Константин Фрес - Невеста для Бессмертного

– А то до этого не понятно было, – сварливо отозвался он, – зачем мне девицы нужны! То-то забот у меня нет больше, как баб воровать, чтоб обеспечивать работу добрым молодцам. Хобби у меня такое. Ага.

– Но ты ж злодей, – развела руками Яга. – Все думали, что ты имидж свой так поддерживаешь. Неволишь и тиранишь, страданиями невинных голубок упиваисся. А работенка богатырская… Ну, кто тебя знает, может, у вас с богатырями договор заключен, оплата сдельная… Да, а гонорары за спасение сейчас у всех царей-батюшек ого-го, – с уважением отметила Яга. – Ну, хоть бы взять вон того, Царя Митрофана. Василиса у него на выданье. Мож, скрадешь? Девка ладная.

Кощей неодобрительно покосился на Ягу и злобно плюнул на пол.

– Не буду! – грубо ответил он, прекрасно зная, зачем Яга ему предлагает этот план. За Василисой давно приударял юный Елисей, поигрывающий мышцой амбал с белесыми усиками. Так как путь к спасению Василисы из лап Кощеевых лежал как раз мимо избушки Яги, то у старой явно был шанс заманить свежего, недалекого, но племенного красавца в свою баню, а там…

Впрочем, что там, брезгливый Кощей даже думать не хотел. Наверняка разврат и срамота. Ни для кого не секрет, что Баба Яга баню растапливала бесстыжими берестяными «Плей Колобками». Знаем мы, чем они там, в банях, занимаются…

Нет, конечно, можно вот здесь и сейчас с Ягой договориться, чтоб она Василисиного женишка запарила «Колобками» в усмерть, и не выпускала подольше. Годика три. За это время и девица привыкнет, и Кощей определится, подходит ему эта девица или нет. Может, уже и свадьбу сыграют. А наскачет Елисей – так дама уже замужем, дети, и к прошлому возврата нет, но…

– Не хочу! – еще более грубо сказал Кощей. – Я знаю, чем все это кончится. Эта Василиска, – Кощей желчно сморщился, будто сам предмет разговора вызывал у него несварение желудка и приступ печеночной колики, – будет лопать мои пряники, хихикать и строить мне глазки. Сказки будет слушать, стишки. Подарки принимать. Цветы, опять же. Прогулки в облаках на Горыныче. А как только явится ее Елисей, она тут же сделает вид, что ей плохо, что истосковалась, залезет на самую высокую башню и станет оттуда криком кричать, будто Горыныч ее жует. Они все так поступают. А я хочу, чтоб сама она решилась, и чтоб на башне концерты не устраивала.

– Что поделаешь, традиции, – поддакнула Яга. – Воспитание агрхр! Ахрга!

– Будь здорова! – сказал вежливый Кощей, полагая, что прожорливой Яге угощение пошло не в то горло. Но Яга продолжала пучить глаза с таким видом, будто что-то застряло в ее туловище, прямо посередине, и душит. И если она это сию минуту не выплюнет – прямо помрет.

– Агрхаичное, – выплюнула Яга, поднатужившись и напрягая нетрезвые мозги изо всех сил. – Принято так, короче. И менять никто ничего не собирается. А ты у нас мужчина прор-р-р-р-р… – Яга снова забуксовала на трудном иностранном словечке, зарычала низким страшным голосом, недобро глядя на Кощея исподлобья налитыми кровью глазами, – пр-р-р-р-р… прогр-р-р-р… прогрессивный! Во! Стишки эти… ухаживания… Кто так делает?! Ты вообще знаешь, как добрые молодцы на девках женятся?! Три дня на коне вместе поскакали – все, считай женатая пара! В этой тряске день она свое имя пытается выговорить, день – он свое. На третий день предложение руки и сердца! Коротко и по делу. А ты чего?!

– А я чего?! – ошарашенный внезапным откровением, пробормотал озадаченный Кощей.

