Елена Суханова - Лучезарный след

Другая женщина (я не смогла идентифицировать её возраст) в результате заклятия вся покрылась перьями. Она лечилась больше полугода. Перья истончались. Становились меньше. Насколько я поняла, в лечебнице ей очень нравилось. Она даже побаивалась полного исцеления. Не рвалась возвращаться к мужу и на работу.

С заклятиями такого плана дело кажется понятным. Пребывать со столь явными колдовскими травмами в обществе трудно. Лучше под наблюдением лекарей. Но ещё одна пациентка меня удивила. Она не путалась в словах, выглядела ни разу не тронутой Чародеем, не носила хвоста, рогов, усов и даже не призывала всех на баррикады последней войны. Создавала впечатление здорового, осознающего, где находится, человека. Я спросила о ней у Власты и получила ответ:

– Подожди. Скоро начнётся.

И точно. Минут через двадцать началось. Женщина соскочила с места, отбежала в угол и принялась плести паутину, не замечая ничего вокруг.

– Как минимум на полчаса, – прокомментировала Власта. – Сейчас пару углов запаутинит и придёт в норму.

– Я думала, что с подобными случаями к мозгоправу. Разве нет? Или здесь Чародей приложился?

– Конечно. Ты посмотри, что у неё получается.

Я присмотрелась. Поначалу-то мне казалось, что женщина просто водит руками, создавая иллюзию. Нет. Итогом манипуляций выходила настоящая паутина.

– И часто с ней так? – шёпотом полюбопытствовала я, потому что паучиха приближалась. Однако как потом стало известно, можно в моменты плетения ей на ухо кричать что вздумается – не услышит.

– Четыре раза в день. В одно и то же время, – пояснила Власта. – Она не всегда здесь лежит. Неделю дома, три дня тут. Даже работать успевает.

– А ты сама? Что тебе прогнозируют?

Власта помолчала. Затем всхлипнула. Как меня умиротворять, твердить, мол, ничего страшного не произошло, – так она мастерица. А как о себе – так в слёзы.

Паучиха перебралась дальше по стене. А к углу подошла уборщица со шваброй и, вздыхая, взялась наматывать на неё паутину.

– Власта просто ни в какую домой не желает ехать, – вмешалась одна из женщин, с разноцветными пятнами по всему телу. – Сила её здесь живёт. Любит она его. Красивый мальчик, – женщина мечтательно закатила глаза. – Попроси – карточку покажет. Как такого не полюбить?

– Просто в нашей глухой деревне – одна полусумасшедшая престарелая ведьма. Она мне ничем помочь не сможет, – пустилась в оправдания Власта. – А здесь лечение правильное. Волосы уже два вершка длиной. А поначалу были все десять. И ни сбрить их, ни срезать. Больно, кровь хлещет. Знахарь обещает скоро всё исправить.

– А ты сама как? – обратилась ко мне оперённая.

Полагаю ей (и не только) хотелось услышать историю из моих уст с подробностями, истерикой и заламыванием рук. Не могла же Власта не посвятить в неё сестёр по несчастью. Она каждый день в общую комнату ходит. Только слушатель страждал интимностей, а знала их лишь я.

– Да ничего так, – губы мои непроизвольно скривились. – Хорошо б ещё тело не чесалось во время перевоплощения.

– Шерсть прорастает, – с видом знатока заявила пятнистая.

За мягкий уютный диван, где мы сидели, протиснулась паучиха и принялась водить руками по воздуху прямо за моей спиной. Стало не по себе. Все собравшиеся смотрели на меня, ожидая продолжения. Я упорно хранила молчание.

Раздался стук, будто кто-то шёл по коридору на каблуках. И вскоре в общей гостиной появился низенький лысеющий мужичок.

– Вы что смотрите? – возопил он, указывая на экран дальневизора (его в общем-то никто и не смотрел), где тянулась слезливая мелодрама. – Вести надо смотреть. На Востоке опять террористы бушуют.

– А вот и дядька, с которым я тебя познакомить собиралась, – Властины слёзы быстро высохли. – Присмотрись.

Мужик вышел на середину комнаты (до того один из диванов скрывал нижнюю часть его тела), и я смогла узреть волосатые козлиные ноги, торчавшие из-под длинной расшитой рубахи. Вероятно, трудно найти штаны определённого покроя. Я хоть в халате…

– Он такой перманентно, – сказала Власта. – А не только по ночам. И вполне себе доволен. Третий год уже. Не плачет.

Она бы себе это внушила.

– …работает, кстати, тоже. Вместе с паутинницей нашей. Она на почте корреспонденцию обрабатывает, – когда не отвлекается, конечно, – а он письма разносит. И газеты.

Плешивый козлоног, увидев меня, обрадовался. Надо полагать, наслышан. Уселся рядом, начал свою жизнь выворачивать. Я разглядывала его ноги. Они оказались чуть покороче моих. И поволосатей.

Нет! Я не согласна цокать сим кошмаром по улицам. И даже по общежитию. Домой! В Лебяжье!

В башню!

Ой, мамочки!

Не хочу в Лебяжье!

Дубинин собирается после Академии домой вернуться. Там для него и место есть в научно-исследовательском центре. Наука превыше всего. Вот кому следовало Дельцом родиться.

А я своё будущее и Лебяжье никак в одной связке не представляю.

Пока я ныла про себя, плешивый разглагольствовал о том, что заколдовал его злодей-мутант из нового поколения Забытых-Чародеев.

– Чего? – осведомилась я чисто из вежливости. Меня совершенно не занимали нюансы.

Остальные беседовали о своём. Уверена, они привыкли к россказням козлонога. Чего его слушать?

– Ты, что, дальневизор не смотришь? – удивился мужик.

– Не смотрю.

– Так там же показывают. На третьем канале.

На третьем много чего показывают. После его просмотра начинаешь спрашивать себя и других: как это нас до сих пор не похитили маньяки, экспериментирующие над людьми; на крыше соседнего дома не высадились инопланетяне; а Великого князя не подменили клоном.

– После войны они появились. Говорю ж – мутанты. Чародей и Забытый в одном лице. Их очень мало, потому скрываются. А ещё они сильнее, много сильнее. Колдуны из них почти всемогущие. А Забытые – почти бессмертные. Когда их народится много, то поработят всех остальных и станут властвовать жестоко и неразумно. Один из них меня и пристукнул. Не вылечусь, наверное, никогда. Ох, тяжко.

Козлоног вздохнул.

Откуда же он узнал, что пристукнул его именно мутант, если они хорошо прячутся?

Я вспомнила, как однажды в комнате 1003 состоялся спор. Как раз после просмотра третьего канала. После очередной мистической передачи. Упоминали в ней этих самых мутантов. Пересвет считал, что в мире всё может быть. Вылезли же после войны Другие. И при этом равнодушно пожимал плечами. Какая, мол, разница, есть они, нет их? Не трогают, жить не мешают – и ладно. Ратмир смеялся, утверждал, что передача абсурдна до самых титров. А Других в природе не существует. Они – байка.

– Наличие Другого сословия официально доказано, – тоном закоренелого умника высказался Милорад.