Анна Лёвина - Не ждите смеха Козодоя

– Ты была близка к провалу. Но успела.

– Он красивый, -Дарина признала это нехотя. – Но вот…

– С душком?

– Да, именно, – кивок заставил гладь воды встрепенуться.

– Так что, мне стоит говорить о том, что выглядишь ты, дорогуша, ужасно?

– Чёрт… не начинай, – девушка затянулась. – Мне нормально. Честно.

Демон осторожно опустил кончики пальцев в воду, присаживаясь на край ванны. Обыденно он начал баламутить воду рядом с самым плечом Дарины. Повисло молчание.

– Зачем ты пришёл? – звуки смешались с дымом. – Надолго?

– Пока не знаю, – демон пожал плечами, взглядом изучая мелкие венки на переносице Дарины, что забавляли его ещё много лет назад. – Просто стало скучно.

– Наше «скучно» никогда хорошим не кончается, – пепел полетел прямо на пол. – Для ваших, для наших…

– Ты злишься, – Чёрт жестом попросил глянуть ему в глаза.

Она устало подняла голову. Чёрт был высоким, поэтому нужно было приложить много сил, которые утекали вместе с водой. Она никогда не хотела быть похожим на него. Ни желтушной, болезненной кожей, ни множеством мелких морщин вокруг глаз, ни ужасно шершавыми, треснувшими губами с запекшейся кровью в множестве ран. Что же, она и в этом потерпела фиаско.

– Я ненавижу, – руки пытались схватить воду. – Свою беспомощность.

– Война прошла, – демон почти коснулся щеки Дарины. – Теперь спаси себя. Что я могу сделать для тебя, радость моя?

Она не ответила. Проблема была как раз в том, что Дарина ничего не хотела. Война закончилась вместе с её смыслом жизни. Был прекрасный этап жизни, где в пылу сражения она нужна была многим. Возможно, они бы и теперь её терпели. Но долго ли.

– Эм… – со стороны двери раздался неловкий голос Константина . – Тебе звонят.

– Возьми трубку и пошли их нахрен, – Дарина с махнула слезинки, еле различимые на мокром лице.

– Ну… Говорят, что море… – мужчина замолчал. – что значит «море присмерти»?

Бешенный взгляд Дарины метнулся к демону. Тот развёл руками:

– Я не хотел начинать с этого, Дарина. Я не такой демон.

– Кто?

– Не знаю…

– Ничего, – тень бешенства легла на лицо девушки. – Я сама скоро разберусь.

Граф по количеству выкуренных сигарет едва мог ли соперничать с Дариной, но это было одним из тех многих вещей, которые их объединяли. Их споры – искусство, а совместная работа – полный бедлам. Он не долго задержался в Корпусе. Вылетел со свистом и ликованием толпы. Граф не понимал, почему вопросов к такой же проблемной Козодой не возникало. Именно Прохор был лишним, навязчивым и скандальным. Так он и стал тем, кого терпеть не мог ни Корпус, ни Район Демонов. РД возник после войны, там собрались неполнокровные демоны, которым не было места в Корпусе, да и люди с ними знаться не хотели. Местечко то ещё, но со временем Граф привык. Прохор вообще был весьма живучим молодым человеком, порой даже слишком.

Он стоял у чёрной машины и докуривал третью сигарету. Кончики пальцев уже пожелтели, пахли не особо приятно, от чего он периодически кривился. Странный факт, даже пропавшие курильщики осознавали гадость своей привычки. «Это мой выбор, Граф, – сказала ему как-то Дарина. – Хочу знать, от чего сдохну». Прохор тяжело вздохнул и закатил красные от недосыпа глаза. На приятном лице недельная щетина и ссадина – последствия запоя. Люди брезгливо оглядывались на него. Причина этого отнюдь не внешний неряшливый вид. Под правым глазом «чёрная метка» для общества. Пентаграмма – символ избитый, но именно он был излюбленной меткой местных банд из РД. Выходец из района на вокзале – причина испуганно оглядываться и шептаться.

– Бля, – пропитый хрип вырвался из груди Прохора.

Когда РД стали шмонать по поводу и без, то до Графа быстро дошло, что дело серьёзное. По своим «каналам» он докопался до того, что Море не приходит в себя уже четыре дня. Когда же связаться не получилось и с Ведьмой, которая по всем признакам находилась под подозрением, Прохор решил набрать Козодоя. Конечно, перед этим он знатно надрался в баре и с возгласами: «Да мы все подохнем из-за ханжи этого», разбить пару лиц. Последнего упоминать при Дарине не стоило.

– Граф, где твой лоск? – голос пронзительный, резкий, колючий.

– Нахер пошла, Козодой.

– Прохор Андреич, как грубо, – с насмешкой. – Графом вас делает только фамилия.

– Шутки всё шутишь, – он обернулся, не особо желая лицезреть старую знакомую.

Что же он увидел? Серую, блёклую девушку с неярким макияжем и чёткими кругами под глазами, в потёртом пальто и сношенных туфлях. Это была вовсе не Козодой, так, жалкая копия. То, что он испытал радость от этого совсем его не коробило. Жизнь всегда готова поставить тебя раком, сучка.

Последнее он сказал в слух, как оказалось. Козодой сузила глаза и протянула весьма театрально:

– Мы вышли из ада, поэтому идём в зад.

– В философы записалась?

– Всегда такой была.

– Ты одна?

– Нет, эти со мной.

– Сказать раньше могла?

– Времени не было, Граф.

– Это моя фраза.

– Да, я помню.

Мутные карие глаза оглядели сопровождение девушки. Знакомый мудак из демонов- Чёрт, вызвал у Графа яркий приступ тошноты. Второго он видел впервые. Стоило ему сконцентрироваться на пареньке, так в нос ударил запах крови. Человеческой. Пах парнишка точно как ребята с РД.

– Давно не виделись, Прохор, – добродушно помахал демон. – Я скучал.

– Угу, – мужчина рефлекторно сжался, под пронзительным взглядом неоново-жёлтых глаз.

– А это – Костя, – Дарина махнула в сторону паренька. – У него проблемы с манерами.

Тот в ответ лишь фыркнул, поправляя рюкзак на плече.

– Садитесь в машину, – Прохор потушил сигарету. – Слишком много внимания.

– Разве публика для таких как ты не главное? – появление Чёртополоха на переднем сидении было ожидаемо. – В последнюю нашу встречу ты материл всех чуть ли не с трибуны, требуя справедливости.

– Это было до того, как «нормалы» на нас стали скалиться.

– Нормалы?

– Ну, раз им можно называть нас «уродами», так мы и для них придумали что-то обидное.

Прохор понимал, что звучит это жалко и мелочно. Хохот демона лишь усугубил это чувство. На автомате он завёл машину. С заднего сиденья послышалось чирканье. Козодой закурила, приоткрыв окно. Константин поглядывал на неё укоризненно.

– Не любишь поезда? – Дарина весьма напряжена, что не ускользнуло от Прохора.

– Когда-то любила, – девушка стряхнула пепел.

– Море?

Девушка промолчала. Демон раздражённо фыркнул. Константина трясло от полного непонимания ни тем разговора ни сложившейся ситуации.

Последнее(первое) свидание

Вокзал встречал отвратительным запахом масла и грязи. Последняя чавкала под ногами, с упоением цепляясь за обувь, оседая на всём, к чему дотянется.