Вероника Кунгурцева - Девушка с веслом

В бабушкину сторону пробок не было, а вот навстречу караваны машин стояли, продвигаясь гусиным шагом, страдальчески шурша по асфальту летними шинами. Хорошо тем, у кого в автомобиле стоял кондиционер; остальные пеклись и варились заживо. Варька, вынув наушники, высунулась в окошко; волосы хлопали на ветру сухопутным парусом, пронизанным солнцем; чернявый водитель сделал ей замечание – и она, смутившись, вернула остуженную голову в пышущее жаром нутро маршрутки.

Варька раздумывала о том, как испортился характер матери после ухода отца. При нем она держала себя в руках. Он был точно путы, надетые на нее. Раньше она никогда так не кричала, раньше она была веселой, часто шутила. Как им было хорошо всем вместе!.. Хай! Да и пока брат оставался с ними, все еще было не так плохо. Может быть, все дело в том, что от матери и Валерка ушел?! При Валерке мать расцвела: охранник был старше Сашки лет на пять всего. Но как он матерился! В их доме никогда прежде не бранились. Впрочем, матерился он только по пьяни. А потом случилась безобразная драка между Валеркой и Сашкой, когда мать сунулась между ними и ей тоже досталось. А потом Сашка сказал, что уйдет из дому, чтоб она выбирала… И мать выбрала Валерку. И Сашка ушел, а потом и Валерка тоже ушел. Хидои! Как тяжело жить!..

Во дворе у бабушки зеленым тестом лезла за отмеренные пределы арматурного круга ветвящаяся виноградная лоза, раскидывая на шесть сторон трилистники, вцепляясь ласковыми усиками во все – живое и мертвое: карабкалась по ветвям ближнего инжира, заплетала ограду, подкрадывалась к калитке, пыталась воровски залезть в раскрытые окошки; гигантская смоковница, взнузданная лозой, разметала над беседкой крону с трудовыми шершавыми ладонями – получалась двойная тень, и все равно солнце умудрялось просунуть дружественную золотую Мидасову руку то в один промежуток между сцеплением виноградной и фиговой листвы, то в другой. В беседке на плоских речных камнях стоял дощатый стол и полусгнивший за зиму диван, накрытый стареньким покрывалом, – всё в амебных солнечных пятнах.

Варька открыла калитку – навстречу ей метнулся рыжевато-пегий пес с острой мордой, большими стоячими ушами и хвостом метелкой с черной метиной на конце; на шее собаки поблескивал ошейник, отделанный разноцветными камешками и бусинами, образующими замысловатый узор.

– Собака! – воскликнула Варька. – Ты чья? Неужели это наша собака?

На крыльцо вышла бабушка Антонина Петровна и сказала, кивая:

– Пока наша, считай: приблудилась. Да вишь – ошейник на ней. Небось, хозяин есть…

– Ой, нету, нету, нету! Пускай нету! – косноязычно восклицала Варька, всю жизнь мечтавшая о собаке. Перед последним днем рождения она всячески намекала, что подарков ей никаких не надо – только бы собаку! Но, как обычно, ей надарили книг, дисков, нарядной одежды, даже новый мобильник. Но Варька и мобиле не обрадовалась. На следующий день мама стала объяснять отсутствие подарочного пса так: мол, собака гадить станет на клумбах, мол, будет носиться – и все цветы изомнет, мол, гулять с ней надо да кашу варить, – а кто станет этим заниматься? Не Варька же – все ляжет на чужие плечи, а именно на материны. Эх! Варя тогда даже тайком всплакнула. Она бы все, все делала для своей собаки… Но увы… Нет в мире счастья!

– Охайо! [7]   Доброе утро! ( Яп. ). – сказала она псу и кинула сумку на драный диван. – Как тебя зовут, кавайный? Ой, няша… Хотя почему няша: ты же не кошка. Бабушка, ты уже назвала его как-нибудь?

– Как-нибудь звала, да он не откликается, – наблюдая за внучкой, теребившей пса, говорила Антонина Петровна.

– Дружок, Дружок, иди сюда! – отбежав от собаки, звала, причмокивая губами, девочка. – Или как тебя? Может, Шарик? Шарик, Шарик, ко мне! Жучка… Нет… Ох ты бака [8]   Дурачок ( яп. ). !

– Барбос, – подсказала бабушка.

– Барбаросса, – засмеялась Варька. – Нет, это, наверное, Наруто [9]   Имя главного героя японского аниме «Наруто». . Да? Ты Наруто? Или… Отаку [10]   Большой любитель аниме ( яп. ). … Отаку, Отаку…

– В атаку? – не расслышала бабушка, и Варька залилась неудержимым смехом, упала на диван и засучила ногами, никак не могла остановиться.

Пес не лаял, наблюдая за хохочущей девочкой, потом вскочил на диван и развалился рядом, украсившись солнечными заплатками на сердце и между ушами, но Антонина Петровна не дремала – согнала его колючей дворовой метелкой: бамбуковая палка вставлена в середину растрепанного букета иглицы и крепко-накрепко – вместе с колхидским букетом – перевязана бечевкой, выдернутой из полипропиленового мешка, в котором продавался сахар.

Кошка Вереда с появлением собаки в ее владениях вскарабкалась по виноградной лозе со слоившейся струпьями корой на изогнутую ветку смоквы и пристально наблюдала сверху, решившись ни за что не покидать свой пост. Варька, заметив кошку, принялась звать ее: «Вереда, Вереда, ну спускайся, вредина, поздороваемся…» Кошка только презрительно шипела в ответ и не повелась даже на ливерную колбасу, которой искушала ее девочка и которую Вереда любила пуще отца-матери.

Варька бросилась в дом, все перерыв, отыскала свой старый пупырчатый оранжевый мяч и принялась швырять в сторону армированной калитки: «Апорт!» – ожидая, что воспитанный пес («Ведь ты воспитанный пес?» – спрашивала девочка) принесет ей мячик в зубах.

Но собака провожала полет мяча взглядом, а бежать за ним и не думала – бегала за мячом Варька. Команды «к ноге!», «сидеть!», «лежать!» «голос!» пес, несмотря на замысловатый ошейник, говоривший о неглупом прежнем хозяине, тоже не исполнял. Но Варя не отчаивалась: она решила, что сама займется образованием пса и, уж конечно, уговорит отца, бабушку и Сашку ни в коем случае не писать объявлений вроде: «Найден пес неизвестной породы в таком-то и таком-то ошейнике». (Касательно пород Варька была дока – когда ждешь, что тебе вот-вот подарят собаку, то про породы знаешь все, ну, или почти все.) Антонина Петровна, услыхав, что внучка будет теперь приезжать часто, чтобы воспитывать пса, уже призадумалась.

– А где наша собака будет жить? – интересовалась коварная Варька.

– Ну, если хозяин не найдется, так в будке будет жить.

– А будки-то и нет! Сашка придет – я попрошу сколотить конуру. Я там доски видела под крольчатником.

Девочка побежала к пустому крольчатнику (бригада кроликов, обитавшая здесь, однажды в одночасье подохла от неизвестного вируса) и, поднатужившись, вытащила из-под разного древесного хлама две длинные доски (распугав при этом кур в загородке). И пилу приготовила, и рубанок, и молоток, и гвозди, и кусок рубероида для крыши. Оставалось только дождаться Сашку – летом он приезжал с работы рано, гораздо раньше отца.