Вадим Панов - Охота на Горностая (сборник)

– Да, я помню.

– Отлично.

Если сейчас сработает новая технология, то можно будет её повторить. Таких изменённых навов удастся сделать идеальными диверсантами. Они смогут чувствовать своих, даже если на тех морок, даже если те укрыты мощнейшими маскировочными арканами – асуры уже это проверили, но образец оказался с изъяном. В этом асура чувствовала силу и способность выжить. Выдержать операцию и прожить дольше пары суток.

Она резала, руководила и думала, что, возможно, когда-нибудь в их руки попадёт кто-нибудь из высших иерархов Нави. И это будет огромной удачей.

Когда операция закончилась, она отошла от стола, потирая виски длинными красивыми пальцами. Она устала. Все они устали. Остался последний рывок: придумать, создать, выпустить в свет то, что уничтожит Навь. Не диверсанта, не разведчика – воина. Для этого нужно всего ничего: короткое озарение и победа.

Но пока нет озарения. И они создают расходный материал.

С самого первого своего вздоха он знал, зачем он здесь.

Защищать и воевать. За тех, кто подарил ему жизнь. За тех, кто достоин.

Первое время он бегал, ловко уничтожая появляющиеся мишени. Потом его тренировали в бою – он не ранил сам, но его ранили, и он иногда после тренировок сидел в углу своей комнаты и смотрел, как медленно зарастают резаные раны на руках. Как постепенно скрывается из виду кость, а до того она плавно, неспешно и болезненно восстанавливалась. Ему не было обидно оттого, что бьют только его – ему даже не приходило в голову, что можно ранить учителей. Даже если они были слабее его.

Ему нравилось смотреть на себя в отражении зеркальных стен – сильное тело, длинные ноги, потрясающая гибкость… Он любовался собой и не видел в этом ничего предосудительного – потому что быть совершенным и исполняющим свой долг – замечательно.

– Ты будешь первым. И будут ещё такие же, как ты.

Ему говорили так, когда учили, и он улыбался от радости по поводу того, что сможет сражаться не в одиночку.

День, когда он впервые встретил врага , он запомнил хорошо. Враг стоял посреди тренировочного зала. Враг был уродлив. Похож на него самого, но… Был ниже и тоньше. Был не такой. Даже смотреть на врага было противно. А ещё враг говорил. Враг не знал нормальных слов, и его фразы складывались в бессмыслицу.

Только сначала показалось, что победа будет лёгкой. На самом деле враг сражался отчаянно. Отчаянно… и аккуратно. Он откидывал его в сторону, он пытался что-то сказать, он цеплялся взглядом за его взгляд, и даже когда когти разрывали живот врача, когда тягучая чёрная кровь оказалась на гладких хрустальных плитах в углу зала… Даже тогда враг не уставал шептать, внушать, надеяться.

Он выдернул сердце, ломая рёбра, чувствуя, как пальцы режутся об осколки костей. Он мгновение рассматривал чёрный комок мышц, вдыхая сводящий с ума аромат крови. Чужой, противной крови…

И вонзил клыки, с рычанием пожирая сердце врага.

Потом таких врагов было ещё несколько. И каждый вёл себя странно. Каждый пытался что-то сказать ему на убогом, непонятном, неприятном языке, отдельные слова которого были узнаваемы.

И каждый оказывался мёртв.

Лагерь постепенно погружался в темноту. Здесь, вдали от основного фронта, можно было отдохнуть, поговорить или просто выспаться. Усталые воины скидывали оружие в своих палатках, располагались у костров, глядя на чужие звёзды, которые хотели сделать своими, и вспоминали погибших.

Разговоры возникали около костров и рядом с ожидающими помощи ранеными. Разговоры вертелись вокруг неудачного боя и странных слухов, которые принесли из соседних арнатов. У самой кромки лагеря застыл в дозоре один из гарок. Он смотрел в окружающую тьму, а перед глазами то и дело возникали картины минувшего дня. Очень неудачного для Нави дня.

Навский разум способен решать разом несколько задач, и поэтому воспоминания не мешали следить за полем, разделявшим лес и лагерь навов. Многочисленные сетки арканов, охранные артефакты, сигнальные камни, расставленные по периметру, не могли заменить внимательности и чутья, что выработали в себе тёмные на этой планете. Сражаясь с тем, кто искуснее тебя в создании арканов – обманных, атакующих, защитных, приходится находить не только магические способы распознать угрозу.

Сегодня они её не учуяли. Светлые слишком хорошо спрятали своё знание о том, что навы будут нападать. Слишком удачно продумали западню, в которую влетело два арната. И от двух арнатов осталась лишь малая горстка бойцов. Понимание отозвалось болью – тянущей где-то в глубине. Но это была мимолётная боль и горечь, вызванная тем, что не смогли победить, что столько Стрел Тьмы было сломано за один раз. Для боли будет время потом. И он был уверен – время, когда они окончательно уничтожат асуров, наступит. Даже если на это потребуется ещё несколько лет.

В небе, закрывая звёзды, возникла тень. Чёрная, стремительная, она отделилась от дальней кромки леса и теперь приближалась к лагерю. Дозорный чуть прищурился, чувствуя опознавательные знаки разведки, и приветственно махнул рукой всаднику на стройном, лёгком драконе. Тот не ответил, но направил ящера вниз, и спустя несколько мгновений, дракон мягко и бесшумно опустился на траву. Разведчик соскочил с него и приблизился к дозорному.

– Я только услышал. Многие там остались? – Разведчик был очень молод по навским меркам. На длинные волосы повязывал шарф, чтобы не оставлять генетических образцов, и в глазах его застыла ярость.

– Многие, – ответил дозорный и мягко погладил ящера по носу. Тот ткнулся мордой в ладони, потёрся и затем снова поднял голову, осматривая лагерь и поляну.

– Есть приказы от комиссара? Чем мы им ответим?

Гарка пожал плечами:

– Пока не было. Но ведь подготовить ответный удар нельзя с наскоку. А что происходит у остальных?

Разведчик поймал дракона за повод и снова взлетел в седло.

– На северо-востоке они уничтожили наш лагерь. Весь. Целиком. И никто не знает как – но дознаватели, которых прислали потом, сказали, что это был яд. Мне приказали сообщить всем на этой стороне. А после сегодняшней западни комиссар Ихорга запретил пользоваться магической связью ещё сутки.

Дозорный протянул тому флягу с водой:

– Тогда возьми, не помешает в полётах.

Разведчик благодарно улыбнулся, и дракон взмыл в небо.

Гарка проводил его взглядом, позвал одного из соплеменников, стоявшего рядом, и быстро передал то, что сообщил разведчик. Потом снова посмотрел на поле и увидел одинокого нава, который, пошатываясь, приближался к границе лагеря. Защита мигнула и пропустила тёмного.