Юля Лемеш - Хранитель времени

Куда, спрашивается, я еду? Следующим вопросом был – а есть ли у меня билет или деньги на проезд? Потому что ко мне ленивой качающейся походкой брела кондуктор. Что там у нас за окном? Знакомая улица – мне пора выходить. Встав с сиденья, я извинилась перед высоким сутулым мужчиной, протиснулась между двумя оживленными подругами возраста моей мамы, и уперлась в могучую спину юного качка.

– Вы сейчас выходите?

Главное – вежливость. Остановка была совсем рядом. Кондуктор – тоже.

Ответа от качка не предвиделось и я легонько хлопнула его левой рукой по спине, в районе правой лопатки.

Хлоп.

Двери тихо распахнулись. Мимо меня, ворча и суетясь, из автобуса прошмыгнула знакомая фигура. Интересно, а где я ее могла видеть раньше?

Кондуктор цепко придержала меня за руку. Двери автобуса издали горестный вздох и захлопнулись, оставив меня внутри.

Фигура, вызвавшая мое любопытство, стояла как вкопанная и смотрела мне прямо в глаза. Недоуменно и с явной обидой. Рыжие волосы, зеленые глаза, тонкий нос. И рот как у обиженного ребенка.

– Да это же я!

Автобус отчалил от остановки и, медленно набирая скорость, двинулся по маршруту.

– Мда. Вот дела, – вздорный голос кондуктора был обращен на меня, – Предъявите билетик.

Рука машинально полезла в задний карман джинсов – обычно я туда билеты кладу.

– Или платите за проезд, – злобно улыбаясь своим мыслям, предложила кондуктор.

– Ясен перец – заяц, – весело хохотнул дедок, что на ближнем к выходу сиденье.

Похоже, он не видел момента перевоплощения, дремал или вспоминал бодрую юность.

Билета не было. Как не было и джинсов. Нет, я не стояла в людном месте с голой попой. Просто на мне каким-то образом оказались плотные шелковистые брюки.

– Молодой человек? – вдруг засомневавшись, напомнила о себе кондуктор.

– Девушка. Минуту назад я была девушкой, – понимая всю глупость сказанного, призналась я.

И в этот момент руки сами собой нашарили в кармане куртки кошелек. Довольно симпатичный, из странной кожи и явно не пустой. В отделении с мелочью понуро скучал билет.

– Вот! – торжествующе заявила я.

– Понятно, – теперь в голосе дедка было намешано столько смыслов и эмоций, что главные определить не представлялось возможным.

– Оборотница, – внятно и обвиняющее произнесла кондуктор во всеуслышание.

По-честному, я ожидала пошлой шутки насчет смены полов, злорадного смеха, пальца у виска – дед выглядел явным юмористом и его реакция на мои слова про девушку сильно озадачивала.

– Я видел! Я все видел! – надрывался мужик с сутулой спиной.

– Ведьма проклятая, – поддержал кондуктора дед.

Он и хотел на меня смотреть и боялся. Остальные пассажиры вообще делали вид, что город за окнами их интересует больше всего на свете.

– Останови автобус! – заорала кондуктор.

Водитель без лишних вопросов медленно выискал промежуток между припаркованными автомобилями и дверь открылись.

– Ну, иди, с Богом. В которого ты веришь, – напутствовал меня дедок.

Пришлось выходить. Вне автобуса легче не стало. Хотелось лечь прямо на асфальт и лежать, пока меня не переедет машина. Мне все смертельно надоело. Я устала. Я так устала, что умереть казалось неплохой идеей.

– Мама! – впервые за столько времени я вспомнила про нее.

Думать о маме мешало имущество, спрятанное между ног.

От неправильности нового организма меня едва не уронило на асфальт. Да что же это такое?

В отражении стеклянной витрины красовался незнакомый парень, курносый и с такой челюстью, что хоть стакан на нее ставь – не упадет.

Мне очень хотелось вернуть себе свое тело. И фотик.

Единственно, что утешало – это был мой район, сверну за угол, пробегусь немного, а там мой переулок. Лучше, если я успею застать на остановке саму себя, наверняка, она так и стоит – ждет, бедняжка, волнуется.

Ноги сами собой подчинились желанию и припустили бегом. Оказывается, если не контролировать чужое тело – оно вполне неплохо само справляется с поставленными задачами.

Взгляды женщин всех возрастов и комплекций – призывные, восхищенные, брезгливые, но, ни одного равнодушного. Мужчины реагировали еще более открыто. Таких оценивающих глаз мне до сих пор не доводилось видеть. Сделав лицо попроще, я перестала обращать внимание на прохожих. Высматривала знакомый силуэт вдали – наверняка, мое прежнее тельце кружит у остановки, поджидая меня с нетерпением.

Ноги страдали – обувь, тесная и явно новая, натерла им пятки. Еще мешали трусы, теснее необходимого. Ко всему прочему зверски чесался низ живота. Руки так и лезли в карманы, чтоб добраться до источника почесухи. Еще – хотелось посмотреть – а что у меня там такое нездоровое.

Возник холодный пот от ужаса – а если на остановке никого нет?

Вдруг захочется пописать – как я буду это делать?

– Вот теперь можешь пугаться сколько угодно, – сообщила я сама себе, поняв, что худшие опасения подтвердились, а на остановке меня никто не ждет, – И куда он свалил?

Просчитав время до каждого поворота улицы, если он оказался сообразительнее меня, я приняла решение – двигаться в сторону Садовой. Скорее всего – в толпе затерялся, гаденыш. Наверное, решил вернуться туда, откуда приехал. Например, от друзей. Сейчас топает, зараза и хихикает, предвкушая классный розыгрыш. Кто его знает, что он с моим телом делать собирается?

Бросив прощальный взгляд на остановку, я вдруг увидела, как из подворотни вылетает он, точнее я сама, яростно сверкая глазами. Ну и видок – неужели я такая красивая?

– Ты дура, да? – а вот голос у меня так себе, но это от злости, надо будет запомнить.

– Сам дурак! Отдавай! Колдун проклятый! – почему именно колдун я не сильно задумывалась – просто вырвалось само собой.

Теперь он выглядел явно смущенной.

– Ты зачем такими словами бросаешься? – придушенным шепотом спросил он.

– Знаешь, слово дурак не хуже дуры, нечего было первому обзываться. Я вообще не знаю теперь, как тебя называть. Да и себя тоже.

– Я про слово на букву «к», – сумрачный взгляд по сторонам, дурость какая-то, ей богу.

– Про колдунов?

И тут я впервые в жизни получила пощечину. И от кого? От самой себя.

– Слушай, я сейчас сильнее тебя раз в сто. Врежу – уши в рот осыпятся.

С трудом подавив желание ответить на удар, я полезла искать сигареты.

– Пошарь по карманам, я курить хочу.

Нет, я не могу на это смотреть – моя копия с виноватым и вздорным выражением лица копошится в поисках сигарет.

– Давай сюда. А почему у тебя яйца постоянно чешутся? – та, что стояла передо мной, покраснела так, что пятна по шее пошли и не ответила на вопрос.

– У тебя ключи в кармане от дома. Ищи лучше. Они точно там есть. И с фотиком поосторожнее, а? Давай ключи. Пойдем домой, поговорим нормально.