Инна Георгиева - Ева. Гибкий график катастроф

– Меня зовут Костя. Приятно познакомиться.

Девушка переступила с ноги на ногу, покосилась на брошенных кавалеров, буравящих ее напряженными взглядами, и робко улыбнулась в ответ:

– Алия. Взаимно и… спасибо.

– А он молодец, – прошептала Полина. Я кивнула, с любопытством прислушиваясь. Может, и не правильно, конечно, шпионить за друзьями, пользуясь ведьминским слухом, но – блин! Я впервые увидела Костика с этой стороны. Мне было любопытно!

И не только мне – секунду спустя в свободное кресло рядом с нами опустился Алекс. Один только Реммао остался безразличен к судьбе нового друга, безмолвной статуэткой замерев у окна в своей излюбленной манере «глаза на линии горизонта».

– Она из нашего города, я правильно понял? – деловым тоном уточнил заклинатель.

– Ага, – ответила Полина. – И уже семь часов кукует здесь в ожидании поезда.

– И домой она летит?..

– Да-да! – усмехнулась я. – Из Хургады. Нашим рейсом.

– Какое необыкновенное совпадение… – пробормотал вечно подозрительный Соколов. – А она не кажется вам немного странной?

Полина обернулась и смерила заклинателя насмешливым взглядом.

– А ведь ты, Ева, не преувеличивала, – бросила в мою сторону. – Он реально параноик.

Я демонстративно закатила глаза и вновь сконцентрировала внимание на Костике.

– Ты отдыхал в Египте или по работе прилетел? – спросила Алия. Я мысленно присвистнула: быстро они успели перейти на «ты»! Или это только я такая старомодная…

– Отдыхали, – определился некромант. – С друзьями.

И мотнул головой в нашу сторону. Мы тут же уставились кто куда, делая вид, что ничего не слышим, не видим и вообще – нас здесь нет.

– Но у вас так мало сумок, – задумчиво протянула Алия, скользнув взглядом по нашим рюкзакам.

Костик ощерился:

– Не обращай внимания на количество! Они отлично укомплектованы. В мой рюкзак, например, поместилась целая голова велоцираптора.

– Шутишь! – ахнула девушка.

– Если бы… – мрачно протянул Алекс, пиная ногой свою сумку, куда запасливый некромант сложил левую ногу динозавра. И никакие доводы не помогли.

«У них здесь революция! – рычал Костик. – Все творят, что хотят! Чем я хуже?!»

Я тогда промолчала, хотя хуже он был как минимум тем, что остальные не просили друзей перевозить через границу контрабандные скелеты.

«Все сдадим в багаж!» – продолжал убеждать некромант, шустро расчленяя «питомца» и распихивая его части по рюкзакам. Весь он, правда, все равно не влез, но как сказал Костик: «Даже перебирая стиральную машинку, можно найти несколько лишних деталей!»

Короче, динозавр у него будет с укороченной шеей, обрубком хвоста и крошечными «руками» тираннозавра. А если Реммао надоест таскать за спиной здоровенную тазовую кость, – еще и без задних ног. Ну а что? Новый вид: Velociraptor Kalekus. Боженька бы возрыдал…

Алия, кстати, оказалась вполне нормальной девчонкой. На год старше меня, студентка первого курса филфака, она была не только симпатичной, но и спокойной, улыбчивой и, самое главное, – с уравновешенной психикой, что давало ей шанс однажды стать нашим хорошим другом. Допрос Полины, устроенный уже в самолете, ее не смутил, отрешенность Реммао не испугала и даже подозрительно-хмурый взгляд Алекса не доставил неудобств. Неудивительно, что к моменту, когда мы приземлились в аэропорту родного города, Костик обменялся с нею телефонами, и-мейлами, обещаниями созвониться и смущенными поцелуями в щечку.

– Какая милая пара, – с умилением заметила я.

– Но что-то с ней все равно не так… – пробормотал Алекс. Спорить я не стала. Тем более сейчас это было уже неактуально. Алия, попрощавшись и заявив, что ее такси прибыло, потопала к выходу из аэропорта, а к нам на крейсерской скорости приближался Богдан.

