Борис Седов - Наследница

Под теплыми струями воды, нежно массировавшими всё ее тело не только сверху. Но и с боков. Но и снизу.

В нежных (таких нежных!) руках, ласкающих сперва чуть заметными, робкими прикосновениями, но с каждой секундой становившимися всё настойчивее, всё ощутимее!

Тамарины пальцы скользнули между Денисовых ягодиц.

— Не отвечай мне, детка. Я же просил тебя.

Ах, его голос!

Тамара отдернула руку. Она не желала ослушаться. Потом. А сейчас лучше всего замереть и получать удовольствие.

— Хорошо, дорогой. Я не буду. А ты продолжай… продолжай…

И он продолжал… продолжал…

Когда его руки легли ей на груди, а пальцы слегка сжали соски, у Тамары сперло дыхание.

Когда он принялся целовать ее в шею, а одна из ладоней клином врубилась между их слившихся тел и принялась агрессивно протискиваться вниз, Тамара не смогла сдержать глухой стон.

Когда его пальцы жестоко смяли ее плоть, Тамара непроизвольно раздвинула ноги и рассадила Денису ногтями все плечи.

…Он оказался самым грубым любовником в ее жизни. Он оказался самым нежным, самым желанным, самым… самым!!!

Денис искусал ей весь лобок — Тамара в этот момент, уже толком не сознавая, что творит, выдрала у него из головы половину волос.

Денис садистским рывком развернул ее спиной к себе, переломил в пояснице, так, что ей пришлось опереться руками о пол, и резким движением вошел в нее сзади — в это время Тамара уже ничего не соображала. Ничего больше не помнила, достигнув того долгоиграющего оргазма, в рассказы о которых никогда раньше не верила.

О Сатана, как же ей было в кайф!

Как жаль (или наоборот — хорошо?) что из этого она почти ничего не запомнила.

…Придя в себя, Тамара обнаружила, что находится в спальне, лежит в постели, и на ней длинный махровый халат. А Денис стоит рядом с кроватью и взирает на нее с чуть заметной улыбкой.

— Хочешь чего-нибудь выпить, принцесса? Пиво? Мартини? Джин с тоником?

Нет, спиртного ей не хотелось. Разве что соку.

— Разве что соку. — Закряхтев от усилия, Тамара перевернулась на бок. — Зараза, как ломит всё тело! Денис, а что это было? Не помню вообще ничего. Ты ввел мне какой-то наркотик?

— Только один. — Улыбка стала гораздо шире. — Я вводил тебе его на протяжение почти двух часов. И сзади, и спереди, и в самых идиотических позах.

— Сволочной извращенец, — с трудом рассмеялась Тамара. — Разве можно такое проделывать с девушкой? Теперь буду ходить враскорячку, как утка.

— Это пройдет уже завтра. А сейчас я сам отвезу тебя в Ольгино.

— Я не хочу домой. Я хочу остаться! Я хочу еще! — Вот теперь настала пора рассмеяться Денису.

— Ты ненормальная! Ты просто не выживешь. А если и выживешь, то не сможешь рожать.

— До фонаря!

— Нет, — покачал Денис головой. И не терпящим возражений тоном повторил: — Я сейчас отвезу тебя в Ольгино. А потом уезжаю из города.

— Куда?!!

— По делам, милая, по делам. Не забывай, что, кроме секса с тобой, у меня еще есть работа. И прошу, никогда не задавай мне вопросов о ней.

— И не подумаю. Денис, а надолго?

— Что надолго? — не понял он.

— Ну, уезжаешь из города.

— А, ты об этом. — Денис присел на край кровати. Протянул руку. И ласково (О Боже, как ласково!) погладил Тамару по голове. — Нет, ненадолго, принцесса. Всего на недельку. И обещаю: как только вернусь, ты будешь первой, кому позвоню. Не забывай включать телефон. А теперь, детка, соберись с силами и одевайся. — Денис поднялся. — А я пока пойду сварю кофе.

