Евгений Луковцев - Линии Леи

– Разве вы сами в тот день знали, что окажетесь в подобной ситуации?

– Значит, не знали. Вас кто-то предупредил. Кто, я должен знать!

– Нет! – он отрицательно качал головой. – Не нужно вам ничего знать. Я не хочу и не имею права раскрывать вам больше. По роду службы и для вашего же блага.

Мягкий женский голос прервал этот спор легко, словно гонг – поединок взмыленных боксёров.

– В разных мирах время течёт с разной скоростью, – произнесла женщина негромко.

Мы разом заткнулись и повернулись к ней. Она смотрела вверх, в потолок, словно и не к нам обращала фразу, а заговорила случайно сама с собой.

– Елена Владимировна, вы уверены?.. – начал было майор, но она лишь улыбнулась уголками губ и продолжила:

– Обычно путешествие по линиям Леи занимает много времени. Вот в чём причина отставания ваших часов. Евгений, верно?

– Да. А вы?..

– Моя фамилия – Вересаева.

Женщина повернулась, едва заметно кивнула мне и подождала, не последует ли реакция. Но мне её фамилия ни о чём не говорила. К сожалению для меня и, по всей вероятности, к огорчению для её обладательницы.

– Зовите меня Еленой Владимировной, – предложила она наконец. – Я не люблю фамильярности, она плохо влияет на дисциплину. А с ней в нашем ведомстве…

Вересаева не закончила, вместо этого затянувшись сигаретой. Я отметил, что дыма в комнате практически не было, хотя запах ароматизированного табака становился всё ощутимее.

– Так вот, Евгений, очень немногие путешественники могут найти в линиях Леи такой путь, чтобы время не потерялось. Диббук из таких, а Буньип – нет.

– Поэтому они смогли нагнать меня в первый раз, через несколько станций после Киевской?

– Правильно. И поэтому же вы сегодня потеряли несколько часов, выбираясь обратно к Выхино. Кстати, как вам это удалось?

Я уже открыл было рот, чтобы рассказать, но… Сердитое лицо рыжеволосой девушки на секунду появилось в моём воображении.

– Сам не понимаю, – выдавил я обтекаемый ответ. – Буньип сшиб меня с ног, а сам ушёл обратно, в вагон. Ну, в обычный вагон. Я прыгнул следом, но выпал сразу на платформу.

Ох, как тяжело врать такой женщине! Я убеждал себя, что не вру, а просто опускаю некоторые детали, однако же… Ох, как удивлённо она посмотрела на меня, подняв одну бровь!

– Ну что ж, допустим, хотя это и странно. Буньип проделал переход, чтобы оставить вас в мире, как вы их назвали? Рыбоголовых? Каким-то образом вы смогли воспользоваться его же дорогой и вернуться назад. Раньше никому из земных такое не удавалось. Наверное, это даже хорошо. Это ещё один плюс.

– Из каких это земных? Ещё один плюс к чему?

Вересаева сбросила холодную настороженную маску и примирительно улыбнулась.

– Видите ли, в чём дело. Наше ведомство обеспечивает безопасность московского метрополитена. Нет, не в том смысле, как это делает полиция или ведомственная служба безопасности. Мы, как бы поточнее выразиться, тесно сотрудничаем. Почти все их сотрудники, открою вам эту тайну, в гораздо большей степени наши сотрудники. И тем не менее, мы испытываем определённый кадровый голод.

Она коснулась языком губ, словно фраза про голод имела некий двойной смысл. Я сразу же вспомнил, что и сам ничего не ел с семи утра.

– Нам нужны такие люди, как вы, Евгений. С опытом оперативной работы. Ответственные, решительные, с хорошей реакцией и острой интуицией. А главное – думающие, способные анализировать.

– Нууу, – я замялся. – Вообще-то я не ведусь на лесть и работу не искал. У меня есть неплохая должность.

– Ой, да полно, – искренне рассмеялась Вересаева и так взмахнула рукой, что длинный цилиндрик пепла упал прямо на стопку документов. – Я узнавала про эту вашу работу. Признайтесь честно, вы киснете на ней, как прошлогодний кефир!

Я хмыкнул. Сравнение было очень точным.

– Евгений, – произнесла она ещё тише и наклонилась. – Соглашайтесь. После всего, что вы здесь сегодня услышали, отказываться просто глупо.

– Если я откажусь, вам придётся меня убить?

Она снова рассмеялась, искренне и без стеснения. Но когда снова склонилась в мою сторону, в глазах Елены Владимировны искрился лёд.

– К чему это варварство? Кто вам поверит? Конечно, если вы продолжите излишнюю активность и станете для нас проблемой – возможны последствия. Пара сеансов газлайтинга, лёгкая чистка памяти, госпитализация с психическим расстройством, в конце концов. А так… Живите себе на здоровье, как жили. Продолжайте юлить перед начальником и заигрывать с его секретаршей. Но предупреждаю, другого такого шанса в жизни не будет. Позднее вы от досады сгрызёте себе ногти по самые локти, если сейчас откажетесь.

– А если соглашусь?

– Вас ждёт тяжёлая, но интересная работа. Новые знакомства, новые связи, новый взгляд на мир. Принципиально новые возможности. Думаю, вам понравится. Мне кажется, вы в этой роли сможете принести нам очень большую пользу.

– Вам? Лично?

Вересаева захохотала.

– А вы въедливый, это тоже хорошо! Мне лично? Может быть. Но я имела в виду – нам всем. Обществу, городу, стране. Может быть, всему миру, кто знает. А может…

Она не закончила, поднялась и лёгким движением поправила платье, и так сидевшее идеально. Виктор Петрович тут же вскочил, мне пришлось последовать их примеру.

– Решайтесь, мой милый! – Это обращение прозвучало очень лично, но без доли интимности. – Я хотела бы дать вам больше времени на раздумья, но не могу.

– Мне нужно будет подписать что-нибудь кровью? – ляпнул я.

– Ну нет, за кого вы меня принимаете? – она откровенно веселилась над моими попытками сохранить маску независимости. – Достаточно просто пожать руки. Формальности неизбежны, но их возьмёт на себя Виктор Петрович.

Майор просто кивнул, хотя я готов был услышать от него что-то вроде: "Так точно, мэм!"

Её ладонь оказалась теплой и сухой, а тонкие пальцы – неожиданно сильными.

– Я не могу обещать, что в случае согласия ваша жизнь будет радостной и безоблачной. Скорее всего, нет. Зато вы узнаете, что такое линии Леи, что представляет собой на самом деле наше метро и куда оно может привести.

Она повернулась и пошла к выходу.

– Так куда же? – почти крикнул я вслед.

Вересаева обернулась.

– Куда угодно. В буквальном смысле.