Полина Казакова

Это случается реже, чем солнечное затмение в январе, но все же случается: у меня портится настроение, я начинаю злиться и психовать. Как говорит Ева, становлюсь невыносима. Нет, не так чтобы очень, просто из милой и терпеливой девушки на время превращаюсь в истеричку с комплексом бога, жаждущую устроить холокост. Неприятно, конечно, но в свое оправдание скажу, что длится это недолго. Я вообще очень отходчивая! Три минуты на взводе и все: меня отпускает. Блин, неужели нельзя эти три минуты как-нибудь перетерпеть?!

В город мы прилетели рано утром, и это уже должно было предупредить Богдана, что ко мне следует подходить осторожно, на цыпочках и желательно с подветренной стороны. Блин, чувак! Ты встречаешься с девушкой, чье утро по умолчанию может быть добрым, только если оно начинается в половине первого дня! С девушкой, которая до полудня выглядит как помесь кролика-альбиноса, пережившего центрифугу, и безумного Шляпника. Так какого же белого пушного зверя ты набрасываешься на меня с воплями счастья и пытаешься задушить в ребрадробительных объятиях?! Я из-за тебя выпустила сумку из рук, а там, между прочим, один дебил спрятал треть динозавра. Знаешь, как больно, когда доисторическая кость падает на большой пальчик левой ноги?! И ведь я еще сдержалась: назвала тебя «слоником, идиотиком и в перспективе – калечкой», а не теми словами, которые пришли на ум первыми. И здесь ты должен был понять, что это – уже второй знак. Практически шлагбаум на твоем пути дальнейших приставаний и попыток загрузить мой уставший мозг несвоевременно поданной информацией.

Но ты не понял. Наоборот! Яростно сверкая глазами и сбиваясь от возбуждения, ты стал втирать мне что-то про отца. Богдан! Я только с третьей попытки поняла, что он жив, здоров и весел, а твоя речь не сводится к поездке в морг для опознания трупа! Да я чуть не поседела, пока ты говорил!

А этот неожиданный цветной «сюрприз»?! Нет, Соколов, я правда рада, что с папаней моим вы сдружились. Я даже согласна была слушать твою дикую оду радости на тему: «Я уважаю его, я уважаю твою мать и вообще: вы все заслуживаете уважения!» Серьезно: меня проняло. Первый раз сплю с таким уважительным молодым человеком. Но это…

– Тебе нравится?! – с улыбкой широкой, как белорусский фронт, спросил ты, задирая футболку. – Творение твоего отца и мой первый эксперимент. Не думал, что она получится такой большой, но ведь правда – красиво?

– Это, наверное, было очень больно… – прошептала Ева, малость обалдевшая от демонстрации.

– Мужчина должен уметь терпеть боль! – категорично ответил ты.

– А инфекцию занести не боишься? – с кривой ухмылкой уточнил заклинатель.

– Нет! – бросил ты и добавил куда тише: – Но прививку от столбняка на всякий случай сделал…

Вот на этом месте меня и прорвало. Во-первых, у меня отец – хирург! Ты правда думаешь, что он забыл о дезинфекции? А во-вторых – на хрена?! На хрена ты пошел у него на поводу? У тебя что, совсем нет собственного достоинства? Тебе едва знакомый, стремный даже на мой искушенный взгляд мужик ростом с полярного медведя предлагает сделать тату на груди, а ты и рад? И ладно бы тигра какого-нибудь наколол – это я бы еще поняла, но символ, мять ее, медицины?! Зеленая змея вокруг чаши, как завещал дедуля Парацельс, да практически в натуральную величину – лучший вариант татуировки для моего парня? А эти мелкие буковки внизу: «Казакова навсегда»?! Богдан, ты мне сам не так давно мозг выел тирадой о том, что после свадьбы жена должна взять фамилию мужа (а не как Ядвига оставаться при своей). Так какого же ты, поборник патриархата, позволил моему папаше (о, я еще выскажу ему все, что думаю о его идее!) навсегда пропечатать его фамилию на твоей груди?!