Наталья Разбаева - Обреченная на бессмертие

Старушка замолчала, снова собираясь с мыслями.

– Было очень интересно, но какое я имею отношение ко всей этой истории? – осторожно спросила Света, в глубине души уже ставшая о чем-то догадываться, но до последнего момента старающаяся не верить в это.

– Дело в том, моя дорогая, что ты и есть Пирай, а случайно встреченный тобой человек – не кто иной, как Джулиан Винтер.

– Ерунда какая-то… Бабушка, как же так получилось, что я оказалась Светой Ландышевой, а Вадим признает меня своей сестрой?

– Слушай дальше. В образе голубки ты жила все то время, что разделяло средние века и наши дни. Ты повидала много счастья и много горя, глубоко переживая свою душевную травму. А потом Винтер возродился, отыскал тебя и стал преследовать. Примерно в то же время в Англию прилетела по своим делам я. И однажды вечером напуганная голубка, спасаясь от своего убийцы, ворвалась в окно моей квартиры. Знаешь, хоть ты и была птицей, выражение глаз твоих было совершенно человеческим, и я поняла, что передо мной не просто голубь, а заколдованный человек. Я сварила зелье, которое вернуло тебе твой истинный облик, и ты рассказала мне свою историю. Ты была в ужасном состоянии – бледная, напуганная, видевшая, как менялся мир, как творилась история. Это испытание было явно не для тебя, учитывая твою неустойчивую к потрясениям психику. Я понимала: с таким прошлым нормальной жизни у тебя уже никогда не будет. Поэтому я напоила тебя напитком Забвения и внушила, что ты моя внучка – Света Ландышева. А потом увезла в Россию. На четыре года Джулиан Винтер потерял тебя из виду, а теперь вот снова нашел.

– И снова угрожает?! – девушка сидела в полнейшем ступоре и в глазах ее читалась только одна фраза: "Не верю!"

– Прости, Света, но это правда. Если бы ты только знала, как тяжело мне говорить ее тебе. Я так хотела избавить тебя от груза прошлых лет! По возможности, навсегда. Но не получилось. Вадим принял тебя как сестру, потому что я его об этом попросила. Представила тебя своей дочке и внуку, как осиротевшего ребенка одной моей внезапно скончавшейся английской знакомой. Сказала, что больше у тебя никого нет, и попросила принять в семью.

– А что бы было со мной потом, через несколько лет, когда Вадим и мои родители стали бы замечать, что я не старею?! – воскликнула Света.

– С современной косметикой старость не приближается к женщине вплоть до пенсии, а то и дальше, – просто откликнулась Мария Павловна.

Света покачала головой. Она была обескуражена. История выглядела полным бредом, но она объясняла все.

– Ты мне не веришь? – спросила бабушка. – Пожалуйста, поверь. Потому что если ты откажешься понять и продолжишь жить, как раньше, не пытаясь ничего предпринять для того, чтобы остановить Винтера, я буду вынуждена дать тебе зелье, которое разбудит твою память. А это не слишком приятно. Только представь, сколько всего на тебя сразу обрушится: разбитая любовь к Винтеру, человеку, который предал тебя и теперь хочет убить; замашки принцессы; смесь в голове обычаев средневековья и современности; Англия и Россия; все те века, которые ты жила, – ты все это будешь помнить. Такой груз может быть тебе не по силам. Один раз я тебя от него избавила. Не заставляй меня возвращать его.

– И все же я хочу, чтобы ты вернула его! – Света резко вскинула голову и решительно посмотрела на старушку. – Дай мне зелье. Я хочу выпить. Иначе я никогда не поверю.

Мария Павловна долго смотрела в глаза внучке и, только уверившись в том, что ее желание неизменно, встала и ушла на кухню.

Оставшись одна, Света уронила голову на руки и тихонько всхлипнула. Ей было страшно. Страшно от того, что ее хотят убить, а она не хочет умирать; страшно от того, что в один миг рухнула вся ее прежняя спокойная беззаботная жизнь; страшно от того, что не пройдя и четверти жизненного пути придется начинать все с начала (или продолжать ту, старую, средневековую жизнь?). Однако, Света не позволила себе раскиснуть. Она быстро вытерла набежавшие слезы и задумалась. Ей нужно было задать бабушке еще несколько вопросов.

