Марина Викторова - Ренди. Жизнь вне времени

– Десять!

Ноги и руки второго бандита отказали навсегда, и он рухнул в пяти метрах от входа в отделение, находясь в полном сознании, потеряв способность двигаться.

Третьего преступника парализовало в подворотне, где он напрасно пытался спрятаться.

– Быстро бегает. Успел. – Комментарий Ренди относился к первому бандиту. – После своего признания он сядет пожизненно, но это лучше, чем паралич. – Возмездие – моя обязанность. – Ренди смотрел на меня. – Приятная обязанность. – Его голос стал спокойнее, а глаза снова приобрели изумрудный оттенок.

– Тех парализованных могут найти дворовые собаки, и тогда… – Я представил себе их смерть.

– Тут уж как повезет, – непринужденно ответил Ренди, направляясь в сторону машины.

По возвращении домой я задал ему назревший вопрос:

– Если я когда-нибудь тебе изменю, что ты сделаешь?

– Я убью тебя, – без колебаний ответил Ренди.

Календари в один голос твердили о начале апреля, погода отвечала им обильными снегопадами; Интернет пестрил карикатурами вроде: «На новогоднем корпоративе весна набралась больше всех», – а незадачливые автомобилисты меняли летнюю резину обратно на зимнюю. Терпение уставших от грязного снега и перепадов температуры жителей Москвы было на исходе. Джерри Гарсиа предложил Софии согреться в японской бане, на что промерзшая и не слишком веселая девушка с радостью согласилась.

В офуро (японской бане) человека помещают в большую деревянную емкость с нагретой до пятидесяти градусов водой. После пяти – пятнадцати минут полагается сделать массаж при помощи жесткой рукавицы, потом рекомендуется завернуться в халат, выпить зеленого чаю и расслабиться под спокойную музыку.

– Только так и можно спастись от этой нескончаемой зимы. – София устроилась поудобнее в заполненной горячей водой кедровой бочке. – Ну и где, спрашивается, глобальное потепление?!

– Офуро не просто баня, а целый ритуал, – произнес сидящий в соседней бочке Джерри. – Здесь соединяются четыре стихии: огонь (тепло), вода, воздух и земля (дерево).

– Боюсь, привыкну! – София поправила завязку купальника на шее.

– Да, к хорошему быстро привыкаешь, – согласился писатель. – А нам еще предстоят лежание в ванне с теплыми опилками и массаж камнями.

– С такими банями вас тоже познакомил Ренди? – предположила девушка.

– Конечно. Он научил меня превращать привычки в наслаждения. Единственный совместный отпуск, не считая поездки в Грецию с Кирой, мы провели в Японии. Я полностью доверился моему любимому и получил незабываемые впечатления. Мы жили в Киото, столице исторической Японии, остановились в традиционной гостинице, или рейкане. Ренди показывал мне храмы, парки, сад камней; тогда же я обнаружил, что в японской кухне полно всевозможных вкусностей, помимо суши.

– У вас остались фотографии? – поинтересовалась София.

– Пара штук, но на них нет ни меня, ни Ренди, только красивые виды, которые я снял для порядка. Моя память сохранила каждую секунду отдыха вместе с любимым лучше любого цифрового устройства. Хотя на самом деле мы с тем же успехом могли десять дней куковать в аэропорту в ожидании самолета и ругать безответственных туроператоров, мне все равно было бы хорошо.

– Я чувствовала что-то подобное только раз, – призналась девушка. – Помните, я рассказывала вам о своей сильной, но безответной любви к коллеге на предыдущей работе? Однажды я напросилась пойти с ним в парк, где он собирался фотографировать. Чтобы выглядеть красиво, я надела не очень удобные туфли и сексуальную майку не по погоде, но мне не было холодно, туфли не натирали, ноги не уставали. Я узнала, что такое, когда любовь согревает, растворялась в каждом слове, хотя он говорил о весьма прозаичных вещах. Мне было абсолютно все равно, что он из другой страны, я не задумывалась, есть ли у него машина и какое у нас будущее.

– Потом вы не пытались разыскать этого парня?

– Пыталась, но я не знала его польского номера. Однажды я вспомнила, как он мельком обмолвился о том, что не доволен банком, куда я устроилась работать. Предположив, что у него был там вклад, я стала проверять бывших клиентов. Год спустя после того, как он разорвал все связи с Москвой, мне удалось получить доступ к нужной информации. Так я нашла его польский номер, адрес и даже паспортные данные. Я позвонила. У нас состоялся прохладный светский разговор, но я все равно была очень счастлива, даже хотела как бы невзначай оказаться в Варшаве рядом с его домом. Спустя пять минут он прислал мне эсэмэску, в котором объявил мне «вечный бан за использование методов социального хакинга». «Сайонара» – так заканчивалось сообщение. «Сайонара», – ответила я.

– Больше вы с ним не контактировали?

– Нет. Воспоминания, даже счастливые, можно лелеять, но не жить ими. Лучше вернемся к вам в Японию.

– Да, конечно. На мой взгляд, самой приятной достопримечательностью этой страны являются онсены, горячие источники.

Во время отпуска Ренди и я провели несколько дней на горячих источниках в небольшом домике с купальней, где мы с удовольствием проводили время в перерывах между едой и сексом.

– Я умер и попал в Рай, – заявил я, довольный тем, что моя голова лежит на плече любимого, а тело находится в горячей воде из подземных источников.

– Раз в Аду ты уже побывал, справедливо будет узнать и вторую сторону, а потом определить для себя, какая больше по душе.

– Разве можно выбирать?

– Само собой. Это называется «взять ответственность за собственное счастье». Большую часть мучений люди устраивают себе сами, находя в этом тонкое удовольствие; самый распространенный вариант мазохизма – скука, хотя вокруг столько интересного.

– Мне скучно не бывает.

– Тебе предстоит сделать выбор в тот момент, когда я уйду из твоей жизни, – напомнил Ренди.

– Но почему? – с надеждой спросил я. – Неужели твои обязанности важнее меня?

– Я имею право исполнять любые желания, кроме своих. Скоро я покину Москву, и тогда тебе придется решать, стоит ли сходить с ума от потери или переродиться для нового жизненного этапа и найти другие удовольствия.

– Твоя манера исполнять желания оставляет желать лучшего, – прервал я. – Скажешь мне о своем отъезде, когда точно соберешься, сейчас я об этом думать не хочу! Лучше расскажи историю из своей богатой практики.

– Хорошо, – согласился Ренди. – Помню одного самопровозглашенного борца, пожелавшего высшей справедливости.

– Он ее получил?

– О, да! Во много раз больше, чем хотел.

Этьен де Леви, наследник барона Шарля де Леви, по стечению обстоятельств и из-за собственной беспечности вынужден был спасаться бегством, преследуемый служителями закона, – начал рассказывать Ренди. – Единственной причиной, по которой молодого человека еще не схватили, было то, что, в отличие от солдат, он прекрасно ориентировался во владениях своего отца и знал все укромные места. Юноша затаился под вылезшими из земли корнями большого дерева, где часто прятался от сестер в детстве. Слыша, что преследователи подходят все ближе, Этьен старался дышать как можно тише. Неожиданно в эту минуту опасности и одиночества в его голове всплыла легенда из детских воспоминаний.