Нелли Мартова - Ветер, ножницы, бумага, или V. S. скрапбукеры

Ничего. Никаких ощущений. Только мир сузился до одной-единственной точки – тряпичного комочка.

– Все, что с нами происходит, уже когда-то было. Кто это сказал? Где-то там, в недавнем прошлом, есть точка, где она сделала неверный шаг. Инга ведь знала, что каждый ее выбор теперь будет влиять на всю ее жизнь, но не думала, что до такой степени. Было же что-то огромное и светлое, как солнце, как детские воздушные шарики, как леденцы в жестяной коробке, как папин вязаный свитер с заплатками. И потерялось, где-то в одной-единственной точке. Инга сжимала, мяла, трепала в руках мячик и прокручивала события назад, как кинопленку. Когда же глыба обиды стала такой огромной, что заслонила все на свете? Может быть, дело в трубе, которую так не вовремя решили убрать? Или в Магрине, который предпочел ей другую только из-за того, что спит с ней? Стоп! А почему она решила, что именно поэтому? Ей сказала Ванда. Инга вспомнила кафе, наполненное тошнотворными запахами, и едкие, колючие слова, что иголками врезались в тело.

– Почему? Почему он выбрал ее, а не меня? – прошептала Инга и села прямо на пол.

Стоять у нее не было сил.

– Инга, – кто-то тряс ее за плечо. – Послушайте меня, Инга! Сначала я действительно выбрал Софью, по двум причинам. Во-первых, она слабее. Когда я ее встретил, мне стоило немалых усилий вытащить ее из Меркабура, и она все время норовила вернуться обратно. Я боялся, что она не удержится на грани. Во-вторых… я точно знал, что она умеет вскрывать то, что спрятано глубоко внутри, а нам сейчас как раз требуется скрапбукер с такой специализацией. Мне нужно было понять, на что способны вы. Может быть, я был слишком жестким, но я с вами работал. Я хотел подтолкнуть вас, заставить открыть свой дар, – продолжал Магрин. – Теперь я знаю – лучше всего вы умеете дарить радость. Это тоже нужно. Сейчас я уже не беспокоюсь за Софью и готов подписать контракт с вами.

– Радость… – Инга смотрела прямо перед собой, но ничего не видела. – Что это, радость?

– Инга, ты принесла открытку с дверью? – услышала она голос Софьи. – Мы должны вытащить твоих родителей, помнишь?

– Софья, это пока неважно, – перебил ее Магрин.

– Почему?

– У меня по-прежнему нет контракта, а у тебя теперь нет седьмой двери.

– Ты ведь знаешь всех скрапбукеров! Давай найдем кого-нибудь, сделаем заказ?

– Софья, я бы рад тебе помочь, но не могу. Ты делаешь открытку, значит, ты должна найти скрапбукеров сама, иначе Меркабур почувствует, и двери не лягут одна к другой, как надо.

Софья хотела его стукнуть. Ну как он ухитряется быть одновременно таким душевным и таким противным? И еще Инга… Что ж такое с ней творится? Того и гляди в обморок рухнет. Водичкой ее, что ли, побрызгать? У Софьи и самой голова закружилась.

– Я знаю одного скрапбукера, – подала вдруг голос Инга. – Это моя родная тетя, Марта. И она, между прочим, обещала прийти.

– Кто тут звал старую мымру? – хлопнула входная дверь.

Софья обернулась. В комнату ввалилась ярко накрашенная тетка внушительных размеров, отчего в квартирке сразу стало тесно. Пучок обесцвеченных волос на макушке перехватывала ярко-красная резинка, тетка носила полосатые туфли с большими пряжками и одета была в нечто с бахромой, больше всего похожее на чехол от дивана. За теткой пристроился мужичок с рыжими усами и кожаным портфелем.

– Деточка моя! – Тетка сгребла в охапку Ингу и подтащила к дивану. – Почему ты сидишь на полу? Что они с тобой сделали, эти изверги?

