Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 1 Трамплин для прыжка

— Э-э-э... Ну... Вообще-то нет... — признался Пархоменко.

— А эта шумопеленгаторная станция, — Хрущёв к разговору подготовился хорошо, и теперь буквально пил кровь из командующего флотом, — эта станция, что, может засечь подводного диверсанта?

— Вообще-то вряд ли, — признался командующий. — Станция старая, 1942 года. Она и подводную лодку-то слышит только на средних ходах, больше 6-8 узлов. И станция и заграждения рассчитаны на торпедную атаку по кораблям от входа в гавань.

— То есть, если боевые пловцы с современным снаряжением захотят проникнуть в бухту, они смогут сделать это скрытно? — Хрущёв, можно сказать, нокаутировал адмирала и теперь нещадно добивал его вопросами.

— Это возможно, — признал Пархоменко.

— Та-а-ак... — тоном, не предвещающим ничего хорошего, произнёс Первый секретарь ЦК.

Адмиралы Кузнецов и Горшков за его спиной уже недвусмысленно показывали Пархоменко кулаки.

— А после войны бухту тралили? — спросил Хрущёв. — Я слышал, ту немцы много магнитных мин накидали. Их все выловили?

— Так точно, — ответил Пархоменко.

(Минная опасность в Севастопольской бухте нами считалась ликвидированной, так как траление было произведено по установленным нормам с четверным превышением кратности траления (72-кратно вместо 18).)

— А дно в бухте какое?

— Ил. Слой довольно толстый. Потому и дноуглубительные работы проводим.

— А если мина за 12 лет успела погрузиться в ил, разве вы её тралом зацепить сможете? — Хрущёв впился в адмирала, как доильный аппарат из анекдота ("Пока 20 литров не выдоит — не отпустит")

— Ну... теоретически такая возможность есть...

— Товарищи адмиралы, а покажите мне ваш флагман, — вдруг, неожиданно сменив тему разговора, попросил Хрущёв.

Пархоменко, едва не перекрестившись на радостях, что Первый секретарь перестал его расспрашивать, приказал рулевому править к линкору "Новороссийск".

Через несколько минут катер ошвартовался у трапа, и делегация высокого начальства поднялась на корабль.

У трапа их встречал командир линкора, капитан 1 ранга Александр Павлович Кухта. Он уже было собрался в отпуск с 16 октября, и визит руководства энтузиазма ему не прибавил.

Сопровождаемые командиром корабля, выступающим в роли гида, руководители страны и адмиралы отправились на экскурсию по линкору, обходя его по верхней палубе от трапа к носу.

Дойдя до носовых башен главного калибра, Хрущёв вдруг спросил:

— Александр Павлович, мне вот рассказывали, что корабль делится водонепроницаемыми переборками на отсеки, на случай затопления. Это правда?

— Так точно, Никита Сергеич! — ответил командир.

— И эти самые переборки идут через весь корабль сверху донизу?

— Вообще-то нет, — ответил Кухта. — На "Новороссийске" 20 водонепроницаемых переборок, они идут от днища до главной броневой палубы. Она проходит примерно в середине корпуса. И до неё доходят только 14 переборок из 20. К тому же "Новороссийск" — корабль трофейный, строили его итальянцы, они пытались добиться максимальной скорости хода... В общем, облегчали конструкцию как могли. Переборки делали из алюминия толщиной 3 миллиметра. На наших линкорах переборки стальные, 10 миллиметров толщиной.

— А в носу у вас какие помещения находятся? — Хрущёв, казалось, бессистемно перепрыгивал с одной темы на другую.

— Ну, под башнями погреба боезапаса, дальше в нос — матросские кубрики, отсеки хранения якорь-цепи, кладовые, приводы шпилей...

— А можно кубрики посмотреть? — спросил Хрущёв. — Хочу взглянуть, какие у вас условия содержания матросов.

Гости спустились в нижние помещения, с интересом осматривая кубрики личного состава.

— А под кубриками что? — спросил Хрущёв.

— Там трюмы, Никита Сергеич. Ничего интересного и довольно грязно, — честно ответил командир корабля.

— А давайте взглянем, — попросил Хрущёв. — Я на больших кораблях иностранной постройки ни разу ещё не бывал. Тут у вас так интересно...

— Там тесно, неудобно... И грязно.

— И всё-таки?

— Ну... Воля ваша, Никита Сергеич. Только переоденьтесь в робу.

Принесли флотские спецовки и фонари. Хрущёв и Кухта переоделись. Упитанный Никита Сергеевич с трудом протиснулся в люк. Сопровождающие лица остались в кубрике, гадая, что понадобилось в трюме линкора Первому секретарю ЦК.

После нескольких минут лазания по немыслимым закоулкам в глубине линкора Хрущёв и Кухта остановились перед глухой переборкой в носу корабля.

В переборке были заметны следы трёх то ли люков, то ли вырезов, которые были аккуратно заварены и закрашены.

— А что у вас за переборкой? — спросил Хрущёв, светя фонариком на переборку.

— Там такой же трюмный отсек, Никита Сергеич, — ответил командир.

— А вот эти ... люки, они всегда были вот так заварены? — докапывался Хрущёв. — Так и должно быть?

— Э-э... Ну... — командир линкора замялся. — Это так называемые флорные вырезы... Обычно их не заваривают, вообще-то... Странно... Когда корабль от итальянцев принимали, они были уже заварены...

— Та-а-ак... Ладно, пошли наверх.

Они выбрались из трюма.

— Как я и думал, — сказал Хрущёв. — Там, в трюме, — пояснил он собравшимся, — есть переборка с заваренными вырезами, которые должны быть открыты. Несите автоген!

— Никита Сергеич! — изумился Кузнецов. — Зачем? Вы хотите переборку резать?

— Именно!

— Но зачем? — адмирал Горшков тоже был в недоумении.

— Чисто детское желание посмотреть, что у игрушки внутри, — Хрущёв, казалось, шутил, но по глазам было видно, что он серьёзен, как никогда.

Стоявший позади адмиралов Серов молча показал ему поднятый вверх большой палец.

— Иван Александрович, доложи товарищам адмиралам, — попросил его Хрущёв.

Серов протолкнулся вперёд.

— Весной мы получили агентурное сообщение, — начал он, — что группа итальянских ветеранов из числа подводников-диверсантов готовит диверсию на линкоре "Новороссийск". В результате оперативных мероприятий, проводившихся на всей территории Италии, были устранены более 20 ветеранов итальянских диверсионных подразделений, в том числе — бывший командир 10 флотилии князь Юнио Валерио Боргезе.

— Однако, — продолжал Серов, — мы не можем быть уверены, что все участники заговора были нами обнаружены.

В кубрике стояла мёртвая тишина.

— Ё# вашу мать! — прорычал Хрущёв. — Вы принимаете корабль от недобитых фашистов, видите на нём заваренную переборку, и ни один идиот не додумался её вскрыть и посмотреть, нет ли там взрывчатки! В охранении главной базы флота — е#аный бардак, в бухту может пролезть кто угодно, в любое время! Живо несите сюда автоген! Если вам, бл#дь, лень, я сам туда залезу и эту переборку вскрою! Я, всё ж таки какой-никакой слесарь!