Радзивилл Ежи - Штернхафен

— Ика. Просто Ика. Пошли, ребята. Джею очень нужна наша помощь, только все равно не жгите себя, — со вздохом подытожила она, направляясь к наиболее закрытой части отсека — упрятанным глубоко в лабиринте биококонам, при помощи которых хакер включал свою нервную систему в Сеть.

Она провожала отборных боевиков — цифроников, проверяла по внешнему терминалу включение нервной системы и показатели — и шла дальше, вдоль неровной шеренги никелированных капсул. Навстречу ей двигался ее соотечественник. Проверив последнего хакера, они встретились глазами, повернулись — и молча пошли дальше, к одной из Больших Машин. Там, расположась в креслах, сильно похожих на пилотские "рамы", они вынули разъемы биоинтерфейсов, строго запрещенных галактическим законом.

— Поехали и мы, Калан, — усмехнулась девушка, — Поможем еще раз старому пирату.

— Как всегда, — спокойно кивнул Калан, соединяя свою нервную систему с Сетью, — Мы-то с тобой точно никогда с ним не рассчитаемся.

Их сознания понеслись по телекоммуникациям навстречу объекту цифрового нападения, догоняя остальных. Сознания членов Хакерского Братства летели призрачными маршрутами, переговариваясь и строя планы. Не только Свободная Крепость в системе Вагнера выделила бойцов для незримого сражения — они стекались отовсюду, из многих миров. Люди и нелюди, энергетические формы жизни — и машины, и нечто уж совершенно непонятное — все искусники-нелегалы, для кого Сеть стала абсолютной, высшей ценностью, стекались для невиданной атаки на самые нижние временные ярусы многомерной системы телекоммуникаций.

"Врубаю плеер?" — донеслась мысль Калана. Ика послала ему виртуальную усмешку:

"Валяй!"

" Когда стемнеет не по закону, до срока и до поры,

Я выключу свет, и псом бездомным выползу из конуры,

Не бойся меня, в этот сумрачный вечер имя свое назови,

Я очень ценю внезапные встречи — в Эпоху Большой Нелюбви ." — громыхало пространство вокруг них голосом, привезенным откуда-то Джеем. В чужой, невесть где рожденной песне существа по прозвищу "Машина Времени" для них был свой, понятный только им двоим смысл.

" Тебе совсем не надо стараться держать неприступный взгляд,

Ты тоже устала от всех отбиваться, но я не клиент, я брат,

Надеюсь, ты примешь мое предложенье, мы выпьем и поговорим,

Я очень ценю тепло отношений — в Эпоху Большой Нелюбви ..."

58.

Вокруг ничего не изменилось, но Джей, вздрогнув, встал:

— Буди Теги. Пора.

Анни прижала псевдособачку к себе, Теги смущенно буркнула что-то под нос. Джей одел ей ошейник, поставил на землю:

— Как говорится, удача, ступай за ними следом! Через три часа Хакерское Братство оставит этот узел Сети в покое. То есть вас есть три часа, чтобы дойти до портала и пройти через него. Понятно, Теги? На связь не выходи без самой отчаянной нужды. Их сенсоры тебя сразу спалят. И не геройствуйте там, у нас запасных лазутчиков нет!

Теги гордо чихнула, потрусив вперед. Почти невидимая в сумерках Минори летела рядом с псевдособачкой.

Следом потянулись провожатые — Джей, Анни и Март.

Джей устроился поудобнее на верхушке кольцевого вала, достал бинокль:

— Я погляжу, как они пойдут. Вам лучше вернуться и свернуть лагерь. Мы должны быть готовы к переходу. Только не трогайте мой снаряд.

— Хорошо, но у нас на сворачивание стоянки еще много времени, — пожал плечами Март, поглядывая в плоский бинокль на удаляющийся султанчик хвоста Теги. Минори на таком расстоянии уже не удавалось увидеть. Девушка — призрак умела "пригасить" свой образ до почти полной неразличимости.

— Март, все же лучше свернуться заблаговременно, — мягко проворчал Джей, — Одного человека здесь достаточно для наблюдения. Мы должны быть готовы к возможным сложностям. У меня нет полной уверенности, что им удастся пройти к порталу и войти в него. Хотя наши друзья сейчас изо всех сил им помогают.

— Вирусная атака? — догадался Март. Джей кивнул.

— Тогда у Теги точно есть шанс, — сказал Мартин Анни, — Уже ничего не видно. Пойдем сворачиваться?

Девушка с тяжелым вздохом кивнула.

Страх перед армадой непонятных машин и существ, охраняющих проход в другой мир, не исчез. Он спрятался, зато к нему добавился страх за Теги. Без ее присутствия, без привычной ниточки цифровой связи со своей напарницей Анни чувствовала себя очень неуютно.

Анни с Мартом привычно, уже автоматически свернули стоянку, затем девушка приготовила в запас несколько бутербродов, проверила питьевую воду, присела у палатки. Март молча сел рядом, прислонился плечом.

— Ненавижу ждать! — выдохнула Анни. Мартин достал сигарету, разжег, кивнул:

— Я тоже. Расскажи что-нибудь?

— Что тебе рассказать? — Анни чуть повернула голову, чтобы в поле зрения оказались вибрисса сенсора и башмаки Джея, который все торчал на краю кольцевого вала. Иногда башмаки шевелились, когда Джей чуть менял положение тела. Остальное скрывали два камня, между которыми он выбрал себе позицию.

— Да что хочешь. Это просто чтобы время скоротать, — пожал плечами Март, — А то сидим, переживаем бесполезно... Спать рядом с нынешними соседями тоже что-то не хочется. Например, как вы с Теги познакомились?

— О! Да, это была история! — хмыкнула Анни, — Я тогда заканчивала карьеру наемника. Наше знакомство произошло в довольно бурной обстановке...

... — Все к трапу! — услышала Анни команду сержанта Масако, низенького щуплого ази, — Все к трапу, и быстро, м-мать вашу!

Последняя группа поредевших защитников Магоры откатывалась, отстреливаясь, к туше десантного корабля. Их прикрывали три десятка наемников под командой сержанта. В том числе и Анни.

Тяжелый армейский скорчер дергался в руках — отдача у него оказалась чудовищной для хрупкой девушки. Не будь Анни киборгом — она ни за что не смогла бы удержать в руках тяжелое штурмовое оружие с такой отдачей. Тем более вести из скорчера по-немецки точную, по-женски экономную стрельбу.

Наемники пятились, прикрывая измученных, израненных людей, последних, кто противостоял вторжению. Многих своих партизаны Магоры тащили на руках, но все, кто еще мог сражаться — человек с полсотни, стреляли в оккупантов, когда только представлялась возможность. Анни прониклась уважением к этим истощенным недоеданием и недосыпанием людям — даже под прикрытием наемников, они отходили к транспорту, сохраняя строгую дисциплину, несмотря даже на то, что среди бойцов обоего пола не больше четверти выглядели старше нее. Большинство партизан вблизи оказались детьми, в крайнем случае — подростками.

Несмотря на шквальный огонь, силы вторжения приближались — уродливые коробки броневиков парили над землей и развалинами, всего два года назад бывшими одним из красивейших городов планеты. Сейчас городская панорама представляла собой груды щебенки и изредка — остатки чудом еще не рухнувших частей зданий. Анни пятилась назад, прекратив стрельбу, давая немного отдохнуть своему "стволу" и подзарядиться накопителям протезов.