Радзивилл Ежи - Баллада о краденой памяти

Внезапно обнаружил, что вышел на уступ, напоминающий балкон, зависший над Разломом. Ветер совсем стих, но рев потоков по-прежнему терзал уши. Роххи показал, чтобы одноглазый отстегивался от страховки.

Вор обошел по периметру уступ. Отсюда дороги никуда не было. Балкон обрывался в пропасть и водяную смерть. Роххи поманил его рукой у скальной стены. Вор подошел и по нетерпеливому жесту помог отодвинуть в сторону нетолстую каменную плиту, открывшую ход в скалу. Роххи ушел по карнизу назад, сматывая веревку, а вор все смотрел на покрывающие внутреннюю сторону входа знаки. Он не понимал, что означает надпись, но мог сказать, кто ее сделал. Письмена принадлежали исчезнувшему народу шарани, город которого и все храмы с легендарными сокровищами были поглощены Черной Пустыней с Той Стороны. Вор напрягся и даже вспомнил откуда-то название города: Хонар. Это название давно стало символом мрачных тайн Пустынь. При этом Рика пробрала дрожь. Не одно мрачное сказание о городе-призраке рассказывали долгими зимними вечерами, сказания о городе, где с закатом оживают разрушенные дома, и ночная стража лениво перекликается на стенах, но горе тому, кто поверит призрачным огням Хонара — он никогда уже не вернется оттуда и будет вечно блуждать в обманных огнях ночами, исчезая, как и все население, с первыми бликами рассвета на небосводе...

Роххи между тем приторочил свернутую веревку к своей уже небольшой поклаже, запалил лампу и приглашающе тронул вора за рукав. Плита за спинами приняла вертикальное положение, как ножом обрубив рев Разлома и дневной свет тоже. И уж вот этому вор не обрадовался.

Уж слишком хорошо был экипирован Роххи, уж больно ладно он жил здесь. А уж закрывающиеся под весом вошедшего двери присутствовали в легендах про Призрачный Город. В довершение всего — надписи на шарани. Вор задержался у стены, спросил:

— А чего это тут нацарапано? А то я неграмотный.

Роххи хмыкнул:

— Заклинание Дверей. Да еще предупреждение, что они закрываются легко, да вот открыть их изнутри непросто. Идем же!

Вор пробурчал в спину Роххи, стараясь не отставать от него:

— Кто ты, вот для меня теперь загадка? Сначала я думал, что ты рудознай, Потом— что придорожник. После посчитал контрабандистом, а теперь уж и не знаю.

— И не нужно, — донеслось до него. Вор прикусил язык. Он лукавил. Теперь-то он знал точно— это колдун. Как раз, верно, из тех, кого называют Хозяевами Камней. Теперь он еще сильнее жалел, что не послушал предостережения того трактирщика. Все знают, чем от колдунов дальше, тем жизнь дольше и спокойнее. Прорубленный в скале ход уперся в блестящую дверь из неклепаного, цельного куска металла. Дверь бесшумно скользнула вверх, и за ней потрясенному вору открылся хорошо освещенный широкий коридор.

— Не трусь, — проворчал не оборачиваясь Роххи, — Я не хочу тебе зла.

— Н-надеюсь, что так, — пролепетал вор, — Простите мое любопытство, а куда мы идем?

— Туда, где отдохнем, прежде чем переправлять тебя через Разлом, — буркнул Роххи, не сбавляя шага. Отвязанные железные подошвы мелодично позвякивали в такт их шагам. Они шли мимо поперечных, уходящих в точку, бесконечных коридоров, мимо каких— то странных творений из стекла, камня и металла, мимо вообще непонятных вору вещей. Он совсем оробел и уже не надеялся, что талисман демона хоть чем— то поможет ему в чертогах такого могучего мага. Он напряг память. В сказаниях не было колдуна о таким именем, а по могуществу Роххи превосходил все, о чем вор когда-либо слышал. Потом память вынесла намек на какое-то созвучие. Еще чуть-чуть времени, и напряженно работающая голова одноглазого вора вытащила из глубин памяти особенности имен обитателей недоступных Гор. В их речи " Р" и "Л" — один и тот же звук, да и "К" не отличается от "X". И тогда... Волосы на затылке у вора зашевелились от ужаса: впереди него, затянутый в кожу, коренастый, зелевоволос и зеленоглаз, уверенно шел по своим владениям всемогущий Локи, бог недр!!! Вор почувствовал слабость в ногах, натолкнулся на обтянутую кожей спину и услышал ворчливое:

— Не мечтай.

— Простите? — не понял вор, увидел тупик, — О, простите!

Локи повернулся к нему, покосился на мерцающий огонек в стене:

— Что это ты такой любезный вдруг стал?

Вор промычал:

— Кажется, я догадался, кто ваша милость.

— Догадался — и забудь, — веско буркнул Локи, — А то рассержусь. И не лебези. Терпеть этого не могу. Идем.

Вор по его знаку развернулся и остолбенел. Бог ощутимо подтолкнул сзади, и одноглазый шагнул вперед, в огромный зал, покрытый чеканными золотыми панелями, застеленный коврами с высоким пушистым ворсом, залитый неведомо откуда ярким золотистым светом. Локки обогнал его, щелкнул чем-то и зал утратил свое ослепительное сверкание, свет стал мягче и краснее, в углу сами собой разгорелись черные горючие камни в очаге, облицованном невиданными узорными самоцветами. Локи присел на воздух и добродушно глянул на робко стоящего вора:

— Устраивайся, тут невидимая мебель. Пожелай сесть и не упадешь. Забавный ты паренек.

Вор прочистил горло, громко глотнул и сел. Невидимое нечто приняло его тело наподобие мягкого кресла. Локи поманил его рукой, и вор подъехал поближе. Хозяин Камней (как, впрочем, и ада), проворчал:

— А теперь рассказывай все и без утайки. Тем более если догадался.

Вор тяжело вздохнул:

— Просто не знаю, как и быть. Дело в том, что я дал слово сохранить все в тайне. То есть я понимаю, дело касалось людей, но... Вор замялся, — боюсь, что богов оно тоже касается.

— Там видно будет, — проворчал Локи, — Ты не лебези. Лучше уж сам рассказывай. А то ведь знаешь, есть много средств развязать язык. И, конечно, никакой помощи тогда от меня не жди. Хоть я и не спешу, но тянуть особо тоже не желаю. Так что вали все по порядку, — Бог достал из воздуха тяжелый кубок и утопил в нем нос. Вор взмолился: "Сиятельная моя госпожа, вы послали меня сюда, взяв обещание не рассказывать о поручении никому из ЛЮДЕЙ. Но, наверное, Повелитель Ада может быть в курсе этого дела?!"

Тяжело вздохнул и начал рассказ. Локи молча потягивал из кубка и глядел в огонь. Когда вор закончил, Локи долго молчал, затем расхохотался:

— Ах ты наглец, наглец беспримерный! — Сунул кубок в никуда, добродушно глянул на вора, — Это ж надо: назвать княжну Этли "своей девушкой"!

Посерьезнел, проворчал:

— Что же, я помогу тебе. И не ради ее золотистых глаз. Мне не нравится, когда судьбами этого мира распоряжаться чужаки, не ставя даже в известность нас, его хозяев.

Добавил совсем серьезно:

— Но учти — я не собираюсь проводить тебя по своим глубинам под Разломом. Они мало чем отличаются от Ада. Так что придется тебе переправляться через Разлом по воде, чтобы завтра к вечеру быть на Той Стороне. Сейчас иди отдыхай. Эй, проводите его!