Инна Георгиева - Ева. Гибкий график катастроф

Знаете, кто встретил меня на пороге особняка? Нет, не Александр, готовый помочь с сумками! Егор! Причем он и до нашего отъезда был, мягко говоря, взбудоражен, а сейчас вообще светился, как ребенок в канун Рождества. Я опомниться не успела, как рюкзак был сорван с моей спины, а я сама – подхвачена под руку и буквально потащена на буксире к себе на третий этаж.

– Егорушка, у тебя все в порядке? – спросила, немножко страшась услышать честный ответ.

Брат закивал:

– Даже лучше, чем можно представить! Ева, у меня все просто отлично!

«Мне бы твои таблетки», – пронеслось в голове, но тут брат добавил:

– А ты поможешь сделать так, чтобы стало еще лучше! – И я поняла, что в полной мере порадоваться за него уже не смогу. Ибо не люблю тех, кто строит свое счастье за мой счет, а уж тем более, если этот «кто-то» – Егор. Помню, когда в последний раз он попросил меня о помощи, я едва не выгнала из дома Наташку Игнатову, что, учитывая, ее отношение с другими членами семьи, поставило бы жирный крест на моей положительной репутации. Потому я аккуратно вытянула руку из Егорушкиных клешней и подозрительно уточнила:

– И чего же ты от меня хочешь, о коварный интриган?

На мгновение взгляд брата стал обиженно-оскорбленным, но я не повелась, и, тяжко вздохнув, он ответил:

– Наташка возвращается в город.

Ох ты ж блин!

– А от меня-то ты чего ждешь? – спросила уже почти с отчаянием.

Егор закатил глаза:

– Ты же не дослушала! – Он толкнул дверь моей спальни, галантно пропустил меня вперед и только потом вошел сам. Поставил рюкзак у кровати и оседлал стул. Похоже, разговор грозил затянуться.

Я мысленно вздохнула и опустилась в кресло.

– Тогда закончи мысль, – предложила, чувствуя, как сама затягиваю у себя на шее удавку.

Братец улыбнулся:

– Итак! Я долго к этому шел, но сумел-таки убедить отца Наташки в том, что закончить образование она может и в нашей стране.

– То есть, – нахмурилась я и попыталась уточнить, – благодаря тебе ей придется вернуться из солнечной Калифорнии, бросив друзей и семью, в наш чудный снежный город, чтобы продолжить обучение в местном вузе?

– Именно так! – воодушевленно кивнул он. – Мне повезло: ее отец – патриот и считает наше образование лучшим образованием в мире.

– А чего же он тогда ее в Америку отправил? – недоверчиво изогнула бровь.

– Боялся оставлять дочь здесь одну! – убежденно ответил братец. – Несколько лет назад он вынужден был переехать в интересах бизнеса и забрал с собою семью. Но всего пять ужинов со мной, и Вадим Степанович поверил, что его ребенок уже достаточно взрослый, а я – абсолютно благонадежный молодой челове…

– И не стыдно было его так обманывать? – перебила с кривой ухмылкой, но Егор не обратил внимания и продолжил почти без запинки:

– А потому в будущем году Наташа будет учиться здесь, – закончил свою речь. – И документы приедет подавать уже в следующем месяце.

– Ну, а от меня-то ты чего хочешь? – в третий раз, уже с нажимом, спросила я.

Братец вскочил на ноги, подбежал к окну, внимательно посмотрел вдаль и выдал:

– Мы с Вадимом Степановичем договорились, что первое время Наташа поживет у нас. Пока не найдет квартиру и не обустроится. Так вот, я хочу, чтобы она осталась у нас навсегда.

Секунд пять, наверное, я подбирала нужные слова, потом склонила голову набок и твердо ответила:

– Я не буду участвовать в похищении человека.

– Что ты, Ева! – возмутился Егор. – Я не говорю о похищении. Просто помоги сделать так, чтобы она сама не захотела уходить!

