Дарья Кожевникова - Нечаянный богатырь

– Вот за этот совет самое большое спасибо! – просветлел я и, простившись с моей радостью, на ее машине тронулся в путь. Естественно, на заднее сидение закинув метелку.

Несмотря на то, что у Тарюши был очень крутой внедорожник, проехать мне на нем удалось лишь полпути. Дальше пошла совсем уж непроглядная чаща с такими узкими просветами между деревьями, что мне пришлось отправить внушительных размеров машину обратно к хозяйке, на автопилоте пустив ее по старому следу, и продолжить свои странствия уже пешком, с метелкой через плечо. Впрочем, на мое счастье, идти мне пришлось недолго. Избу я повстречал на полпути от Жажилиного сада. Она с мрачным видом брела мне навстречу, и по виду ее правой ставни я сразу понял, что досталось ей на этот раз от бабки оптом за все проделки. Может, даже и авансом, за еще не совершенные. Увидев меня, вредное жилище остановилось, словно раздумывая, то ли впустить меня, то ли из вредности развернуться в обратном направлении и удрать, пока Яга меня из уцелевших окон не заприметила.

– Тарюшу приведу к тебе в гости! – выпалил я, не дожидаясь ее решения.

Подействовало! Изба сразу стала как шелковая. Даже легкий полуоборот совершила, чтобы мне к крылечку было ближе идти! Я и пошел, прямо вместе с метлой – пусть Яга сама решает, куда ее теперь вешать. И уже в самых дверях столкнулся с разгневанной бабкой, спешащей наружу с увесистым дрыном. У меня, честно сказать, при виде такой встречи душа ушла в пятки: думал, бабка на меня за метлу разозлилась и несется по мою душу. А я с женщинами воевать, да еще с пожилыми, совсем не приучен. Но оказалось, что еще не остывшая бабка, ощутив несанкционированную остановку избы, просто спешила на улицу, чтобы там продолжить с ней воспитательную работу. Увидев меня, она резко остановилась и просияла так, что от золотого клыка солнечные зайчики по всему крыльцу разбежались. А потом с воплем: «Тройчик, живой!» – кинулась обниматься, при этом уронив мне свой дрын прямо на ногу. Я с трудом сдержался, чтобы от этого не заорать. На ногах у меня были мягкие мокасины, так что пальцам досталось по полной программе! Но уж очень теплую встречу мне оказывали, так что совестно было ее портить своими воплями. Вот я и не стал. Молча приставил метлу к стене и раскрыл бабке ответные объятия, приплясывая тайком от нее, чтобы хоть капельку унять боль. Она эти мои телодвижения все-таки заметила, истолковала их по-своему и чуть было меня насильно в сортире не заперла, вопя с воплями: «Не надо стесняться»! чуть было меня насильно в сортире не заперевПришлось все-таки рассказать ей про ногу, но приврать, что отбил себе пальцы в пути, потому что правды моя сердобольная бабка могла бы просто не вынести! И так она, выслушав меня, сразу развила бурную деятельность. Затащила меня в светелку, усадила в лучшее кресло, супчика налила – Жажила, оказывается, угостил, потому что бабке самой варить было некогда. Она ж меня, оказывается, почти похоронила! Заметив, как я успел уцепиться за убегающую избу, а потом, остановив дурную, но уже не обнаружив меня на месте, она думала, что изба меня в пути к какой-нибудь коряге успела приложить, после чего из меня и дух вышел вон.

– Если только похмельный, – пробормотал я, наворачивая супчик.

Рассказывать бабке о моих полетах на ее метле совсем не хотелось, равно как и признаваться, что меня уже успели качественно опохмелить. Чего дразнить бабку попусту, да еще и вместе с котом? И потом, она ведь после этого обо всем остальном сама бы уже догадалась. Хорошо хоть, что при помощи своего блюдечка не додумалась меня поискать, за что отдельное спасибо ее похмельному духу и нездоровой панике. Так что я поспешил перевести разговор на другое:

– Ну как Жажила, яблочек дал?