– А ты тянешь! – торжествующе и зловредно ответила Яга, тыча в Кощея узловатым сушеным пальцем. – Стишки про высокую любовь со смертельным исходом читаешь? Да читаешь, не прячь свои глаза бесстыжие!

– А надо как?! – удивился Кощей, даже не пытаясь отрицать свою вину.

– А надо сразу заявить о своих намерениях! – торжественно ответила Яга. – А не пугать девок сочетаниями слов любовь-кровь! Сказал бы, мол, женимся поутру, и точка! Девы все замуж хотят, Кокоша. Хучь за кого, но в честный взамуж. Богатыри им это сразу предлагают, потому что честные! Просто, без р-р-р-ревсвр… реверар-р-р… – Ягу снова затошнило труднопроизносимыми незнакомыми словами, – реверансов! Во! А ты – такой грозный, такой опасный и властный, являешься с громом и молнией, черным коршуном похищать белую голубицу… и потом читаешь стишки?!.. Твои стишки сбивают дев с толку, Кокоша. Они не понимают, чего ты от них хочешь, то ли полюбить, то ли четвертовать в подвале с особой жестокостью. Хошь бы за титьки пожамкал, намекнул как-то, что ли… А то – стишки. Ты женись сначала, а потом читай, чего хочешь, хоть настенные календари вслух! Морочит головы девушкам, злодей, а потом не понимает, что не так!

– А как же любовь?! – пробормотал потрясенный до глубины своей злодейской души Кощей, который искренне полагал, что за титьки надо тискать только с обоюдного согласия. – А если она мне по характеру не подойдет, ну, я не знаю, сорту зодиаку она не того?! Может, она в носу колупать любит, или, не знаю, вроде тебя – больно до молодцев добрых охоча, что тогда?! Всю жизнь потом мучайся, сделав скоропалительное предложение!? А если я ей совсем не понравлюсь?!

– Жизнь – боль, – замогильным голосом ответила Яга Версаче. – А одни только радости вкушать недостойно. А ты как хотел!?

Это было откровением века. Да что века – тысячелетия! Вот так, без подготовки, узнать, что все попытки понравиться девушке – напрасны, и все добрые семьсот лет после наступления половой кощеевой зрелости он занимался ерундой!.. Кощей испустил крик раненной навылет волчицы. Яга невозмутимо жевала пирог с холодной телятиной.

– А как же любовь, я тебя спрашиваю?! – страшным голосом, исступленно, прокричал Кощей. – Как же кхарактеров совпадение?!

– Любовь, – презрительно ответила Яга. – Кхарактер… Слово-то какое придумал тоже… Это кто ж тебя так по темечку огрел-то? Извращенец ты старый! Сказано ж тебе – проще надо быть, девки к тебе и потянутся! Хотя теперь какие тебе девки, – Яга критически оглядела Кощея. – Лет пятьсот назад еще б да, а сейчас тебе в самый раз старушки что покрепче…

– Но-но-но! – возопил Кощей, подскакивая с места и величественно запахиваясь в мантию. – Какие еще старушки?! Я царь Кощей Трепетович!

– Дурень ты престарелый, – желчно хихикнула язвительная Яга. – Бабам спуску давать нельзя! Кто ее спрашивает, нравишься ты ей или нет? Женился – муж, значит, она слушаться должна и помалкивать, и точка! И раньше так надо было выкаблучиваться, нравится-не нравится, теперь-то, пень сушеный, ты точно никому даром не нать! Девки-то молодых да красивых любят! – Баба Яга вдруг задумалась, замолкла, оборвав свои злобные речи на полуслове. – Впрочем, есть шанс у тебя один, Коша… Есть, чего уж греха таить. Надо б тебе пойти туда, не знаю куда. Там все, как ты любишь – ухаживания, кхарактеры, девки умные сильно, сами себе мужичков выбирают… Авось, обольстится кто. Уж я тебя снаряжу, я тебе помогу.