Ирина Рычаловская - Однажды в Прибалтике. Неспокойные времена

Привстав, она подалась к окну, чтобы его приоткрыть, но в этот момент, как нарочно, гроза возвратилась и молния, перечеркнув темное небо, полыхнула совсем рядом с домом. Фаина инстинктивно зажмурилась. Через секунду послышались мощные раскаты грома и сильные струи дождя яростно застучали по стеклу.

– Скорей бы все это кончилось. Возможно, из-за жары я чувствую себя плохо, ― подумала она, вновь ощущая сильное желание что—нибудь пожевать. На этот раз захотелось сладенького.

– Последний же раз, ― поколебавшись, достала с полки варенье из вишни.

Задумалась, подперев руками подбородок. Тот час же вспомнились другие случаи, ночного пиршества.

Открыв холодильник, еще раз внимательно изучила его содержимое.

– На такой жаре это скоро протухнет, ― решила она, доставая большой кусок ливерной колбасы.

Постояла минуту, борясь с собой.

– Ну и пусть протухает! Какое мне дело до этого!

Прислушалась. Гроза вновь отступила. Слегка приоткрыв окно, жадно втянула ноздрями прохладный воздух. На улице в этот час царила полная тишина. С поникших листьев березы, растущей напротив, стекали мелкие капли, блестел асфальт, как будто бы его чисто вымыли, где—то неподалеку загудела машина.

– Кому—то рано вставать на работу, ― поняла она и порадовалась, что может позволить себе поваляться в постели.

– Пойду полежу, ― решила она и двинулась было в комнату, но на полдороге остановилась.

– А может остаться? ― мелькнула трусливая мысль. Уж очень был нехороший сон. Вдруг возвратится опять?

Фаина тяжело опустилась на табурет. Задумалась, вспоминая приснившейся южный город, где прошло ее детство.

… Она обожала свой Пятигорск, считая его самым лучшим местом на земле. Еще бы! Его окружала гора Машук, та самая, где был убит на дуэли великий русский поэт Лермонтов.

Приезжие, лечившиеся в многочисленных санаториях, вечно толпились у минеральных источников, отпивая из специальных кружечек по маленькому глоточку. Фаина же залпом опустошала стакан и набрав в термос воды, обязательно поднималась вверх по пологой горе полюбоваться скульптурой орла, расправившего крылья над поверженной змеей.

Здесь постоянно царило столпотворение. Фотографы охотно снимали желающих, неплохо зарабатывая при этом. Постояв возле орла, Фаина отправлялась домой. Она жила с бабушкой и ее сестрой тетей Асей, которые воспитывали ее с семи месяцев. Их, и только их, она считала своей настоящей семьей.

С тех пор прошло много лет, но город до сих пор иногда снился ей. Небольшая улочка, неподалеку от центра, и дом, в котором всегда было так уютно и хорошо. В нем имелся огромный прохладный погреб, куда вела добротная деревянная лестница и где на полках хранились запасы на зиму. Тетя Ася делала умопомрачительную икру из баклажан. Их тогда называли синенькими. Во время войны бабушка с тетей отсиживались в подвале, спасаясь от бомбежек.

А на углу старая согбенная армянка продавала семечки. По вечерам она медленно ковыляла на свое «рабочее» место, принося с собой небольшую низкую табуретку. Садилась и прямо на землю ставила таз, наполненный отборными семечками. Они были необычайно вкусные, толстенькие и никогда не горелые.

Армянка не жадничала и всегда доверху наполняла стакан.

– Сейчас таких уже нет, ― вздохнула Фаина предаваясь приятным воспоминаниям. ― У нас в супермаркетах в ходу китайские семечки безо всякого вкуса и очень часто отдающие гнильцой. Никому не приходит в голову делать бизнес на семечках.

Махнув рукой, налила себе третью чашку чая. Было так уютно сидеть здесь на кухне. Вокруг стояла сонная тишина. Сделав глоток, вновь погрузилась в воспоминания.

Ее счастливое детство в Пятигорске продолжалось ровно восемь лет. А затем…

Нет, этой ночью не стоит ворошить неприятные сцены из прошлого. Пусть будет только хорошее в этот час!

Бабушка работала в ателье. Она прекрасно шила и имела массу заказчиц в городе. В большой комнате всегда стоял манекен. Напротив окна красовалась старинная швейная машинка «Зингер». Склонившись над, ней бабушка создавала удивительные платья, костюмы, а тетя Ася в это время колдовала на кухне.

Она заведовала главной аптекой в городе. Фаина любила приходить к ней на работу, а также частенько наведывалась в ателье. Они нередко гуляли с тетей Асей в Цветнике, по вечерам там играл оркестр. Было весело.

Иной раз, увидев во сне Пятигорск, весь день потом чувствовала себя счастливой, побывав в милом сердцу месте с дорогими людьми. Но в эту ночь ей приснился кошмар.

Она оказалась в толпе возбужденных и громко кричащих людей. Стало понятно, тут что‒то произошло. Поддавшись панике, не осознавая, что видит сон, Фаина старалась быстрее попасть домой, но почему—то все время продвигалась в обратную сторону.

– Какая‒то гадость привиделась, ― убежденно тряхнула она головой и положила две ложки сахара в чай.

– Все это полная ерунда! Зажгла еще одну сигарету.

– С другой стороны, ничего не случается без причины. Она задумчиво уставилась в потолок.

– Может кто—то, к чему—то подталкивает меня?

― Как настроение, мутер? ― поинтересовалась за завтраком дочь, наливая себе чашку кофе. ― Не заболела ли?

– Почему спрашиваешь?

Фаина насторожилась. Неужели ночные бдения вкупе с неконтролируемым обжорством так явно отражаются на лице?

– Где твои наставления? ― через минуту с облегчением услыхала она, ― ты ж обычно с утра успеваешь всем дать разгон.

– Не придумывай!

Откинувшись на спинку стула, муж довольно захохотал. Фаина ощутила, как у нее снова портится настроение. Она все утро напрасно пыталась изгнать из памяти свой дурацкий сон. И это почти удалось. Но теперь…

– Что молчишь? ― дочь нахмурилась, ― может вправду того, что—нибудь не в порядке, а?

– Успокойся, ― Фаина махнула рукой, давая понять, что не стоит молоть ерунду.

– У меня все нормально, а вот у тебя…

– Что на этот раз?

– Я уже говорила, не разводи свинства, пожалуйста, ― Фаина скорчила недовольную физиономию, наблюдая, как ее девочка сосредоточенно выковыривает кусочки сыра из колбасы.

– Ты ведь знаешь, что это не жир.

– Все равно!

– Не капризничай!

Дочь сердито сдвинула брови.

Она была худощава и очень следила за фигурой, опасаясь, что ее «разнесет».

– Я люблю сыр отдельно, неужели так трудно запомнить?

– Я, кстати, тоже, – поддержал Наталью супруг.

– Не игнорируй наши желания, мамочка! И все будут довольны.

– Вот именно!

– На эту колбасу была скидка, – оправдывалась Фаина, – потому и взяла ее.

– Сэкономила две копейки. А о нас не подумала. Впрочем, как всегда.

В отличии от Тани Пэн, работающей в «Дионисе» старшей продавщицей, Фаина не покупала копчености, уверенная в том, что подобное излишество наносит здоровью вред. С вареной же колбасой, по ее мнению, все обстояло иначе.