Анатолий Агарков - Как я стал Богом

— Гладышев, — помощник грозит мне кулаком. — На поле.

Что за жест? Попробуй, не забей — так надо понимать? Да забью я, успокойтесь.

Помощник рефери осмотрел мои копыта, поднял табло, привлекая внимание судьи на поле. Оптимизатор прозрачен, иначе б отобрал, если увидел.

Гусев в свой микрофон:

— Всё-таки Гладышев, ну-ну.... Посмотрим, что хочет сказать этим наш футбольный стратег.

Ко мне на поле подбежал Аршавин:

— Что Гус сказал?

— Ничего, Михалыч кулак показал.

— Вперёд не рвись — там ловить нечего. Помогай обороне.

Ну-ну, поучи меня играть, Андрюша.

Семьдесят четвёртая минута матча. Гусев:

— Я смотрю за Гладышевым — пять минут на поле и мяча не коснулся. Мандраж дебютанта? А надо ли в таких ответственных матчах проверять молодые силы?

Алдонин рявкнул, пробегая:

— Ты присядь, утомился, небось.

Три подряд очень опасных удара по воротам. Один отразил Акинфеев, два штанга. Мяч выбили из штрафной, но не далеко, к угловому флагу. Анюков выцарапал его из ног папуаса, обыграл ещё одного, поднял голову, осматриваясь. У меня мурашки по спине — вот он момент! Рванул по краю — Саша, дай! И он услышал мой мысленный позыв. Или увидел начатое движение. Длинный диагональный пас всем за спину.

Два защитника, последний оплот обороны, передо мной, несутся к тому месту, куда опустится мяч. Опережаю их буквально на мгновение и легко, одним движением, обыгрываю обоих.

Футболистам известен этот приём, когда мяч носком одной ноги накидывается на пятку второй, и он — оп! — летит через голову вперёд. Только я проделал это на скорости и в тот самый момент, когда из длинной передачи он опускался на землю.

Два защитника остались за моей спиной и без мяча. Они столкнулись даже. Конечно, то была ошибка — не следовало атаковать обоим сразу. Расслабились — мяч во втором тайме за среднюю линию почти не выходил — и поплатились.

Дал сильный пас себе на ход. В том был умысел выманить воротчика из рамки. И он клюнул — кинулся к мячу, надеясь опередить меня. Да где там! Я обыграл его и перепрыгнул, бросившегося в ноги с явным желанием сфолить.

Путь к рейхстагу был расчищен.

Вколотил мяч в сетку, подобрал и помчался с ним по кромке поля вдоль беснующихся трибун.

— Вот что мы хотели сказать! — рявкнул Гусев в микрофон и пустился в пляс по комментаторской кабине.

Плясали второй тренер с врачом команды, положив руки на плечи, уткнувшись лбами. Главный вертел головой, поправляя отсутствующий галстук. Митрофаныч утирал слёзы, плакал, не стесняясь.

Пока соперники устанавливали мяч в центре поля, Аршавин поднял руки над головой, привлекая внимание команды.

— Играем на Гладыша, — влепил капитан кулак в ладонь. — У него пруха.

Пруха позволила мне за четыре минуты до окончания матча вкатить ещё один гол.

Получил мяч в центральном круге, и четверо наших ребят сыпанули вперёд, растягивая оборону по флангам. Передо мной остались только три защитника, которых без особого труда обыграл на скорости и вколотил пузырь в нижний дальний от вратаря угол.

Президент ЮАР не снизошёл до меня с обещанным кубком. Но я ничуть не проиграл: выскочила на поле чернокожая красотка, мисс Африка. Папуаска, а хорошенькая. Она вручила приз и прицелилась чмокнуть в щёку, а я, ловкий парень, извернулся, и наши губы встретились.

В далёкой Москве Даша и её мама сидели у телевизора. Голы их не вдохновили, а вот последний эпизод....

— Смотри какой..., — Надежда Павловна покачала головой.

А меня несло на волнах славы в пучину порока. Покидал поле с кубком в руке и красоткой подмышкой. Попараци насели — что да как, каковы, мол, впечатления, планы на будущее, прогнозы?

А один спрашивает:

— Ваши желания в эту минуту.

Ну, я и выдал:

— Кубок мира и Жанну Фриске.

Кубок понятно, но зачем про певичку ляпнул? Не знаю. Может, думал, Даша услышит, приревнует, и всё у нас наладится.

Даша выключила телевизор.

— Мама, Максим скоро в Москву приедет, Кравченко. Можно он у нас поживёт?

— У нас? — усмехнулась мудрая Надежда Павловна. — Быстро ты квартировладелецей стала.

Групповой турнир выиграли без драматических коллизий. По накатанной схеме — полтора тайма команда изматывала противника в многоэшелонированной обороне, а потом выходил я, забивал один, два, три гола, и мы праздновали победу. Возглавил список бомбардиров и стал узнаваем на улицах. Пресса обо мне такие дифирамбы сочиняла, что.... Да что говорить, толпа без кумиров жить не желает — ей надо на кого-то походить, кому-то соответствовать.

Когда половина команд паковала чемоданы, звёзды мировой эстрады устроили в мою честь концерт на центральном стадионе столицы. Народу набежало, хотя входной билет как на финальный матч. Рыцари гитары и микрофона клялись мне в искренней любви. А я подумал, зачем всё это одному, и подался на подиум в центре поля.

— Друзья, спасибо вам. Но в далёкой России живёт девушка Даша, которая не хочет ответить мне взаимностью на любовь. Эту песню я исполняю для неё.

И исполнил. Кто в ладах был с русским, подпевали:

— Я лишь хочу, чтобы взяла букет

Та девушка, которую люблю....

И все, кто выходил после меня, адресовались:

— Милая Дашья, это исполняется для вас....

В один вечер имя скромной девушки, приехавшей в Москву с пограничной заставы, стало известно всему миру.

Явился в Первопрестольную Максим Кравченко. Даша занесла его спортивную сумку в мою комнату и потащила парня на улицу. Ей не терпелось показать красавицу столицу.

Но во дворе дорогу им преградила шпана.

— Ты что, убогий, горя хочешь? Ещё раз увидим рядом с этой девушкой, на куски порвём.

Максим уехал в тот же день, а Даша загрустила.

Подруги позвонили Жанне Фриске в день открытия чемпионата. Вечером поп-звезда добросовестно дождалась спортивных новостей у голубого экрана и выслушала мой необдуманный ответ дотошному попараци.

— Да как он смеет? Сопляк! Мальчишка! — сказала и успокоилась.

И забыла. Но когда Олег Газманов разродился на очередной шедевр "Вперёд, Россия!", обещавший поставить по стойке "смирно" не только офицеров, но и всю страну от мала до велика, он сразу вспомнил эпизод. И примчался к Фриске.

— Исполни, Жанночка — сам Бог велел.

Звезда посмотрела, подумала и согласилась.

День какой-то праздничный в Москве был, да мы ещё подарок подкатили, выиграв групповой турнир — молодёжь повалила на свежий воздух. На сцене поп-дивы тусуются, внизу бескрайнее море голов. Выходит Жанна Фриске в длинном белом хитоне с обнажёнными плечами, ладонь на сердце, другая к толпе широким жестом — ну и, "Вперёд, Россия!". Благоговейная тишина внизу, а потом взрыв восторга. Нескончаемые — браво! бис!