Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 185

Обжаловать президентское вето Samsung не может, но она, конечно, может попробовать отстоять свой патент обычным путём, через суд. Правда, займёт новое разбирательство месяцы, так что к моменту, когда и если по делу будет вынесено положительное решение, iPhone 4, вероятно, уже снимут с производства (а «Пятёрка» потребует нового дела). К тому же американская судебная система взяла моду решать патентные споры мягко, денежными штрафами, так что того эффекта, который произвёл бы запрет на импорт, Samsung, скорее всего, уже не добиться.

Комментируя вмешательство правительства, эксперты и представители промышленных ассоциаций сходятся на том, что оно (вмешательство) было бы оправданным только в случае очевидной угрозы нацбезопасности или телекоммуникационной инфраструктуре страны. Ни того ни другого в деле «Apple против Samsung» нет. А есть простой частный спор о честной конкуренции. И, получается, честности теперь и недостаёт. Западная пресса пока ещё стесняется называть вещи своими именами, но за неё это сделали заокеанские партнёры. Правительство Южной Кореи уже в понедельник «выразило озабоченность» решением Соединённых Штатов помочь своей компании и последствиями для будущего патентной системы в мире, отношений правообладателей. А южнокорейская пресса прямо назвала случившееся протекционизмом.

Точка в споре Apple и Samsung, естественно, не поставлена. В пятницу та же ITC выносит решение уже по претензии к «Самсунгу», да и в судах баталии ещё предстоят. Однако если до сих пор всё это был лишь бизнес, то теперь, после вмешательства администрации Обамы, запахло политикой. В вопросах патентного права на международной арене Соединённые Штаты выступают сторонником «твёрдой руки». Но встав на защиту «родной» Apple, выказали двуличность. Теперь аналитики и не замешанные в споре американские производители боятся, что Америке этот случай припомнят: когда однажды придётся спорить с иностранными партнёрами о патентах и авторских правах в сферах поважнее смартфонов.

К оглавлению

Опубликовано07 августа 2013

В 1964 году в издательстве Чикагского университета увидела свет работа экономиста Гэри Стенли Бэккера «Человеческий капитал» (Human Capital: A Theoretical and Empirical Analysis, with Special Reference to Education). С тех пор понятие это является одним из ключевых для современной постиндустриальной экономики, а сам автор книги был удостоен в 1992 году Нобелевской премии по экономике.

Впрочем, о «человеческом капитале» говорили и раньше. Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) И. В. Сталин, выступая 4 мая 1935 года в Кремлёвском дворце перед выпускниками военных академий РККА, произнёс: «Самый ценный капитал — это люди». Ну а само словосочетание human capital было употреблено Карлом Марксом в работе The Emancipation Question, впервые опубликованной в New-York Daily Tribune ещё в январе 1859-го, когда и в Российской империи и в Северо-Американских Соединенных Штатах процветало рабство. С тех пор поднялась, достигла своих высот и угасла индустриальная эпоха с её традиционным пониманием капитала; станки там, машины всякие…

А сегодня ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ профессор В. Мау высказываетв седьмой книжке «Вопросов экономики» за 2012 год парадоксальные мысли: « Россия столкнулась не с проблемами кризиса сложившейся в советское время социальной системы, а с гораздо более глубокой проблемой кризиса индустриального общества. Поэтому поиск и создание новой модели социальной политики относятся не к области догоняющего развития, а к общей проблематике всех развитых стран, к числу которых по этому критерию принадлежит и Россия. Сам же крах советского строя стал результатом кризиса индустриальной системы с характерными для нее институтами социального государства (welfare state). »

То есть те самые вещи, которые заботят нас, в значительной степени относятся — ещё раз повторим слова Мау — « к общей проблематике всех развитых стран ». А развитые страны — члены Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) поразительно большое внимание уделяют образованию. Вот интереснейший доклад « Взгляд на образование — 2012», подготовленный ОЭСР, в котором приведена масса фактов относительно влияния образования на жизнь общества и отдельного человека. Прежде всего согласно ему получается, что общество в целом зависит именно от труда образованных людей: за последнее десятилетие рост ВВП стран ОЭСР (более 50%) связан с трудовыми доходами людей с высшим образованием. У них выше зарплаты: в среднем жители стран ОЭСР с высшим образованием получают на 55% больше, чем жители стран ОЭСР со средним или средним профессиональным; у них ниже безработица (у мужчин — на треть, а у женщин — на 40%).

Но вот один парадокс. Знаете, какая страна лидирует в списке наиболее образованных? Так это Россия! У нас, согласно докладу ОЭСР, 55% людей в возрасте от 25 до 34 лет имеют высшее образование! (В соседях – Канада и Республика Корея.) Так что, казалось бы, именно нашу страну ждёт самое светлое постиндустриальное будущее… Но в реальности дело обстоит совсем не так; посмотрим на публикацию«Ведомостей»: « Россияне много работают, мало зарабатывают и рано умирают, так и не успев насладиться жизнью, ставит диагноз ОЭСР »…

Чистый доход домохозяйства после уплаты налогов — $15 286 против $23 047 в странах ОЭСР. При этом работают россияне больше, 1981 час в год против 1 776 часов. Так в чём же дело? Образование выше, работаем больше, а доходы — в полтора раза ниже? Причём профессор Мау пишет: « В России принято гордиться уровнем образования. Оно действительно неплохое, а по меркам среднеразвитой страны, только что осуществившей индустриализацию, оно было даже хорошим ». Но ведь отвечать постсоветское образование должно уже не на вызовы индустриальной эпохи, а на те требования, которые предъявляет к нему эпоха постиндустриальная, информационная. « За пять–шесть лет получения высшего образования появляется немало профессий, которых на момент поступления в вуз просто не существовало ».