Сана Миллер - Проверка на реальность

«Ты удивительная»

Я подскочила на месте. Поддаться внезапному флешбэку в Доме – это что-то новое.

– Тебе здесь не понравится, – смягчившись, произнесла я. – Это место съест всё то, что ты называешь собой, и не оставит ни кусочка. Посмотри, чем ты становишься. Да не бойся! – я подошла к отпрянувшему гостю поближе и поддела рукой дымку из серых символов, разогнав их, как стаю мошек. – Забвение – не самая интересная штука. Если тебе удалось добраться сюда, то что-то в тебе однозначно есть. Что-то, что стоит сберечь. Ты ещё пригодишься своему миру.

– Он использует меня. Я не хочу…

– Тогда скажи ему об этом, – я шепнула эти слова туда, где у гостя предположительно находилось ухо.

– Меня не отпустят.

– А ты не спрашивай. Просто уходи и посмотри, что будет.

Прямо за спиной гостя очень вовремя возникла дверь. Я подошла ближе, одной рукой приобняла серую тень за плечи, а другой толкнула дверь, обнажив чёрную пропасть, таящую в себе одно из бесконечного множества облаков.

– Ты имеешь значение. Когда изживёшь его – возвращайся, и я лично выделю тебе комнату. А пока… – я отстранилась, и прежде, чем он успел что-то сказать, толкнула гостя прямо в зияющую черноту, где тот мгновенно исчез.

– Прощай.

Достаточно. Вторую человеческую жизнь я на себя не возьму.

<���начало трансляции>

Дом – большая метафора, придуманная идеями. Это визуальная репрезентация Кода (объективно Код не имеет визуального воплощения). Однако в силу либо психологических, либо иных, не зависящих от идеи причин, у ста процентов из них складывается именно такой образ, ставший уже даже частью сетевого фольклора. Образ Дома служит ориентиром также для посетителей из Мира-0 – поскольку сами они не могут вообразить Код из-за разницы в системных кодировках, им на помощь приходит готовая метафора, о которой в узких кругах говорилось множество правд и неправд.

Стоит отметить, что ввиду высокого инфо-давления долгое нахождение человека в Доме опасно – он может не проснуться из-за перегрузки. Кроме того, некоторые идеи агрессивно настроены по отношению к визитёрам и могут намеренно вести человека глубже и глубже в Дом, чтобы жертва в конечном счете растворилась в Коде, а идея завладела его личностью и телом.

<���конец трансляции>

Я выбралась из кровати около полудня, приготовила бутерброды с сыром, украсила каждый кружочком помидора и уселась на подоконник. Небо за окном было идеально голубым без единого облачка и настолько ярким, что невозможно было смотреть. Мы с Мией условились встретиться через полчаса, так что я наскоро поела, оделась полегче и пулей вылетела из дома. Разбор заказов подождёт и на этот раз.

Я живу в небольшом городке, название которого, тем не менее, у многих на слуху. Здесь соседствуют старинные двухэтажные дома и панельки, мосты и лестницы, лесопарки и готические постройки ушедших времён. Город-лабиринт, город-нагромождение, закрученный переходами и тайными тропами.

Улицы испещрены трамвайными путями, словно лист дерева прожилками. Старые, дребезжащие, они до сих пор возят пассажиров, хотя некоторыми маршрутами уже давно никто не пользуется. Так и катаются совершенно пустые трамваи – в основном это те, что выезжают за черту города и лениво ползут вдоль неё, позволяя пассажиру насладиться сочетанием серых недостроенных коробок и неба, просачивающегося в пустые квадраты так и не застеклённых окон.

Если попадёте в мой город, обязательно покатайтесь на трамваях. Желательно, по всем маршрутам, по которым только сможете.

Мы с Мией встретились на нашем обычном месте – у озера в центральном парке. Она ждала у воды, прижимая к боку сумку с художественными принадлежностями. У нас намечалось что-то вроде творческой вылазки.

– Ты опять опоздала! – надулась она.

Я достала из рюкзака заготовленное для такого случая шоколадное яйцо и перебросила его подруге.

– Ах ты ж… – Мия закатила глаза и скорчила смешную гримасу. – Прощаю.

Мы побрели вглубь парка, в секретное место. Там, за заброшенной церковью, притаился садик, про который, судя по его чистоте, никто не знал. Протиснувшись между ржавеющих прутьев забора и прокравшись пару метров через кусты, мы повалились на нашу излюбленную поляну прямо у раскрошенных ступенек. Мия достала из сумки небольшой мольберт и принялась его раскладывать у себя на коленях, придирчиво оглядываясь по сторонам.

– Выбираешь вид получше? – спросила я.

– Свет, – ответила она, щурясь куда-то вверх. – С видом уже определилась.

Я расположилась на траве и достала ручку и блокнот, в который записываю всё, что приходит в голову, в том числе заметки по научным проектам. Никогда не знаешь, когда осенит, особенно когда дело касается когнитивной лингвистики. Не такая уж я и лентяйка: могу бесконечно прогуливать политологию и физру, но мне искренне нравится изучать, как люди думают и строят реальность с помощью языка. Предстояла обширная работа над очередной статьёй – в каком-то смысле это тоже творчество. Вслед за блокнотом я вытащила колонку и включила заранее собранный совместными усилиями плейлист. Вот теперь идеально.

Время шло незаметно. Иногда я косилась на Мию, гадая, что она там рисует, но по большей части мои мысли были погружены в работу.

– Про что пишешь? – её голос раздался внезапно, выдернув меня из раздумий. Мия отложила мольберт и бродила вокруг, заразительно потягиваясь.

– Тебе интересно? Ты же не любишь такое.

– Если тебе нравится, то может быть, я тоже могу втянуться, – она плюхнулась рядом и принялась выжидающе смотреть.

Я вздохнула, перелистывая исписанные странички.

– На самом деле меня понесло не туда. Такое вряд ли примут, так что конкретно эти заметки, скорее всего, пойдут в стол.

– Заинтриговала. Там что-то запрещённое? Оу-у-у… – она поморщилась, увидев знакомые термины. Мия не в ладах со специальностью, на которой учится. Её особо не спрашивали, когда экстренно переводили в наш универ – где было место, туда и взяли. Сама Мия твёрдо намеревалась стать художницей, и даже эскиз для своей татуировки (спустя время мне наконец удалось её рассмотреть – это была тонкая терновая ветка, начинающаяся чуть выше локтя и спиралью обвивающая руку до запястья) она нарисовала сама.

– «То, что мы считаем своей реальностью – не более, чем один из миллиардов переводов единственной оригинальной истории, – взгляд Мии стал даже более сосредоточенным, чем когда она смотрела в настоящие учебники. – Каждый отдельно взятый человек читает мир на своём собственном языке, интерпретируя объекты, атрибуты и события посредством сравнения со сложившейся в его сознании и подсознании личной системой символов». Не очень научно, если честно. Но мне нравится.