Игорь Сотников - Апокалипсис в шляпе заместо кролика. Книга вторая

Сотрудник службы безопасности иногда для краткости правописания называемый охранником, ещё находясь под воздействием своих скрытых до сегодняшнего дня столь удививших его способностей, излагать свою мысль в таких словесных оборотах, уже частично боясь себя (мало ли там ещё его подсознание решит тут выкинуть), осторожно берёт протянутый документ и, убедившись в том, что этого документа будет достаточно для того, чтобы пропустить этого человека без задержки, пропускает его.

– А вот теперь идём. – Говорит Илия и они с Мишей, а также чуть позади их идущий, тот молодой человек, кого только что пропустили через пункт пропуска, держат свой путь в сторону лифта. Добравшись до которого, они останавливаются в его ожидании и как люди при деле, начинают концентрированно на этом деле выглядеть, напряжённо глядя на цифровое табло, информирующее ожидающих лифт людей о том, где сейчас завис лифт. И за всем этим интересным и внимательным делом, можно до всякого ненужного и глупого додуматься, предоставь только значительное время для людей, ожидающих лифта. Но к некоторому сожалению Илии, и больше, скорей всего, никого, лифт не стал это значительное время зависать где-то сверху, а вскоре прибыл. А вот случись так, что он задержался на это значительное время, то у Илии уже есть в запасе интересные версии объяснения этого завистливого положения, в котором оказался лифт и приехавшие на 13 этаж люди на нём.

– Что ж, – с глубоким вздохом и с какой-то трагичностью в голосе проговорит Илия, – этого следовало ожидать. – И это его замечание естественно вызовет большую заинтересованность стоящих рядом с ним людей в ожидании лифта. Правда, это будет скромная заинтересованность, которая выразится только в брошенных взглядах этих людей на Илию. Но Илии и этого будет достаточно для своей мотивации на дикий рассказ с пикантными подробностями.

– Как бы человек себя не убеждал в своей полной самостоятельности и убедительности себя сверх меры, – я такой человек, кто ни во что не верит, я окончательный атеист и мне все эти суеверия до лампочки, – он неосознанно подпадает под суеверное влияние знакового свойства символов, в том числе и цифр, к которым относится и число тринадцать. И вот один из таких самоуверенных людей, как-то отправившийся на этом лифте само собой на самый высокий этаж, будучи в созерцательном состоянии духа, от делать нечего, обратил своё внимание на ряд кнопок на стене лифта, обозначающих собой этажи, которые освещались светом, когда лифт пересекал свой высотный барьер. При этом можно было для себя заранее выяснить, на каком из этажей по пути к своему самому высокому этажу, сделает свою остановку лифт (кнопка этажа, где была намечена нажатием эта остановка, высвечивалась отдельным световым огоньком). И вот это-то и увидел этот атеист во всём себе. А как увидел, то имея время на осмысление происходящего, да и к тому же лифт подбирался к этой знаковой отметке, вдруг озадачился вопросом.

– И кто спрашивается, выбрал для себя этот чёртовый путь своего конечного назначения? – задался вопросом атеист, удивившись тому, что этот вопрос так взволновал его, человека претендующего на звание самого бесчувственного человека года. Он на всех наплевал с самой высокой колокольни этого города, как уже можно было догадаться, со смотровой площадки этого здания, которая находится на самой вершине этого небоскрёба, до которой рукой подать из кабинета этого господина, атеиста. А бывало и так, что он для того чтобы полюбоваться с высоты птичьего полёта (а там у него летают только самые редкие птицы – птицы счастья) на лежащую внизу низменность, в которой пребывают в своём приниженном состоянии приземлённые люди, то он окунается в строенный в само здание бассейн, и в одних плавках плавая в нём, снисходит взглядом вниз.

И хотя этот опрос был задан вслух и крайне возмутительным тоном атеиста, он на него не получил ответа (возможно и потому, что атеист здесь был всем известной личностью и непререкаемым авторитетом самого главного человека в этом здании, а может и не только). А ведь кто-то из ехавших сейчас в лифте людей нажал на кнопку 13 этажа, а это значит, что по крайне мере он должен знать ответ на этот вопрос. Но может эта информация в себе содержит некую конфиденциальность, о которой вот так вслух, да ещё и при наличии вокруг незнакомых людей не распространяются, и поэтому этот человек не спешит отвечать на вопросы о своём пункте назначения.

М-да, может и так, а может этот человек так умолчал себя по причине того, что испугался быть заподозренным атеистом и всеми тут находящимися людьми в отличных от других взглядах. Все тут видишь ли, не живут в откровенной демонстрации своих низменных пристрастий и склонности ко всякой чертовщине и ещё только чёрт знает чему, а этот тип, а может и того больше, леди, – и как это вышло так, что никто и не заметил, кто нажал на эту 13 кнопку (чертовщина какая-то), – взяла и совершила этот открытый камин-аут. Я, мол, такая-сякая и меня нисколько не заботит, что обо мне подумают другие люди (так она или он думал до поры до времени, пока об этом не спросил атеист, высокое начальство, с кем всё-таки приходиться считаться).

Но при всём при том, видимо этот человек не знает с кем имеет дело (или может, наоборот, отлично знает), и если атеист задался вопросом, то он ни за что не успокоится, пока не получит на него ответ. И атеист приступает к визуальному осмотру своих временных попутчиков. И если к господам с серьёзными и ответственными лицами, и при таких же костюмах на себе, у него нет никаких претензий и особых вопросов (хотя для острастки с них всё равно стоит спросить), то вот представительны женского пола вновь демонстрируют самостоятельность своего курса деловой жизни.

– Ни в чём не знают удержу, если уж деловые, то уж такие деловые, что и не подойти к ним без предварительной записи. – Пройдясь по лицам сотрудниц в деловых костюмах, которые были все как на подбор в любое деловое и модельное агентство, уже про себя рассудил атеист, не смея для их же пользы никого из них особо выделять. И лучше они пусть вот так стоят, стиснув зубы, в надежде только на себя, глядя насквозь холодным взглядом сквозь тебя по направлению своей отдалённой цели, чем они потом будут цепляться той же зубовной цепкостью со скрежетом за ту обманувшую её безнадёжность, где одна из них совратилась пагубными мыслями обмануть свою природу, растоптав её во имя этой завуалированной под успех бесцельности.

Атеист переводит свой взгляд на табло с кнопками, где свет, перепрыгивая с кнопки на кнопку, уже готов был перепрыгнуть на ту самую кнопку с цифрой 13 на ней и тем самым сделать остановку. И теперь атеист и, скорей всего, и все остальные люди в этом лифте, с нетерпением ожидают развязки этой истории, и теперь будет ясно, кто же нажал на кнопку 13.