Кэри Томас - Игла и нить

– Что ж, было забавно, – сказала Роуэн, как только они вышли в коридор. В школе царила зловещая тишина. Уроки давно закончились, и в аудиториях за плотно закрытыми дверями наверняка было темно и пустынно. – А идея с ковеном, может быть, и не так уж плоха. Особенно если периодически к нам будет заглядывать он – в своем спортивном костюме. В таком случае я всеми руками и ногами за.

Анна рассмеялась, все еще не в силах поверить, что она открыто обсуждала с кем-то магию.

– А я, кстати, подозревала, что ты ведьма, – внезапно призналась Роуэн.

– Вот как? – Анну признание девушки застало врасплох.

– Ну да. Я чувствовала в тебе что-то такое… А у тебя были подозрения на мой счет?

– Даже не знаю… Может быть. Мои колдовские навыки не сильно отточены, – призналась Анна.

– Что ж, теперь у тебя есть полноценная группа поддержки, которая поможет их отточить, – подбодрила ее Роуэн.

– Что-то мне не кажется, что это будет тихая и незаметная группа поддержки, о которой говорила Эффи. Я на ее обещания не слишком купилась. А ты? – Анна скептически посмотрела на Роуэн.

Девушка кивнула и сказала:

– Подозреваю, что мы действительно продали ей свои души.

В пятницу утром ловец снов над кроватью Анны вновь был весь в узлах. Она сняла его и начала развязывать их один за другим. Это было неотъемлемой частью ее жизни на протяжении стольких лет, поэтому девочка редко задавалась вопросом: какие секреты могут скрывать ее сны? Так же ли они пронизаны страхами, как ее мысли наяву? Она не присоединилась к ковену открыто, но даже признать тот факт, что она является ведьмой, пройти испытание железом, согласиться встретиться с остальными заговорщиками сегодня вечером – все это было как-то неправильно . Ее участие в ковене – если, конечно, она примет предложение Эффи – рождало новые поводы для беспокойства. Как это повлияет на ее обучение? Сможет ли она оставаться никем? Железо, может быть, и зашипело, но будут ли мои заклинания работать? Признать, что она ведьма, – это одно, но признать, что она ведьма без магических способностей, – это совсем другое. Лучше быть связанной, чем оставаться магическим недоразумением…

Весь день Анна была напряжена настолько, что у нее то и дело шла носом кровь, – она испачкала в крови все свои заметки на уроке биологии. Когда наконец настало время войти в класс мисс Пинсон, Анна в раздумьях остановилась перед дверью, не в силах ее открыть. Можно было придумать миллионы отговорок, чтобы туда не заходить…

– Анна! – Будто бы из ниоткуда позади нее возникла Эффи.

Ее пухлые темно-красные губы угрожали расплыться в улыбке. Анна заметила, что Эффи улыбалась редко и неискренне. Ее полуулыбки были не более чем инструментом, который девушка использовала, чтобы сбить с толку или умаслить собеседника.

Анна придержала дверь для Эффи, а затем вошла в класс вслед за ней. Миранда уже была там – сидела на своем привычном месте и усердно работала над домашним заданием. Однако круги под ее глазами подсказали Анне, что и она ночью почти не спала.

– Пожалуйста, присаживайтесь, девушки. Давайте уже с этим покончим. – Мисс Пинсон произнесла это таким тоном, что всем тут же стало ясно: вечер пятницы она предпочла бы провести в любом другом месте, только не здесь.

С шумом распахнув дверь, в класс влетела запыхавшаяся Роуэн:

– Простите за опоздание! – Она тут же принялась оправдываться: – Мне пришлось бежать сюда из другого здания, а на улице уже так темно, что я налетела на дерево. У вас есть какие-нибудь планы на выходные, мисс Пинсон?

– Займите свое место, Роуэн, – строго ответила учительница.

Девушки приступили к работе, и Анне показалось, что еще никогда в ее жизни минуты не тянулись так долго, как сейчас. Девочка периодически поглядывала на мисс Пинсон, ожидая, что учительница вот-вот упадет на стол лицом вниз. Женщина поймала ее взгляд и нахмурилась. Анна опустила глаза и продолжила писать какую-то ерунду в своей тетради. И вдруг раздался глухой удар. Анна подняла взгляд и наконец увидела распластавшуюся на столе мисс Пинсон.

Как по сигналу, раздался крик Миранды.

– Пожалуйста, потише, я не в настроении, – лениво попросила Эффи и поднялась. – Итак, все готовы?

Анна понятия не имела, к чему они все должны были быть готовы.

– Вы чего так долго? – В дверях возник Аттис, и от неожиданности девушки чуть не подпрыгнули.

Миранда неохотно встала из-за парты и направилась к двери с таким видом, будто шла на собственные похороны.

– Куда мы идем? – спросила Анна.

– В более уединенное место. – Улыбка Эффи не сулила ничего хорошего.

Сначала они долго куда-то брели по темным пустым коридорам, затем спустились по нескольким лестницам, пока не оказались на самом нижнем этаже школы, что находился почти под землей. Занятия там проводились довольно редко, потому что здесь было холодно и сыро, как в подвале. Заплесневелые коридоры нижнего этажа с такими же невысокими потолками, как на других этажах школы, наводили страх и ужас. Анна поняла, куда вела их Эффи: к старым швейным цехам, куда, как поговаривали, складывали трупы во времена, когда школа еще служила работным домом.

– Мы где-то потеряли Миранду. – Роуэн кивнула куда-то назад.

Миранда осталась далеко позади и стояла в конце коридора словно завороженная. Эффи посмотрела на Аттиса, и молодой человек тут же развернулся и направился к Миранде. Остальные продолжили свой путь. Анна не могла слышать, что именно Аттис говорил Миранде. Она различила только мягкий, манящий тон его голоса, а затем тихое хихиканье Миранды. Вскоре звук шагов двух пар ног подсказал ей, что Аттис с Мирандой идут следом за ними. Невероятно! Неужто никто не может противостоять его чарам?

Эффи остановилась возле комнаты 13Б. Аттис вышел вперед, вынул из внутреннего кармана блейзера странный ключ – маленький, белый и хрупкий, будто сделанный из слоновой кости, – и вставил в замок. Дверь со скрипом отворилась.

– Приз за самую жуткую комнату всех времен и народов достается… – испуганно пробормотала Роуэн, но тут Эффи включила свет.

Тусклый полумрак наполнил комнату, большинство лампочек перегорело, но те, что все еще горели, осветили столбики кружащейся над деревянными столами пыли. Стены были голыми и глухими. На одной из них одиноко висела классная доска.