Лена Фликей - Разреши нам быть счастливыми

– Я хочу домой, отвези меня, пожалуйста, – повторила я чуть громче. – Я не готова пока к тому, чтобы ехать с тобой в отель.

Он рассмеялся, но не задорно, как раньше, а зло и нервно, и от этого смеха у меня всё сжалось внутри. Я слишком поздно начала понимать, что вляпалась в неприятную историю и что он совершенно точно не собирался везти меня домой. Я вообще ничего не знала об Эде, кроме того, что он – вскруживший мне голову парень из Москвы, у которого есть дорогая тачка и личный водитель. Он перестал смеяться и медленно, чеканя слова, сказал:

– Ты пришла в клуб в платье, которое ясно говорило о твоём желании найти себе любовника на ночь, это раз. Ты строила мне глазки, когда я сидел в баре, и вертела задницей, это два. Ты согласилась танцевать, не протестовала, когда я пригласил тебя выпить со мной, и прогнала подругу, которая звала тебя уйти, это три. Ты целовалась со мной на берегу моря и смотрела на меня так, словно просила трахнуть тебя прямо там, это четыре. И, наконец, ты села ко мне в машину и не спросила, куда мы едем, это пять, – на каждый счёт он загибал палец руки и сейчас у меня перед лицом был его сжатый кулак. – И сейчас ты говоришь, чтобы я отвёз тебя домой, потому что не готова! Не дури мне голову, девочка!

Последние два слова он почти выкрикнул, и я сжалась от страха, но всё равно ответила:

– Да, я хочу, чтобы ты отвёз меня домой или высадил здесь, и я сама доберусь до дома. Я не готова.

Его кулак разжался, а лицо словно закаменело:

– Так вот, девочка, услышь меня сейчас: я не собираюсь везти тебя домой, и ты должна сделать то, что обещала своим поведением, а именно удовлетворить меня, ясно?!

– Нет, – я высвободилась из его хватки и шлёпнула по руке. – Нет, ты обязан отвезти меня домой, я не хочу ничего, неужели непонятно! Ты не имеешь права увозить меня силой, это похищение, я заявлю на тебя в полицию! – я так разволновалась, что перешла на крик, и тогда он сильно ударил меня ладонью по лицу.

Это было так неожиданно, что я замолчала и смотрела на него, не веря в то, что сейчас произошло. Прекрасный принц превращался в чудовище на моих глазах, а я ничего не могла с этим поделать. Место удара горело огнём, и я прижала к нему руку.

– Да как ты смеешь так… – я не договорила, потому что он снова ударил, на этот раз по другой щеке.

– Закрой рот, – он был совершенно спокоен, а я от страха вжалась в сиденье и могла лишь смотреть в его ставшие совсем холодными глаза.

Эд вздохнул и вполголоса, от чего мне стало ещё страшнее, сказал:

– Не имею ничего против, когда девушка вырывается – это заводит. Я люблю жёсткие игры в постели, и ты, похоже, не понимаешь, что в моей постели ты сегодня будешь, хочется тебе этого или нет, – он ухмыльнулся.

С каждым его словом я чувствовала, словно кто-то огромной рукой сжимает мои внутренности всё сильнее и сильнее.

– Прошу тебя, не надо, – прошептала я с мольбой в голосе. – Я никому ничего не скажу, опусти меня.

Он рассмеялся.

– Конечно, не скажешь – если ты сделаешь это, я найду тебя и убью! – он смотрел мне в глаза. – Мы едем в отель, и это не обсуждается.

Я похолодела от ужаса. Во рту пересохло, а по спине пробежали мурашки. Стало трудно дышать, в ушах шумело, словно я слишком долго пробыла под водой.

– Я ясно выразился? Ты поняла каждое моё слово? – он взял меня пальцами за подбородок, и я уже не пыталась вырываться – было страшно снова получить от него болезненную пощёчину. Я кивнула.

– Ты должна отвечать мне, девочка, что ты меня поняла. Ты должна всё произносить вслух, а не кивать, как безмолвное животное.

– Да, – выдохнула я и тут уже не удержалась и заплакала. – Не надо, пожалуйста, я девственница. Эд, отпусти меня…

Он убрал руку, наклонил голову и несколько секунд пристально глядел на меня. На мгновение я поверила, что всё образуется и он отпустит меня. Но этого не случилось. Эд улыбнулся, откинулся на сиденье и сказал:

– Я не верю тебе, девственницы так себя не ведут, – он усмехнулся. – Расскажи свою сказку кому-нибудь другому.

– Это правда, – я облизнула пересохшие губы.

– Хочешь сказать, ты не знаешь, что это? – он схватил меня за руку и силой положил себе на ширинку.

Я попыталась вырвать руку, но он держал крепко, до боли сжимая запястье, и я ощущала что-то огромное и горячее под тканью его брюк – то, что пугало меня больше, чем его голодный взгляд. Я чувствовала, как по моему лицу текут слёзы. Наконец, он отпустил мою руку, и я резко отдёрнула её.

– Ты лгунья, я вижу, что ты давно не невинна. И я знаю, что ты тоже хочешь меня, хотя и делаешь вид, что это не так. Не понимаю, зачем тебе это, – он отвернулся и стал смотреть в окно.

– Я не лгу, – тихо возразила я, но Эд не повернулся.

– Посмотрим, – презрительно бросил он и замолчал.

Я видела сотни фильмов, где смелая героиня, попав в подобный переплёт, доставала из сумочки пистолет или нож и убивала злодея. У меня, конечно, не было пистолета, но в сумочке всегда лежала пилочка, и я верила, что, если случится что-то подобное, не растеряюсь и смогу защитить себя. Но, как говорила мама, жизнь любила преподносить сюрпризы.

Во-первых, злодеев было два. Если я нашла бы в себе силы убить водителя, в чём я сильно сомневалась, то убить и Эдуарда я бы не смогла. Он не дал бы мне это сделать. К тому же моя сумочка осталась в клубе. Так что не то что убить, а даже позвонить кому-то и попросить помощи я не могла.

Я не верила в Бога, но сейчас мне только и оставалось, что уповать на чудо, и я стала молиться про себя:

«Боже, я умоляю тебя, пошли мне знак, что ты слышишь! Прошу, Господи, спаси. Ты же знаешь, я невинна и не заслуживаю такого. Ты добрый и справедливый, я верю, что ты услышишь меня и поможешь! Прости меня, милосердный Боженька. Пожалуйста, я начну ходить в церковь и начну верить в тебя, только помоги. У меня нет надежды ни на кого, кроме тебя!»

Я зажмурилась, крепко сжала кулаки и представила, как яркий луч света из моего сердца направляется прямо в небеса – кажется, я ощутила жгучий жар, исходящий от него. С надеждой я открыла глаза, но ничего не изменилось. Небеса не разверзлись, Эдуард сидел рядом со мной, щёки всё так же пылали, а водитель делал вид, что ему всё равно. Полагаю, это так и было.

И тут я услышала приглушённый звук двигателя где-то позади нас, он становился громче с каждой минутой. Погасший огонёк надежды стал разгораться с новой силой. Я обернулась. В заднее стекло я увидела свет одной фары, который стремительно приближался – нас нагонял мотоцикл. Эд тоже обернулся и сказал:

– Если собралась кричать и звать на помощь, то не утруждайся. Он не услышит тебя. Сиди спокойно, мы приедем через пять минут, – я взглянула на него. Теперь, в бездонной синеве его глаз я видела затаившихся монстров, ждущих, чтобы им позволили выйти наружу.