– Ничего, тетя, – вяло отозвалась та.

– Особенно этот хмырь, – тетка сверкнула глазами в сторону Магрина. – Он тебя мучил своими контрактами? Надеюсь, ты еще ничего не подписала?

Эмиль усмехнулся.

– Я принесла запасную дверь. На всякий случай. Но ты ведь все равно нам все обломаешь, не правда ли? – обратилась она к Магрину.

– Марта, с вами всегда было трудно иметь дело. Еще мой покойный отец жаловался.

– Я с вами, Магриными, слава богу, никогда никаких дел не имела и не собираюсь иметь! – заявила тетка. – Кто тут главный по открытке с дверью?

– Я, – ответила Софья. – А откуда вы узнали?

– Ну, когда Инга позвонила и трагическим голосом сообщила, что ей потребуется кое-какая помощь, я навела свои справки и…

Дядя Саша негромко кашлянул в свой шарфик.

– Старый проказник! – Тетка прошлепала к нему, заключила в объятия, и он затерялся в складках балахона. – Сто лет тебя не видела! А ты все такой же, и шарфику твоему давно пора памятник поставить.

– Тетя Марта, – хрипло спросила Инга. – А по-вашему, зачем она нужна, эта открытка с дверью?

– Я думала, ты знаешь, – изумилась Марта. – Мы же спасаем твоих родителей!

Вместе с теткой в комнате начало выстраиваться пространство. Предметы снова обретали свои нормальные очертания, но сил встать у Инги по-прежнему не было. Когда Марта рывком усадила ее на диван, у Инги из глаз вдруг снова полились слезы. Кристофоро Коломбо! Провалиться бы отсюда сквозь землю! Ну сколько можно реветь?!

– Инга, – она увидела перед собой веснушчатое лицо. – Инга, нам нужна твоя дверь.

Инга молча разглядывала серые глаза Софьи.

– Деточка, не тяни уже, долго мы тебя ждать будем? – грохотала сверху тетя Марта.

– Милая барышня, не бойтесь ничего, отдайте дверь, – произнес дядя Саша.

Может ли такое быть, что все ее обманывают? И все хотят от нее избавиться? Например, тетка хочет заполучить обе – нет, все три – квартиры, а дядя Саша – ну черт его знает, какие у него мотивы. А этот Таракан, усатый черт, что он здесь вообще делает? Стоит, жмется в уголке. Вид у него неважный, как-то он похудел и осунулся. Кто и зачем его позвал? Это подозрительно. Все логические соображения сходятся к одному: дверь нельзя отдавать ни за что. По крайней мере пока она не придет в себя и не разберется во всем как следует.

Но вместе с тетей Мартой в комнате появилось что-то еще, неуловимое, что так и подначивало Ингу достать из кармана приготовленную дверь и отдать Софье. Безбашенный, клоунский дух повсюду сопровождал Марту. Инга вдруг подумала, что у тетки и клоуна-Скраповика много общего. «Доверься потоку», – так он любил говорить.

Сейчас – главный выбор ее жизни. Или она будет во всем продолжать следовать только здравой логике и тщательно взвешивать все свои решения в трезвом уме и ясной памяти, или освободит в себе место для маленькой сумасшедшинки. И тогда в старости над ней тоже будут потешаться соседи, как над тетей Мартой, а нормальные люди начнут шарахаться в стороны. Но сейчас от ее выбора зависит, увидит ли она снова родителей. Инга достала из кармана дверь. По рукам побежал знакомый ветерок. Она закрыла глаза. Теперь поток мчался внутри нее, хотелось раскинуть руки, как тогда, на воображаемой горной речке рядом с грязным вонючим клоуном. Шевельнулось что-то внутри, затрепетало, как флажок на ветру. Инга разжала руку, бумажная дверь выпала на пол. И тут же веснушчатая рука подобрала листок. Вот и все… она уже не сможет отобрать ее обратно. Просто нет сил.