Через пятнадцать минут Мария Павловна вернулась в комнату, держа в руках чашку с дымящейся вязкой жидкостью.

– Можешь пить, – произнесла она.

Света, не колеблясь ни секунды, взяла из ее рук чашку и отхлебнула. Жидкость была на вкус пресной, как вода, но пахла смесью мяты и ромашки.

– Пей все, – посоветовала бабушка. – В этой чашке не только твое прошлое, но и вся твоя будущая жизнь.

И Света послушно допила. Первое время ничего не происходило, а потом груз прожитых веков неожиданно рухнул на ее плечи. И девушка вспомнила все. Свои детство и юность во дворце Трудентсов. Свою любовь к Винтеру. Свою жизнь в облике голубя. Свою встречу с Марией Павловной. Теперь Света во все поверила и пожалела, что выпила зелье. В душе теперь жил только страх, граничащий с сумасшествием, в сердце метались обломки разбитого чувства, а в мыслях царила полная неразбериха. Всем существом Пирай Трудентс владела боль – большая всеобъемлющая неизлечимая душевная боль. И теперь эта боль принадлежала Свете.

Тяжелый вздох вырвался из груди девушки. Однако, она нашла в себе силы оторвать взгляд от пола и посмотреть на Марию Павловну.

– Бабушка, что мне делать с Джулианом? Убить его? – испуганно спросила Света. Крупная нервическая дрожь колотила девушку.

– Как ты это сделаешь? Ведь он бессмертен.

– Но его можно убить на время!

– А вдруг он воскреснет на следующий же день?

– Можно убить его снова.

– Послушай, что ты такое говоришь?! – нахмурилась Мария Павловна. – Скажи, ты сможешь убивать его каждый раз на протяжении своей бессмертной жизни? Думаешь, это легко?

Света сразу погрустнела.

– Что же мне с ним делать? – спросила она.

– Увы, сейчас я ничего не могу тебе посоветовать. В тот памятный вечер Джулиан ничего не сказал тебе о том, как его можно убить навсегда. Да и возможно ли это вообще…

– Что же, мне так и жить с вечным сознанием того, что уже в следующий миг моя жизнь может оборваться?!

– Я попробую поискать что-нибудь, подходящее случаю, в самых древних книгах, – пообещала Мария Павловна. – Должен быть какой-нибудь специально заговоренный кинжал, мертвая вода или еще что-то. И если способ убить твоего Винтера существует, мы непременно найдем его. А сейчас иди спать, Света, утро вечера мудренее.

Девушка поднялась с дивана и направилась в свою комнату.

– Света! – окликнула ее Мария Павловна. Та обернулась. – Света, ты не одна. Я хочу, чтобы ты знала это. Я расскажу Вадику правду. Он поможет тебе, может, спрячет у кого-то из своих друзей.

Ландышева благодарно улыбнулась и вышла.

Джулиан Винтер перешел дорогу и остановился на другой стороне улицы перед многоэтажным белоснежным зданием, которое занимала юридическая фирма "Артефакт" – самая престижная и богатая фирма в городе. Молодой человек небрежным жестом откинул со лба челку, освобождая простор для видимости правому глазу, толкнул затемненные блестящие стеклянные двери и вошел внутрь. В холле было светло, просторно, прохладно и ненавязчиво пахло приятными дорогими духами. Высокие стены – сплошной мрамор и зеркала, кафельные полы покрыты приглушающими шаги мягкими бежевыми коврами. Напротив входа располагался высокий стол регистратора, слева от него стояла пара низких кожаных диванов и стеклянный столик с кофейным набором – для посетителей. За столом регистратора стояла высокая красивая девушка в идеально сидящем на ней темном деловом костюме. При виде вошедшего она поспешила наградить его дежурной вежливой белозубой улыбкой и поздороваться голосом, полным наигранного канцелярского радушия.