Михаил Голубев - Конец «Инкубатора»

Майор перестал расхаживать, остановившись у прикрепленного к стене факела, и прикурил от него.

Пока майор курил сигарету, он не вымолвил ни слова. Соловьев терпеливо дожидался. С улицы доносились разговоры солдат, отдыхающих после трудного дня. Судя по обрывкам фраз, долетавших через форточку, Соловьев понял, что большинство обсуждает его давешнюю демонстрацию сверхоружия.

Наконец Жукин лихо бросил окурок в пепельницу, однако не попав, и сказал следующее:

– Значит так, Соловьев. Даю тебе боевое задание: нам известно, что в помещении бывшего Драмтеатра находится склад запчастей для роботов Инкубатора. Склад необходимо уничтожить во что бы то ни стало. Людей подберешь сам. В случае удачи получишь звание лейтенанта, паёк и женщину. Даю тебе полную свободу действий.

Соловьев пожал плечами.

– Что ж, – сказал он. – К этому, наверно, я и стремился. Думаю, майор, победа будет за нами. Но склад это не главное. Главное – тот, кто ими управляет.

– Не изобретай велосипеда, Соловьев, а выполняй, что тебе приказано. Взрыв склада послужит для нас сигналом к штурму Инкубатора.

– Не думаю, что это их остановит, – с сомнением сказал Соловьев. – Но, конечно, спасибо за свободу действий.

Соловьев встал со стула, пожал мозолистую ладонь майора и вышел из кабинета, взвалив автомат на плечо и что-то насвистывая. Но он успел услышать до того, как захлопнется за ним дверь, что майор немедленно принялся вращать ручку полевого телефона, чтобы кому-то позвонить. Интересно, кому и насчет чего?

В коридоре, сидя на подоконнике, Соловьева уже поджидал сержант Пономарев, старый его друг и соратник, добродушный и отзывчивый молодой человек приятной наружности.

– Странный он человек, этот майор, – сказал Соловьев, подойдя к Пономареву. – То шпиона во мне подозревает, то задание дает.

– Какое задание? – спросил Пономарев заинтересованно.

– Наша догадка подтвердилась – в Драмтеатре их склад. И этот Жукин велел мне, ни много ни мало, взорвать его в самые сжатые сроки. Так-то.

Пономарев задумчиво почесал в затылке и сказал:

– С какой-то стороны это нам на руку.

– Естественно, – сказал Соловьев.

Мимо пробегал лейтенант Герасимов, и Соловьев ловко поймал его за рукав.

– А, это ты, рядовой, как тебя… – лейтенант порывался бежать дальше, но Соловьев держал его крепко.

– На, держи вот, – он протянул Герасимову свой автомат, и тот сразу стал спокойным. – Вам он здесь нужнее, а мне пока ни к чему.

Лейтенант с любопытством вертел диковинное оружие перед носом, силясь постигнуть принцип его действия. Соловьев помог ему.

– Вот здесь управление режимом стрельбы. Пули, гранаты, ракеты. Здесь – желаемый калибр, стволы, а вот в эту воронку можно складывать порох и металл. Можно любые патроны. Встроенный синтезатор сам подготовит нужные заряды. Вот в этом глазке – прицельный крестик, трансфокатор для снайперской стрельбы отравленными иглами, счетчик расхода боеприпасов, режим работы оптического прицела: обычный, инфракрасный, ультрафиолетовый, рентгеновский и с применением отраженного ультразвука. Тут – дистанция до цели, вот эта кнопочка – автоматическое отслеживание цели, а это – спусковой крючок. Все просто, лейтенант.

– Ну-у… – только и сказал Герасимов.

Соловьев снисходительно похлопал его по плечу, и лейтенант удалился, гордо и с опаской неся сверхоружие на вытянутых руках.

– А теперь пошли, Пономарев, народ выбирать. Люди нам нужны надежные, так что будем полагаться на тебя.

Пономарев слез с грязного подоконника, отряхнул задницу, и два друга двинулись вдоль по коридору, а свет факелов создавал причудливые тени от их фигур, дрожащие и прыгающие по стенам…

Гной Вендерт важно восседал на своем любимом троне, сделанном из металла и человеческих костей. Его огромная фигура, облаченная в длинный серый плащ с капюшоном, возвышалась на троне, будто скала. Из-под капюшона были видны только глаза, светящиеся призрачным красноватым светом.

– Откуда взялся этот Соловьев? – произнес хриплый голос откуда-то из глубины капюшона. – Что за хренов герой? Почему до сих пор жив?

Одетая в черную кожу с металлическими заклепками фигура человека, раболепно стоящего на коленях перед троном, сжалась, а лысая голова спряталась между широких плеч.

– Не знаю, Ваше Гнойство! Он появился совершенно неожиданно!

– Я тебе, тварь, башку откручу и в задницу засуну, ежели этот Соловьев завтра же не будет доставлен живой или дохлый! Ясно?

Человек мелко затряс головой.

В это время дверь в Тронный Зал отворилась, и аналогично лысый в коже человек сообщил:

– Агент Зомби на проводе, Ваше Гнойство!

– На проводе… – рассеянно повторил Вендерт. – Повесился, что ли?

– Никак нет, звонит по телефону.

– Гхм…

Гной Вендерт взял трубку своего телефона и долго слушал. Потом, несколько оживившись, сказал:

– В Драмтеатр, значит? Ну и прекрасно! Я пришлю своего человека. За его суперавтоматом. Хо-хо-хо!

Затем бросил трубку на рычаг телефонного аппарата и приказал преклоненному:

– Пойдешь в Дом Культуры и заберешь у лейтенанта Герасимова автомат с тремя стволами. Без него, естественно, можешь не возвращаться!

– Да здравствует Гной Вендерт, господин Архангельска и всея его области! Ура! – раболепно прокричал кожаный человек и выбежал из Тронного Зала.

Он некоторое время бежал по многочисленным коридорам, затем скрылся в густом тумане, где и хлопнул какой-то дверью.

Между тем, черный, как смоль, «Москвич-412» несся по уцелевшему асфальту, невидимый в кромешной темноте ночи. Встроенный радар позволял водителю ориентироваться, не включая фар, а мощный электродвигатель работал почти бесшумно.

За рулем «Москвича» сидел прапорщик Сидоренко, старый, опытный профессионал в этом деле – до войны он работал шофером в кинопрокате. Соловьев, одетый в маскировочный костюм, как и все в его группе, сидел рядом с прапорщиком и посматривал то на радар, то в переднее стекло, защищенное от шальных осколков мелкой стальной сеткой. Но за стеклом все равно ничего не было видно. «Хорошо, – думал Соловьев, – что я встретил этого прапорщика…» И еще бы! Целый ящик гранат, принесенный Сидоренкой, был как нельзя кстати для взрывных работ.

На заднем сидении находились Пономарев и Сергей Ван Ли, русский кореец по происхождению и прекрасный стрелок из лука по призванию. Под слабый, трясущийся свет фонарика они изучали план Драмтеатра и отмеченные на нем посты. План был очень кстати предоставлен майором Жукиным.

В багажнике «Москвича» помимо ящика с гранатами лежал и трехствольный автомат, который в самый последний момент Соловьев почему-то решил все-таки взять с собой.