Юля Коул - Мидлтаун. По дороге в ад

Предостерегающий тон. Вот оно! Она начала вести себя как настоящий родитель. Слегка неожиданно, но это заставило меня улыбнуться.

– Я поняла. Хорошо.

Женщина замерла. Неужели я сказала что-то из ряда вон выходящее, что у нее последовала такая реакция? Я почувствовала себя неловко, но готова биться об заклад, Майе от этого было более неловко.

– Я рада, что мы быстро в этом разобрались, – в ее голосе слышалось сомнение, – я тогда пойду?

– Угу.

Определенно момент неловкий. Майя исчезла за три секунды.

До четырех времени оставался вагон. Проблемой было его потратить. Казалось, что вся моя жизнь так же пуста.

Дорога в Вентворт больше не казалась дальней. Поле, на котором погибло много людей, не было простым полем, но и адским не казалось.

Первый снег покрывал землю: не красную от крови, а простую землю, промерзшую. В воздухе не витала смерть. Она засела в виде воспоминаний и камня на сердце.

– Ты как? – Алекс заметил, как я смотрю на природу. – Ты не виновата в том, что произошло.

– Я знаю, – соврала, – здесь нет ничьей вины.

– Ведьма устроила заварушку. Мы лишь защищались, – он смотрел на дорогу и сжимал руль так сильно, что казалось, тот расколется на части, – и если понадобится, то я поступлю так снова. Все, ради твоей защиты.

Я улыбнулась.

– Я знаю, не нужно это доказывать. Хочу, чтобы ты остался жив.

– Эл, все будет хорошо. Просто постарайся не думать о том, что произошло или о том, что должно. Я, например, далеко не заглядываю.

Такой красивый, храбрый, сильный, мой личный хранитель.

– Ты мой антидепрессант.

– Эй, ни о чем не тревожься, – он мельком взглянул на меня. – Не рановато ли для таких разговоров?

Я ничего не ответила. За окном мелькал знакомый пейзаж. Мне ничего не хотелось и одновременно хотелось всего. Но Алекс прав: нельзя было печалиться. Он не позволял чувству тоски одолеть себя. И я не должна.

Мы зарегистрировались в отеле и заказали ужин в номер. Обычная комната, обычная кровать, обои средней новизны, почти чистый ковер. Мне было все равно. Стоило заново научиться видеть краски и чувствовать вкус жизни. Хотя «заново» – это громко сказано. Я всегда была замкнута и недоверчива, скучна и осторожна. Что во мне нашел Алекс – загадка века.

Но вот кем я никогда не была так это скромницей. Так что, отбросив страдания в сторону, я воспользовалась толикой разума и отключила чувство сожаления. Я только недавно научилась это делать. В моменты особого одиночества и грусти по Майку, когда хотелось кричать, я придумала что было бы не плохо хоть на каплю уменьшить страдания. Я пыталась то же самое проделать и с Софией при помощи магии, но ничего не вышло. Определенно, нужны недели или месяцы тренировок. Может быть даже годы. Но сложно использовать магию и силу разума, когда ты истощен и подавлен. Что ж, я даже не пыталась выбраться из этого болота, предпочитая ходить целый день в тренировочных штанах и халате. Судя по настроению, продолжать обучение я вообще не собиралась. По крайней мере, про колледж даже не вспоминала. Идея казалась пустой и не имела смысла.

Завтракать мы отправились в какое-то кафе, где подавали вкусные блинчики. Мне это было не интересно, но Алекс питался как человек. Хотя иногда его вкусы меня потрясали. Он мог заказать, что угодно и добавить к этому мяса. Я же на людях ела либо фрукты, либо салаты. Мясо я тоже могла есть, но в последнее время мне ничего не хотелось. Я потребляла много крови для восстановления сил, но питаться человеческой едой не было желания. Ни Майя, ни Алекс меня не заставляли и спасибо им за понимание. Когда-нибудь мы устроим семейный ужин. Может на рождество. Или придумаем свой праздник, когда станет ясно, что нашим жизням не угрожает смертельная опасность.

– Ты уверена, что не хочешь сходить по магазинам или в музей? Тебе нужны еще одни ботинки? Сегодня вечером в баре открытый микрофон.

– Это уже интереснее. Я имею в виду бар.

– Может лучше ботинки?

– Ты слишком хорошо меня знаешь, – я сощурилась, – если нужно выбирать, я, конечно, выберу ботинки.

На лице хранителя появилось напряжение.

– Что случилось?

– По близости вампир.

– Подумаешь, – я махнула рукой, – это же Вентворт. Возможно, Виктор где-то здесь скрывается. И еще пара десятков вампиров приходят в себя после… – я замолчала. Не было желания снова возвращаться к этой теме. Поэтому я помолчала и добавила, – не важно.

– Нет. Взгляни, – он кивнул на дверь. В кафе вошел помощник Виктора, тот самый грозный тип, который приставил пушку к Алексу и заставил нас сесть в лимузин. Теперь, когда я его разглядела, я поняла, почему не сразу признала в нем вампира. Во-первых, его глаза оказались недостаточно темными; во-вторых, я видела его лишь долю секунды на улице днем, а вампиры днем не проявляются. Хотя тут нужно учитывать погоду, конечно… Сейчас на нем был черный дорогой костюм и потрясающее черное пальто. Весь его наряд кричал: «Эй, я из большого города и у меня есть куча денег. Здесь я просто заблудился и хотел спросить дорогу!».

– У всех вампиров много денег или вы с Виктором настолько особенные?

– Меня зовут Фредерик. И Виктор хочет с вами поговорить.

– Да, Фредерик, мы тоже хотим с ним поговорить, но, видишь ли, сейчас мы завтракаем, – я развела руками.

Шестерка Виктора щедро бросил несколько крупных купюр на стол и посмотрел на нас взглядом, не принимающим отказа.

– Как мило с вашей стороны оплатить наш завтрак. Наш и еще пары людей.

– Этого достаточно. Вставайте.

– Эй, ты не смеешь нам указывать, – моему возмущению не было предела. Какой-то кровосос, пытается мной командовать. Я ударила кулаком по столу и почувствовала, как появились клыки. Люди рядом уставились на нас. Конечно, Фредерик даже глазом не моргнул. – Если Виктору что-то нужно пускай сам притащит свою задницу сюда.

– Не к чему устраивать сцену, мисс Миднайт. Это дружественный жест. Виктор хочет позавтракать с вами и с хранителем в более изысканной обстановке.

Я взглянула на Алекса. Ему такой поворот казался подозрительным. Наверное, потому что Виктор собирался убить меня в ближайшее время. Ведь он считал, что с ведьмой покончено. И я могла уничтожить его в любое время. Правда я не знала как именно.

– Эллисон, здесь люди.

Алекс был напряжен, но он прав: вмешивать сторонних людей не следовало.

– Окей. Веди нас, верный пес.

Вампир никак не отреагировал. А мне захотелось сказать еще какую-нибудь гадость. Но по взгляду Алекса, я поняла, что не стоит. Мне не было страшно. После околдованных, после транспортировки ведьмы в своем теле, я ничего уже не боялась. Алекс знал и тревожился за меня от этого еще больше.