– Конечно! Тройчик! Да разве ж он нам с тобой отказал бы?

– Тогда давай-ка приступим уже к расследованию.

Бесценная моя «дама Яга, работающая пенсионерка»! Если бы не она, на сколько верст больше мне пришлось бы проходить каждый день? В какие дебри залазить, сколько всякой пыли на себя собирать? Сколько пришлось бы опросить лишних и порой не самых приятных свидетелей? Сколько лживых подозреваемых отпустить из-за отсутствия доказательной базы? Подумать страшно! Когда я только начинал работать, меня все это в отчаяние приводило. При всем при том, что, как вы, наверное, уже поняли, шалопай я изрядный и лишней суеты вообще не люблю. Но, на мое счастье, еще на заре моей карьеры мне повстречалась ОНА, моя «дама»! Обратилась она ко мне не с жалобой – ну кто, даже самый крутой в лесу, осмелится Ягу зацепить?! Она же убить не убьет, но такую порчу нашлет, что самому потом жить не захочется! Пришла ко мне бабка с юридическим вопросом насчет официальной регистрации своей бродячей избы. С весьма сложным, надо сказать, вопросом. Но я, тогда еще совсем молодой, зеленый и очень уважающий старшее поколение, перелопатил кучу законов не за страх, а за совесть, поднял тьму всяких сводов и подпараграфов и все-таки смог найти достойное и грамотное решение. После чего Яга заявилась ко мне домой с котом и жбаном, чтобы отблагодарить за хлопоты, и я под черпаки отменного мухоморового винища изливал ей душу до самой зари. Все рассказал, уж не поленился! И про батю своего в генеральском чине, отчаявшегося сделать из меня супермена всех времен и народов, а потому просто сославшего меня сюда на неопределенный срок, на исправительные работы. И про маму… ну, про эту святую женщину, умеющую нас с батей обоих как-то терпеть, не надо много рассказывать, это просто прочувствовать надо. И про свою запретную любовь к прелестной рыси с янтарными глазами, ответившей мне пылкой взаимностью, рассказал. И о том, как все родственники, узнав о наших чувствах, дружно на нас ополчились… это, кстати, тоже повлияло на батино решение о моей ссылке, в то время как Лагуту отправили в какой-то крутой универ за кордоном. Слушая последнюю часть моей ночной исповеди, Яга даже прослезилась – она обожает все романтическое, так что эта любовная история проняла ее до самых душевных недр. Я, находясь под гнетом оживших воспоминаний, тоже был настроен на лирический лад. И вот уже на рассвете, под храп давно отрубившегося кота, мы с Ягой сидели в обнимочку и утешали друг друга, обмениваясь заверениями в вечном уважении и любви. А она меня еще и в том уверяла, что непременно будет в моей будущей жизни большая любовь, которая принесет мне настоящее счастье. Это, типа, она по моей руке нагадала. Я же возьми тогда да и ляпни: «Вот раз ты гадать умеешь, так взялась бы мне делать подсказки в самых сложных моих расследованиях». Просто сказал, без всякой задней мысли. А она… Надо было видеть, как она вся загорелась! Как же! Интересная работа, официальная должность, престиж, и, опять же, какая женщина откажется держать руку на пульсе всех сплетен в поселке? Ну, может, не совсем всех – кое-что, особо сокровенное для отдельно взятых личностей, я все же до нее не доносил, – но практически, причем, с официальной доставкой на дом. Однако кому с нашим обоюдным рабочим договором больше повезло, так это мне, не Яге. Только осознал я это не сразу, а через несколько дней после его вступления в силу. Когда Яга со своими колдовскими штучками, в которые я в то время не верил, избавила меня от множества лишних хлопот. Именно это и заставило меня в конце концов проникнуться всей важностью нашего сотрудничества, научиться верить Яге с ее антинаучными методами и не хвататься за новые дела самому, а вначале нести их «даме» на предварительное обсуждение. После которого на мою долю выпадала хорошо если только половина той работы, которую я был бы вынужден проделывать без своей бесценной помощницы.