Мишель Альба - NUMERO

Щеки горели, во рту пересохло, а воспоминания лавиной нахлынули на меня, словно лопнула долго сдерживаемая заслонка, и все, что прежде складировалось где-то в закромах памяти, спешило выбраться оттуда, толкаясь и теснясь.

Да, я Летисия Мануэла Кристин…, Боже, восемь имен…, мне тридцать три года…, я из Сан-Франциско…, у меня любимая работа – я реставратор, хотя по окончании Академии мне пророчили славу живописца…, долгожданный заказ из „Прадо“…, книжка Патрика…, пошутившее со мной число судьбы… – 3… 22… 7…

Вот он, заветный ряд цифр.

Я не услышала тихого царапанья в дверь.

– Летисия…

Нарастающий вибрирующий гул замер и… исчез.

Передо мной замаячил Керрадо, что-то беззвучно спрашивая:

– Вы прочли мое… что с вами?

Я невидяще проткнула его взглядом, устремившимся за убегающими в далекое отсюда измерение цифровыми символами.

Алехандро осторожно приобнял меня за плечи и легонько встряхнул:

– Летисия, вы слышите меня?

Вдруг всхлипнув, я обхватила его, и, захлебываясь в слезах и словах, затараторила, перебивая саму себя:

– … я знаю…, я уезжаю…, нет, не уезжаю, уле… и не улетаю…, я возвращаюсь…, я почти вернулась, если бы не вы…, но не важно…, я знаю, как вернуться…, нет, вы ничего не понимаете…

Его руки все крепче сжимали меня, будто боясь отпустить.

– Мне нужны мои вещи. Изабелла была у меня сегодня ночью. Она забрала сумку с документами, мою одежду. И предупредила меня не покидать дворец и дождаться ее. Что это значит? Хотя меня это теперь мало волнует. Помогите мне, Алехандро. Где могут быть мои вещи?…

Меня било словно в лихорадке, и я то пыталась вырваться из сковавших меня объятий, то в отчаянии припадала к нему, ища защиты.

Керрадо, наконец, прервал мою сбивчивую скороговорку:

– Но у нас почти нет времени.

– Времени на что? – я не понимала его. О чем он?

– Времени на поиски.

– Но там мой паспорт, билеты, виза. Наконец, мои джинсы и…

Он нетерпеливо мотнул головой, как бы отгоняя рой непонятных ему слов:

– Вы уверены, что это была она?

– Да, да, да. Господи! Да!

Керрадо колебался, думая, что предпринять. Наконец, он решился:

– Хорошо. Пойдемте. Я не представляю, где все это искать, но попробуем.

Нас остановили разноголосые выкрики за дверью.

– Ну, вот, началось, – Керрадо затравлено огляделся, – боюсь, что вам придется исчезнуть без ваших документов.

– Что началось?

Только сейчас я поняла, что все это время была занята исключительно собой, своими страхами, переживаниями, забыв о не менее тревожной ситуации, в которую попал Алехандро из-за моей же беспечности.

Он заторопился к двери, на ходу вводя меня в курс дела:

– Все это время вы находились под защитой Изабеллы. Френсис открылась ей, рассказав о вас почти все, включая то, с чем вас нашли. Ваши вещи. Вероятно, чтобы обезопасить вас на время отсутствия, Изабелла и искала их, чтобы оградить от любопытства ее свиты, а, заодно, и что-то узнать о вас. Одно она не учла – за вами уже давно наблюдают, и как только инфанта покинет дворец, что, вероятно, уже случилось, за вами придут.

Он замер у двери, прислушиваясь. Шум клокотал совсем рядом, усиленный топотом множества ног.

Керрадо подхватил стоящий рядом стул и, задвинув его ножку в витую ручку двери, обернулся ко мне:

– Я задержу их. Давайте, приступайте к вашему… колдовству, – он усмехнулся, – даже интересно, как все это случится. Ну, начинайте. У вас немного времени… Если они сюда ворвутся, даже я не смогу вам помочь.