Клянусь: не была бы я уверена, что он не знает моей ведьмовской сущности, решила бы, что он просит ее зачаровать.

– Может, я, конечно, ошибаюсь, – проворчала, потирая пальцами лоб, – но ее желание остаться зависит только от тебя. Как я-то могу на нее повлиять?

– О, ты не знаешь Наташу! – с отчаянием воскликнул Егор. – Вы, женщины, в большинстве своем простые, как двери в туалет: пара комплиментов, два букета, романтический ужин – вот и вся наука соблазнения. Для самых стойких к букету можно приложить духи – этого достаточно. Но только не для нее! Никогда не могу понять, о чем она думает и чего ждет. Но ты, Ева, совсем другое дело! Ты ведь тоже женщина! Ты видишь то, чего не дано мне. Если у кого и есть шанс с ней подружиться и выяснить, как пробиться к ее сердцу, – так это у тебя. Женщины ведь общаются. Делятся секретами, переживаниями, страхами и предпочтениями. Мне Наташка в них ни за что не признается. Но моей маленькой сестренке-шпионке – еще как.

Я крякнула от неожиданности: они, блин, что, сговорились?! Еще пару таких милых «комплиментов», и мне иначе чем «Моргалис. Ева Моргалис» представляться будет не комильфо. На всякий случай даже коснулась бицепса: может, там уже рельеф как у Дэниела Крэйга, потому меня в Бонды и записывают все кому не лень?

– Во-первых, спасибо за «двери», – закашлялась, прочищая горло. – А во-вторых, ты всерьез считаешь, что это – хорошая идея?

– Я считаю, что это – лучшая идея, которая у меня есть, – категорично ответил Егор. – Может, звучит она и не слишком хорошо, но после провала на День Валентина это – мой последний шанс. Я столько раз пытался наладить с Наташкой отношения, но дальше постели дело не доходило, и я совсем…

Тут он споткнулся на полуслове и как-то притих: видимо, вспомнил, что я – его младшая сестра, с которой не стоит обсуждать такие подробности личной жизни.

– То есть, – резко перешел на более возвышенные тона, – она – любовь всей моей жизни, но я не знаю, как ей об этом сказать…

– А вот прямо так не пробовал? – уточнила я.

Егорушка сделал скорбное лицо:

– Да все как-то подходящего момента не было. Я ведь потому тебя и прошу: помоги устроить так, чтобы я сказал, а она поверила!

Я сделала мысленный facepalm, но уже знала, что не откажусь. Во-первых, потому что деваться мне было особо некуда. Он ведь будет ныть, пока не сдамся. Или, в попытках меня уломать, чего хуже придумает, как с тем походом, организованным, чтобы помирить нас с Шуриком.

А во-вторых, это был тот самый случай, когда стоило пойти навстречу.

– Хорошо, – ответила с легкой ухмылкой. – Я сделаю, что смогу. А ты за это будешь должен услугу.

И, кажется, я знала, что именно попрошу. Правда, сейчас об этом говорить не стоило: парень и так на взводе. Не хватало его до сердечного приступа довести. Пускай потом сюрприз будет.

– Договорились, коварная сестричка, – улыбнулся Егор и, уже будучи в дверях, на мгновение обернулся: – Кстати, Ядвига ждет тебя в гостиной. Поспеши.

Я чертыхнулась сквозь зубы и подорвалась из кресла. Вот с этого и надо было начинать!

Мама, как и сказал Егор, ждала в гостиной, но, к сожалению, не одна: на диване, развалившись с видом римского патриция, сидел невидимый для смертных Кондратий. Судя по тому, что Георгия в комнате не было, отчим до сих пор торчал где-то на западной «Колыме», преумножая богатства семьи и позволяя маме свободно заниматься своими ведьмовскими штучками. Александр тоже почему-то отсутствовал. Не очень странно, но как-то неожиданно: мне казалось, при этом разговоре он захочет присутствовать.