Ирина Рычаловская - Однажды в Прибалтике. Книга шестая. Датские зарисовки

– Все возможно, – пожалев о своем неуместном порыве, Фаина постаралась быстрее закончить разговор.

– Давай лучше поговорим о другом. Вот смотри – почему – то я не особенно жалую зелень, – например шпинат, сельдерей и так далее.... Их ведь можно в любом количестве поедать.

Она сладко зажмурилась, представляя, как жует по ночам отварную капусту со шпинатом, запивая чаем без сахара и как лакомится тертой морковкой, кусочками тыквы и кабачка. А потом довольная, с чистой совестью отправляется на покой.

– Не могу заставить себя это есть.

– Но кассирша – то ваша смогла изменить себя. И ты сможешь.

– Это как понимать?

Фаина насторожилась. Упоминание о Тамаре заинтересовало ее.

– Хочешь сообщить что – то новенькое? Так я вся в нетерпении.

– Она как – то худела и, надо сказать, у нее получилось удачно. Потом начала поправляться, но … справилась. Каким – то образом ей удается поддерживать вес. Вот бы выяснить как.

– В магазине что только не говорят про нее. Некоторые считают, что она обладает паранормальными способностями.

Фаине страстно хотелось об этом порассуждать.

– Не смеши, что еще за способности? Я не верю в подобную чушь. А ты веришь?

– Конечно же нет.

– Вот и правильно. Она, кстати, недавно шикарный торт испекла.

– Она что?

Фаина застыла с открытым ртом.

Марина мечтательно закатила глаза.

– Обожаю «Наполеон». Это вещь!

– Ты серьезно?

Было трудно представить себе Тамару на кухне, колдующей у плиты.

– Подружись с ней. Она часто печет и передает с мужем то одно, то другое. Никогда не поверю, что не пробует. На Рождественском вечере она ела как заведенная.

– Непохоже, что ты с торта смогла набрать два кило. – Фаина хитро прищурилась.

– Давай, кайся. Наверняка ночью шастала к холодильнику. Скажешь нет?

– Было дело. Не стану врать. Сама знаешь – ведь стоит только начать.

– Все проблемы у нас в голове.

– Не совсем поняла.

Марина с усмешкой уставилась на подругу.

– Я читала, что мозг существует отдельно. Как бы сам по себе. Наше тело лишь выполняет его команды.

– Ты хоть слышишь себя?

– Погоди. Если мозг управляет нами… мы кем – то созданы.

– Продолжай, – Марина искренне не понимала, отчего подобная ерунда так интересует Фаину. Про пресловутую программу она уже слышала от нее, и не раз.

– Что еще интересного откопала?

– А если и мозг получает команды?

– Оттуда что ли? – Марина ткнула пальцем в потолок. – Но в чем смысл?

– Не имею понятия, но тогда получается, что от нас вообще ничего не зависит.

– Ну уж нет, ты давай не противоречь себе, – голос Марины зазвучал громче обычного. Она решила раз и навсегда направить подругу на путь истинный.

– Лично я сама определяю, что мне следует делать и сама отвечаю за все. Я не робот.

– Я не это имела в виду. Неужели тебе совершенно не интересно…

– Что конкретно?

– Кто мы такие. Очевидно же – в нашем теле находится не одно существо.

– Ну вообще…

– Да, представь себе. Мы хотим много есть, отдыхать, полежать на диване, например, но в то же время пытаемся обуздать себя, недовольны бываем собой, когда что – нибудь нарушаем. И ругаем себя за это, разве нет?

– К чему клонишь – то?

– Если б были одним существом, мы бы следовали только своим желаниям.

– Потому что мы не животные.

– Да, конечно, мы обладаем разумом. Только столько еще непонятного. Самый главный вопрос – что собой представляет человек? Неужели тебе все равно?

– Я об этом не думаю.

– Очень жаль.

– Все подобные рассуждения – тупиковый путь. И твой, муж между прочим, предупреждал меня.

– Даже так?

– После болезни ты изменилась, говоришь непонятно что, постоянно витаешь в облаках. Мы о тебе беспокоимся.

– О чем именно беспокоитесь? Что я спятила? – поняв, что зашла слишком далеко, Фаина постаралась свести неприятной разговор к шутке.

Но подруга не поддержала веселья.

– Думаю, тебя там в больнице зомбировали, – неожиданно сообщила она.

– Ух ты!

– Там ведь ходят какие – то проповедницы, говорят и литературу приносят, зазывают на лекции…

– Все. Давай прекратим это.

… Приняв решение отправиться в Данию, Фаина вспомнила тот давний разговор. Ее охватили сомнения – что если Марина права и она не поместится в кресло?

– Так можно сойти с ума, – по ночам, ворочаясь без сна, терзалась она, – ведь если Наташка узнает, что меня не пустили в самолет из-за толщины, это будет реальная катастрофа. Безусловно я потеряю авторитет в ее глазах. Ну в самом деле – как можно уважать человека, который так запустил себя?

По мере приближения даты вылета ее муки усиливались.

Наконец, устав от бесплодных сомнений, она решилась признаться мужу.

– Ты серьезно так думаешь? – поразился Михаил. – Да ты шутишь!

Он выразительно покрутил пальцем у виска.

– Нет, представь себе – не шучу, – стиснув зубы, Фаина постаралась скрыть отчаяние, владевшее ею последние дни.

– Говорю совершенно серьезно. Может стоит…

– Что? – супруг впился в нее внимательным взглядом.

– Говори, раз уж начала.

– Ну так… может нужно два места заказывать. Зачем понапрасну рисковать. И Наташка тогда не узнает.

– Не узнает Наташка… Вот значит как!

– Да, сам видишь, я откровенна с тобой.

Фаина улыбнулась кривой улыбкой.

– Невезучая я, не могу умерить свой идиотский аппетит. И теперь вот настигла расплата.

– Ну и ну… – наконец до Михаила дошло, что она не прикалывается, а в самом деле страдает от выдуманной самой же проблемы.

– Успокойся. Кончай дурью маяться. Увидишь, в Европе имеются тетки покруче тебя. Корпулентное в смысле.

Он усмехнулся, заметив как оживилась супруга.

– По сравнению с ними ты просто модель!

– Будь что будет. Не влезу в кресло, значит не полечу.

– Однако тревога все возрастала.

…. Она начала поправляться еще в студенческие времена.

Уехав учиться в Ростов—на—Дону, поселилась с подругой на частной квартире на окраине города.

Из дома им постоянно присылали посылки – копченую колбасу, сало, конфеты и шоколад. Фаине же, после жизни в Чите, все время хотелось чего – нибудь вкусненького.

Возвратившись домой после лекций и приготовив плотный обед, отяжелев, они неспеша направлялись в кино, высиживали по два сеанса и после ужинали, подолгу пили чай, жевали печенье с конфетами, не брезговали и газировкой. Никто не думал тогда, что это пагубно скажется на фигуре.

В Ростове летом царило фруктовое изобилие. Вначале в июне появлялась черешня. Она была на любой вкус и цвет. Особенно хороша была шпанка. Фаина очень любила ее.

Затем вызревали другие ягоды, а осенью на всех углах были навалены горы арбузов и дынь. Ах эти чудные дыни! Они одуряюще пахли и просто таяли во рту. И стоили десять копеек за килограмм.