Компьютерра - Журнал «Компьютерра» № 12 от 27 марта 2007 года

Говоря о массах в книге «В тени молчаливого большинства, или Конец социального», Бодрийяр пользуется образами астрофизики. Здесь и имплозия — взрыв «внутрь», падение в самих себя, которыми обычно описываются черные дыры. И колебания потенциальной и кинетической энергии. И даже бесследное исчезновение информации в сингулярностях.

И — фракталы. И — термины теории информации…

Многое Бодрийяр заимствовал из структуралистской антропологии. Из работ Клода Леви-Стросса, трудов авторов, открывших, что культура заполняет зазор между необходимым и доступным, структурирует излишние ресурсы, находящиеся в распоряжении общества. И направляет их то на строительство пирамид и сфинксов, то на возведение городов в джунглях Юкатана, то на космическую гонку. Но перестает работать тогда, когда осознается, что та или иная культура лишь одна из возможных.

Впрочем, тут Бодрийяр предпочитал, скорее, образы Виктора Сегалена, французского этнографа начала ХХ века, говорившего, что с того момента, когда узнали, что Земля — сфера, путешествие перестало существовать, поскольку удаляться от какой-либо точки сферы означает к этой же точке приближаться.

Этим языком Бодрийяр описывал отнюдь не каноны художественного стиля, за который обычно принимают постмодернизм, но свое видение современной ситуации. Излагал порой шокирующие, но всегда оригинальные мысли.

Говоря вкратце, по Бодрийяру развитие технологий освободило массы от повседневной погони за куском хлеба. Но превращение в потребителей (а только в этом качестве они, массы, и интересны глобальной экономике) лишает их бытие всякого рационального смысла. Вот как беспощадно писал о них Бодрийяр: «Воображению массы представляются колеблющимися где-то между пассивностью и необузданной спонтанностью, но всякий раз как энергия потенциальная, как запас социального и социальной активности: сегодня они — безмолвный объект, завтра, когда возьмут слово и перестанут быть „молчаливым большинством“, — главное действующее лицо истории. Однако истории, достойной описания, — ни прошлого, ни будущего — массы как раз и не имеют» [Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург. 2000].

Конец мечтам левых мыслителей, но конец и надеждам либеральных просветителей. Массы молчат не потому, что они обмануты властью, навязавшей им футбол и телеюмористов. Массы молчат потому, что современный мир слишком сложен для понимания, а каждый отдельный человек слишком отстранен от систем производства. Тут был бы уместен любимый автором статьи пример с квантовой механикой, которой мы пользуемся во множестве приборов, но объяснить которую в рамках здравого смысла невозможно.

Грустно? Но есть и хорошее — очень мало места и для фашизма, категории национального давно растворены в массах.

Надо признать, что Бодрийяр был беспощаден и к религии. «Что касается невозможности распространить здесь смысл, то лучший пример тому — пример Бога. Массы приняли во внимание только его образ, но никак не Идею... Невероятный отход от сути религиозного. Массы растворили религию в переживании чудес и представлений — это единственный их религиозный опыт» [Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. Екатеринбург. 2000].

Но еще фантастичнее видел Бодрийяр мировую экономику. По его мнению, она состояла из экономики реальной и гигантского пузыря экономики виртуальной. Бодрийяр считал, что объем капитала в 45 раз уступал объему перелива капитала («Прозрачность зла», 1990). Гигантский пузырь финансового капитала, из которого рождаются многомиллиардные состояния. Нажить же их продажей действительно нужных вещей, вроде лепешек или сапог, невозможно. А в виртуальности финансовых операций — пожалуйста.

Но Бодрийяр отнюдь не призывал прикончить финансовую гадину в ее Уолл-стритском логове. Наоборот, он сравнил кризис 1929 года, когда экономика была практически реальной, и кризис 1987 года. В первом случае — глобальная катастрофа. Во втором — потеря спекулятивных капиталов отнюдь не нарушила функционирования экономики реальной. Бодрийяр сделал вывод, что так будет и впредь, и крушение пузыря доткомов, скажем, вполне подтверждает его правоту.

Бодрийяр не ждал от развития технологий утопии. Но не впадал и в апокалипсические страхи. Он писал, что мир выжил, десятилетия живя в тени Бомбы: «Гиперреализованные войны и деньги вращаются в недоступном пространстве, которое оставляет мир таким, какой он есть. В конечном счете экономика продолжает производить, в то время как малейшего логического следствия из колебаний фиктивной экономики было бы достаточно, чтобы ее уничтожить» [Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. Екатеринбург. 2000].

Мир продолжает жить, хотя государства, политика, армии, кумиры превратились в симулякры. Технологии сделали мир непонятным большинству, массам. Но технологии продолжают жить и развиваться. Куда они идут — покажет будущее.

Автор: Дмитрий Школьник

Шесть лет назад в «Компьютерре» была опубликована тема «Небрежное программирование», а в ней — статья Дмитрия Школьника «Перетекание мозгов», в которой автор среди главных причин, побуждающих программистов к «перетеканию», называл возможность уехать; более низкий, нежели в Кремниевой Долине, уровень жизни; а также отсутствие в России законодательной и культурной инфраструктуры, провоцирующей инвестиции в хайтек. За минувшие годы много чего утекло, но все перечисленные тезисы — уровень жизни, свободный выезд и отсутствие благоприятной для развития ИТ среды — во многом справедливы и сейчас (люди с позитивным мышлением называют это стабильностью). Пару лет назад Дмитрий уехал. И сегодня рассказывает, о чем следует задуматься тем, кто принял такое же решение, но вещи еще не собрал [В основе статьи несколько записей, сделанных автором в его онлайн-дневнике: scolar.livejournal.com/tag/immigration. — Прим. ред].

Спонсор

Термин «рабочая виза» сам по себе неточен: виза — это документ на пересечение границы. Тип визы H1B означает, что ее обладателю уже было выдано разрешение на работу в США. Визу выдает госдепартамент (Department of State), в ведении которого находятся консульские службы. Получение разрешения на работу — процесс многоступенчатый, и в нем задействованы сразу два ведомства: Министерство труда (Department of Labor) и иммиграционное подразделение Департамента госбезопасности (Department of Homeland Security), USCIS.

На первой стадии процесса американская фирма («спонсор»), отчаявшись найти нужного специалиста на внутреннем рынке, получает официальное заключение о состоянии рынка труда в данной местности. Спонсор подает в Министерство труда бумагу под названием Labor Condition Application (LCA), из которой следует, что данное предложение работы иностранцу не ухудшит условия труда для американских граждан вообще и сотрудников спонсора в частности. Формулировка туманна, однако одобрение этой бумаги дает спонсору основание для обращения за разрешением привезти иностранца в Америку. Не пытайтесь, впрочем, обнаружить в этом документе свое имя — вас в проекте еще нет.