Наталья Герцен - Тайна Пушкинской улицы

Анита, видя реакцию Вадима, взяла инициативу в свои руки.

– Нам необходимо быть партнёрами, сотрудниками. Тогда есть вероятность, что история закончится благополучно.

– Я даже не спрашиваю о другой возможности, – отпустил Ёж. – Надеюсь, обойдёмся без прецедента.

– И мы на это рассчитываем, – согласилась Анита, меряя шагами комнату. – Первый пункт плана. Встреча с Оксаной. Здесь есть свои нюансы, – продолжала девушка, чьим предназначением считалось несение людям радости. – Сперва найдём её и объясним недоразумение.

– Я сам разберусь, без вашей помощи, – заявил Вадим, в волнении прохаживаясь из угла в угол.

– Не получится, – спокойно вставил Ян.

– Почему не получится? Всё время получалось, а тут нет? Я всё сделаю сам. Без обсуждений.

– Не спешите, – аккуратно заметила Анита. – Вопрос в другом. – Она помолчала и постаралась объяснить. – Вы не увидите друг друга даже в том случае, если будете держаться за руки – Анютиковые глаза вспорхнули ресницами.

– А у Вас, – добавил малыш, – нет ни туфельки, ни шарфика, ни ещё чего-нибудь, что способна опознать девушка. Так что надеяться на Золушкин шаблон нам не приходится.

– Он прав, – подвела итог Анита. – Позвольте нам заняться этим деликатным вопросом, – и поскольку Вадим молчал, закончила. – Чтобы счастье стало полным, – рассчитывать на дедушку можно, но всё же не стоит, – необходимо время. А мы не в состоянии гарантировать безопасность города. Я, конечно, не думаю, что произойдёт нечто катастрофическое и необратимое, но… судя по сегодняшнему случаю, нам с Яном предстоит переоценка своих возможностей. В общем, – без обычного лазурного оптимизма закончила Анита, – мы будем стараться, но побочного эффекта избежать вряд ли удастся.

Ёж взглянул на девушку и как – то внутренне напрягся.

– Хотелось бы знать поподробней, – осторожно высказал он свои пожелания. – Спрогнозировать…

– Спрогнозировать не получится, – Ян заскочил на диван, принимаясь подпрыгивать на мягких пружинах. – Придётся действовать по обстоятельствам.

– Лично меня перемены коснутся? – Вадим вспомнил все предыдущие, желая знать о новых, если таковые намечались быть.

– Пока не знаем, – смутилась Анита. Однако, сказав самое сложное, она будто обрела крылья, и теперь намеревалась заняться осуществлением задуманного. – Разве что в происходящее будут вовлечены другие люди.

Вадим взглянул на часы. Длинная стрелка не единожды сделала круг, подтянув короткую к четырём утра.

– Ну, город у нас крепкий и люди стойкие, – проговорил он. – Я за китайцев боюсь. – И представив различные неожиданные ситуации, на которые было готово воспалённое воображение, Ёж тряхнул головой. – А какой был бы контракт.

– Китайцы? А когда они должны приехать? – оживился Ян. Судя по внешнему виду, мальчик ничуть не устал, впрочем, как и Анита.

– Сегодня что? – потерялся в днях глава “Проекта”.

– Среда, – напомнила девушка.

– А они будут в пятницу. Перелёт там, отдых. Переговоры утром, в понедельник. В десять, – говорил, заплетаясь, Вадим. От бессилья он валился с ног.

– Хорошо, – кому – то в потолок сказал Ян. – Поможем.

– Как? – без эмоционально протянул Вадим, потирая воспалённые веки. Чтобы почувствовать себя хоть чуточку свежим, он подошёл к широкому окну и, распахнув его, выглянул наружу.

Город спал. На востоке жемчугом рождалась заря. Её отсвет ложился на небо нежно – розовым веером, расходящимся всё дальше плавно и настойчиво. День должен был стать хорошим. Сияние утренней планеты, застывшей над горизонтом, дарило непременную надежду на лучшее.

– Мы всё равно поможем, – повторил Ян, подходя к подоконнику и, пытаясь на него залезть.

– Как со счетами и “Хаммером”? – обречено вспомнил Ёж. – Разберусь. Контрактом больше, контрактом меньше.

– Вы нас недооцениваете, Вадим, – вступилась Анита, беря малыша за руку. – Ложитесь и поспите.

– Утро вечера мудренее? – губы сложились в ухмылку.

– Что – то вроде этого.

Вадим не помнил, как разделся, как оказался в постели и как провалился в сон.

“Хорошо бы, чтоб я при этом был один”, – пронеслось в голове.

В стиле жанра, главному герою должно было что-то сниться. Но нет. Никакие сновидения не посетили. Голова, коснувшись подушки, не поднималась до утра.

Утро занялось. Две полосы солнечного света упали на паркет, едва Елена распахнула шторы. Щебетали птицы. Вокруг липы, благоухающей неповторимым ароматом, роились пчёлы, садясь на распустившиеся цветы.

Этим утром Леночка обрадовалась даже прилёту смелой сороки, что заглядывая на балкон через открытые створки, выискивала очередную игрушку.

– Что, Маруся? Прилетела?

Симпатичное создание, вовсе не выглядела испуганной. Переступая лапами левой, правой, левой, она, поглядев на хозяйку вместительного гнезда бусиной – глазом, повела хвостом и, выхватив из плетёной корзины приглянувшуюся блестяшку, спокойно запрыгнула на раму.

Проследив за полетом утренней гостьи, Леночка отправилась на кухню. Заварив чай, она взглянула на часы. После вчерашнего уязвлённое самолюбие не хотело мириться с тем, что уготовила судьба.

План дальнейших действий оформился. В своем начале он предполагал визит отнюдь не часто посещаемого места. Затем следовало вернуться на работу.

Рука потянулась к телефонной трубке.

“Интересно, каким должен быть голос? – подумала девушка, тут же дофантазировав. – Уверенный. Тембр соответствует сорока – сорока пяти годам. Приятный, учтивый. Без излишних эмоциональных всполохов и призывных каламбуров”.

Елена не ошиблась. Приехав по указанному адресу, она сразу встретилась с заочным знакомым.

Офис, как офис. Ничего лишнего. У подъезда девятка”. В её деле большие скорости не требовались, а вот неприметность была очень даже не руку.

– Утром Вы разговаривали со мной, – заметила Леночка, располагаясь напротив.

Первое впечатление оказалось благожелательным. Комната казалась светлой, просторной, располагающей к приватным беседам. Кресла – не сильно мягкими, но и не “деревянными “, с которых поскорей хочется встать. Толстый, пузатый шкаф хранил многочисленные папки, включающие все дела, когда – либо ведомые хозяином кабинета.

– Вы работаете один? – карие глаза из – за искусственного света ставшие чёрными, устремились на гладковыбритый подбородок.

– Я всегда работаю один, – по военному отозвался мужчина. – Весь – внимание.

Неровный шрифт объявления выдавал в суровом собеседнике творческую натуру, скрывающуюся за маской деловитости и показной нехватки времени.