Я беспомощно смотрела на него. Вот, наконец, я близка к тому, о чем грезила все это время. Достаточно проговорить восемь цифр, и я дома. Хотя, вполне возможно, я окажусь и не дома, а где-нибудь на Северном Полюсе среди глыб льда и снежных гор, но, тем не менее, и это был мой дом.

И только сейчас я вдруг поняла, как многим обязана этому человеку. Он всегда появлялся именно тогда, когда мне нужна была помощь. Немедленная, спасающая мою жизнь, помощь.

В голове проскочили слова Френсис: „Его Божественный дар в предугадывании событий“. Неужели это, действительно, так, и он знал наперед, что произойдет?

– Ну? Что же вы? – он вцепился в стул, не давая ножке выскочить из пазуха дверной ручки, – торопитесь.

По ту сторону уже требовательно толкались в забаррикадированную стулом и телом Керрадо дверь.

– Сестра Лаура, открой. Мы знаем, что ты здесь. Немедленно открой.

– Я не оставлю вас, – решение пришло само собой, – вся эта заварушка из-за меня, а я не хочу видеть вас в роли жертвы.

– Вы с ума сошли! Сейчас же убирайтесь отсюда в это ваше… чертово будущее…

– Если ты не откроешь, сестра Лаура, мы взломаем дверь, – разъяренный рев сдерживаемой толпы заглушал его голос.

– У вас почти нет времени. Летисия, ради всего святого, уходите!

Но, видя мою непреклонность, он вдруг заорал:

– Глупая девчонка! Чем у тебя голова набита? Мозгами или соломой? Ты что, не понимаешь, что тебя ждет? Вон отсюда, я сказал!

– Сестра Лаура, именем Господа, открой дверь, – та уже тряслась под напором многих тел.

Вдруг кто-то взвизгнул:

– Ведьма! Она ведьма! Не забывайте! – кажется, я узнала голос Урсулы.

Толпа отхлынула, судя по внезапно наступившему молчанию и переставшей дергаться двери.

И тут меня осенило. Как же я забыла? Наступившее затишье спасет нас.

Я подскочила к Керрадо и, дернув его за руку, потянула за собой в сторону зеркала. Он не сразу отпустил эфемерную преграду против взбесившейся толпы:

– Что? Куда? – его глаза метали уже даже не молнии. Он превратился в некое подобие ядерной установки, из которой вот-вот должно было выскочить смертельное оружие.

Я приложила палец к губам, памятуя о воцарившейся с обратной стороны тишине, и поманила его за собой.

Он колебался, но все-таки отпустил измученный стул, вполне возможно изготовившийся уже треснуть, и двинулся следом за мной.

Зеркало бесшумно разверзлось.

Последнее, что я услышала, это взорвавшийся и мгновенно затихнувший вопль внедрившихся в комнату первых рядов атакующих несчастную дверь, взломанную почти сразу после нашего сокрытия в тайном переходе.

Я бесшумно рассмеялась, представив их огорошенные физиономии. А, и правда – ведьма! Исчезла, испарилась, улетучилась…

Керрадо сопел где-то рядом. Нащупав его руку, я укоризненно прошептала:

– Сейчас я вас поведу, как когда-то вы меня. Правда, с маленькой разницей – я вас не брошу.

Он попытался что-то возразить, но я на него шикнула:

– И без оправданий, пожалуйста. Сами видите, к чему все это привело.

Но мне вдруг стало его жаль. Ну, зачем я ему выговариваю? Он же хотел как лучше. И я, приостановившись в порыве сожаления, обернулась к нему. Керрадо, не предполагая заминки, шагнул навстречу, одновременно нанеся мне несколько видов ущерба – наступил мне на подол платья, от чего нижний корсет больно уперся в мои коленки, столкнулся с моим носом, весьма ощутимо ткнувшемуся в его грудь, и, плюс ко всему, я, кажется, оцарапалась о его медальон.