— Ладно, любимый. Только не забудь позвонить через недельку. — Тамара скорчила болезненную гримасу и, поднатужившись, села в кровати.

Зараза, как ломит всё тело!

Но как же ей это в кайф!

И всё-таки — пусть не сегодня, пусть через неделю — она докопается до «неприступного клада», который Денис так стережет!

— Эта стервоза начинает меня всерьез доставать. — Коля приступил к делу без предисловий. Даже не поздоровавшись. Даже толком не втиснув свою массивную тушу на заднее сиденье «тойоты» бендеровского пахана. — Всё чего-то вынюхивает. Донимает вопросами. Пытается диктовать какие-то условия. Очень хочется послать ее на хрен! А еще лучше закопать в какой-нибудь лесопосадке!

— Не торопись, — покачал головой Миша Магистр. — Послать на хрен дело нехитрое. И замочить тоже. Худа хитрее держать потом за это ответ. А отвечать придется. За ней стоят серьезные люди. Она же самая богатая баба в России, если не в мире. А ее приятель — московский авторитет. Так что, братишка, с Тамарой лучше жить дружно.

— Она мне мешает. Ох, как мешает! — Николай зло скрипнул зубами. Если бы сегодня утром ему не позвонил Магистр, то он сам бы забил с ним стрелу, чтобы обсудить наболевший вопрос: «Как избавиться от девицы, которая что-то уж слишком много берет на себя? Которая не хочет знать свое место! Которая чересчур много знает! Которая может доставить огромные неприятности!»

— Она мешает, а ты потерпи, — улыбнулся Магистр. — Вон сколько сала наел, так просто тебя не пробьешь. А то, что девица доставит тебе неприятности… Хм, не менжуйся. Она не успеет. Когда спохватится, ты будешь уже далеко. Никто тебя там не достанет.

— А что сейчас?

— Продолжай косить под лоха. Кстати, два дня назад она обмолвилась, что в курсах, что Светлана сделала на тебя доверенность, и ты сейчас продаешь ее виллы. Жаловалась, что ты паришь ее, причем так неуклюже, что она даже задумалась, а дружишь ли ты с головой. Так что смотри, не переигрывай. Постарайся вообще поменьше общаться с этой овцой. Когда в Испанию?

— Пока кое-что не срастается. Но как только всё будет готово, сразу же вылетаю. А чего с банком? — в свою очередь спросил Николай.

— Держи. — Магистр извлек из кармана бумажник, достал из него сложенный вчетверо лист. — Здесь все банковские реквизиты. Не потеряй. И не напутай, когда будешь заполнять договор.

— Да уж как-нибудь… — поморщился Коля.

«Да за кого ты меня держишь, цыганская рожа?!!»

— Счет мертвый, на подставное лицо. — Бумажник отправился обратно в карман. — В «Универсальном Трастовом Банке». Там же, как только фишки поступят на счет, их сразу начнут отмывать. Это займет около месяца.

— Многовато.

— Чем богаты… — развел Магистр руками. — Ничего лучшего предложить не могу. — На смену бумажнику из другого кармана появилась десятикубовая ампула с темной жидкостью. — Этой отравы достаточно, чтобы отправить на тот свет двоих. Когда будешь передавать в лечебницу сок, впрыскивай шприцом в каждую коробку по два куба. Три коробки, и ты без проблем спровадишь Светлану в могилу. Притом, подохнет не сразу, а через неделю. Все симптомы смерти от простой остановки сердца. Ее даже не будут вскрывать — у лепил не возникнет сомнений, что она померла с чьей-либо помощью. Впрочем, даже если и вскроют, один хрен ничего не найдут. Эта отрава выводится из тканей и крови уже на третьи сутки после приема. А тогда Светлана еще будет жива. Кстати, ампула обошлась мне в штуку баксов. Говорят, эта гадость разработана в КГБ еще во времена коммунистов. Какая-то производная от мышьяка, убивает так же, как он, но только в отличие от него, ее не обнаружит ни один судмедэксперт.