Илона Волынская - Выбор ведьмы

– А что дальше? – вдруг спросила Танька.

Уже изготовившиеся к скандалу, Ирка и царевна дружно повернулись к ней.

– Когда «дальше»? – растерянно переспросила царевна.

– Оденемся мы и накрасимся по всем правилам. – Танька выразительно покосилась на половинки разрезанной свеклы в руках у мамки-няньки. – А потом? Что там полагается по пещерному этикету?

– Пойдем… – промямлила царевна-лягушка.

– Куда? – терпеливо продолжала Танька.

– Вы Владычице представляться собираетесь или младшему кухарю? Понятно, что в Тронную Пещеру!

– А дальше? – Выражение Танькиного лица было как у воспитательницы детсада, строчку за строчкой выковыривающей из уст подопечной стишок для Деда Мороза.

– Дальше ждем, – сдалась царевна. – Специальная комнатка есть – все для удобства посланников! – сладко улыбнулась она.

– Долго? – продолжила допрос Танька.

– Пока Владычица появится, потом Великие – глашатай, объявление, представление, то-сё… Потом Грэйл Глаурунг, раз вы под его крылом, просит для вас разрешения приблизиться к Тронной Скале… и тут уже появляетесь вы! – царевна хихикнула, явно предвкушая грядущее зрелище. – В подобающем виде!

– Вот именно! – воинственно начала Ирка.

Танька удовлетворенно кивнула, будто услышала именно то, что хотела услышать.

– Прекрасно! Просто замечательно! – и бросила уже было открывшей рот Ирке: – Пусть эта жаба делает что хочет. – И уселась на стульчик, сложив руки на коленках жестом примерной школьницы, и даже шею вытянула, подставляя щеки под свеклу.

Ирка зажмурилась, морально готовая к чему угодно: что это не Танька сказала, что Таньку заколдовали, что Таньку подменили… Открыла глаза.... Мамка-нянька сосредоточенно терла Танькины щеки свеклой, аж стул ходуном ходил.

– Как это – что хочет? – настороженно переспросила Ирка. – Ты на клоуна похожа! – Зеркала перед Танькой конечно же не было, вот она и не видит!

– Я уверена, конечный эффект будет потрясающий! – заверила Танька и улыбнулась пакостно-препакостно.

Царевна-лягушка занервничала. Вопросительно уставилась на мамок-нянек.

– В чем дело? – демонстративно скривилась Танька. – Отказываемся – вы не рады, соглашаемся – вы тоже энтузиазмом не блещете!

Если Танька что-то задумала, пусть даже непонятно что именно, надо просто делать как она предлагает! Ирка решительно плюхнулась на соседний стул:

– Уговорили! Кто мы такие, чтоб идти против самой Табити-Змееногой, благодетельницы нашей? Где тут ваши парадные платья?

– З-замечательно… – неуверенно пробормотала царевна. Подвох она чуяла, но… отступать было уже поздно. Что она Владычице скажет: ведьмы согласились на все и поэтому я сбежала? – Одевайте их! А тобой я сама займусь! – она хищно повернулась к Богдану.

Парень стоял, расслабленно прислонившись к стене… и легко придерживая за рукоять упертый в каменный пол меч. Царевна-лягушка качнулась к Богдану – и остановилась, напоровшись не на меч, а на насмешливый взгляд. Заколыхалась туда-сюда широченная юбка.

– Можно… я подойду поближе? Тебя тоже надо переодеть!

– С тех пор как мне исполнилось три года, я переодеваюсь сам, – отрезал Богдан и демонстративно провел кончиком меча по полу разделительную линию. Сталь мерзко и пронзительно проскрежетала по камню.

– Фи, какой ты… нелюбезный! Ты только посмотри, что я тебе приготовила! – царевна метнулась к сундуку, с трудом распахнула крышку.

Безрукавка из кожи тончайшей выделки и впрямь была неплоха – если не считать нежно-салатового цвета, точно в тон платью царевны. Дальше следовала тончайшая белая рубашка… с кружевным жабо. И штаны, темно-салатовые… круглые. Шортики-шарики до колен – в памяти Богдана всплыл парень, одетый под испанского гранда на прошлогоднем турнире по историческому фехтованию, отлично шпагой владел. У него похожие штаны были, как-то так они назывались, похоже на «колеса», но не «колеса» 4 4 Такие штаны называются «кельсес». … И к ним чулки! Чулки-и! И туфли. С пряжками. На каблуке. Именно. Да.

– Это… мне? С кружавчиками?

– С кружевами! – возмутилась царевна и любовно погладила чулки. – Тебе нравится?

– Безумно, – из горла Богдана вырвался полуписк-полувой, начисто заглушивший тихий смех под потолком, и он перехватил меч за рукоять, недвусмысленно примериваясь к шее царевны. После кружев и чулок никакие соображения межмировой дипломатии его остановить не могли.

– Надевай, – негромко сказала Танька.

– Ты серьезно? – Богдан замер, держа меч на изготовку и не глядя на подругу.

– Совершенно! – подтвердила Танька. – Ее болотное высочество так старалась, чтоб нас приодеть… покруче, а ты ей хочешь сорвать задуманную гадо… наше эффектное появление перед змейским обществом? Торжество вкуса, стиля и моды? – Танька откровенно издевалась.

Царевна занервничала, взгляд ее заметался по сторонам, выискивая несомненный подвох.

– А чего это ты им распоряжаешься? – истерично квакнула она.

– Твое какое дело? – очень спокойно ответила Танька. – Дали тебе задание нас одеть по этикету, вот и одевай, а наши отношения тебя волновать не должны.

– Я тебе не прислуга! Я дочь жабьего царя, а вы жалкие человечки и…

– То есть мы можем все это снимать? – Танька потянулась к высоко зачесанным волосам.

По лицу царевны пробежали сразу все оттенки зеленого, она закусила губу, зло фыркнула и отвернулась.

– Я там переоденусь, – зло пробурчал Богдан. Пятясь, как перед самым страшным врагом, которому нельзя показывать спину, Богдан отступил в травяную пещерку. За ним ускользнул на диво молчаливый кот, которого попытка одной из мамок-нянек повязать ленту ему на шею повергла в глубокую депрессию. Царевна фыркнула и вернулась к девчонкам.

Мамки-няньки выставили из сундуков платья. Именно выставили, как шкафы: юбки крепились на жесткий металлический обод, корсажи и рукава не гнулись от покрывающего их золота и драгоценных камней.

– Это… что за антиквариат? – с ужасом глядя на эти сооружения, не выдержала Ирка.

– Это очень, очень ценные платья! Из личного гардероба Владычицы! К тому же единственные, которые подходят вам по размеру. Снимайте свои листочки! – потребовала царевна.

Желание выдать «Вот пусть она сама их и носит!» было фактически нестерпимым. Оставалось надеяться, что Танька и впрямь что-то задумала. Ирка бросила злой взгляд на потолок. Свернувшийся кольцом змей скроил снисходительную морду и демонстративно неспешно и томно прикрыл глаза кончиком хвоста. И пусть только попробует подглядывать!

Мамки-няньки раскрыли платья на спине, как раскрывают дверцы двустворчатого шкафа, и девчонки шагнули внутрь. Платья захлопнулись на них, будто шитые золотом ловушки. Мамки-няньки подскочили, нанося завершающие штрихи на лица и волосы.