. В уроках пока не было ни заметных успехов, ни провалов.

Перед покоями матушки Марика замерла, расправила платье и только потом постучала.

Дверь распахнулась, и оказалось, что в просторных светлых покоях матушка не одна – рядом с ней за чайным столиком сидел папа в домашнем костюме, в руках у него было печенье.

Матушка обернулась и воскликнула:

– Наконец-то!

Хотя, вообще-то, Марика собралась быстро и пришла сразу.

Леди Дойл, впрочем, часто казалось, что все вокруг двигаются очень медленно, приходят с опозданием и ничего не успевают – неудивительно. Она сама обладала настолько кипучей энергией, что все прочие казались ей медлительными сонными черепахами. Леди Дойл слыла одной из красивейших женщин Шеана. Вся она была тонкая, лёгкая, подвижная, с талией как у юной девушки, с белокурыми локонами, с большими зелёными глазами. Представляя Марику подругам, она обычно дожидалась, пока дочь отойдёт в сторону, и немного смущённо добавляла к хвалебным эпитетам: «Уверена, она вырастет и исправится. Знаете, как это бывает у детей. Зато какая сила!»

Марика сделала книксен обоим родителям и замерла в ожидании, а матушка неожиданно обернулась к папе и спросила негромко:

– И о чём же, возлюбленный мой супруг, вы думали, позвольте узнать?

Лорд Дойл откусил печенье, положил его на край блюдца, отряхнул крошки с пальцев и проговорил медленно, с ленцой:

– Я, моя дорогая леди, от природы наделён большим умом. Совет, как вам известно, возложил на меня обязанность неустанно беспокоиться о благе всех стенийских граждан, кроме того, я интересуюсь историей и социальными науками. Таким образом, – Марика прикусила губу изнутри, потому что видела, что папа просто дразнит матушку, – я вынужден думать о множестве разных вещей. Что именно из моих мыслей вас заинтересовало?

– Остроумно, мой лорд, – матушка поджала губы, – но я имею в виду прогулки этой юной леди в Нижний Шеан!

Марика запаниковала, представила, что ей запретят покидать дворец, отберут кулон и…

И ещё всякие ужасы в голову полезли.

Но она успокоилась легко: папа разрешил ей. А его решения никто и никогда не оспаривал.

– Ах, это, – протянул тот задумчиво. – Что ж, полагаю, вы согласны со мной, леди Дойл, мы с вами растим не юный тепличный цветок, а будущего члена ковена. Как минимум.

– Она девочка, – отрезала матушка. – Невинная девочка, в будущем – невеста и жена. Как… – она встала и расправила юбку блестящего изумрудного платья, – как, во имя Всевышнего, нам выдавать её замуж? Кто возьмёт её, узнав, где она… гуляла, – матушка явно хотела выбрать другое слово, но осеклась, – пока была ребёнком?

Марика покраснела, на языке вертелось: «Пусть и не берут, больно нужны!» – но она промолчала. Она верила в папину защиту.