Михаил Нестеров - Война нервов

Абрамов ответил не сразу. Он несколько раз повторил «законная смена», улавливая смысл не умом, а сердцем. Вряд ли Дмитрий Юсупов думал о смене – больше о людях, курировавших его работу. Он не мог объясниться с ними, потому что был беспомощен. Заяви он о себе, был бы уничтожен: не как предатель, а как хранитель многих миллионов. И все же контактов не прервал...

– Думаю, это хорошая работа, не прекращающаяся шестьдесят лет, – ответил Абрамов.

– Именно, – кивнул Школьник. – Будь я на месте Габриеля, поставил бы следующее условие: «Перспектива своего человека в „Опус Деи“ не стоит двух тонн золота?» Что было, то было. Нас должно интересовать будущее. Но хорошо, что прошлое перекликается с настоящим.

– Значит, третье лицо...

– Габриель Морето.

Адмирал выдержал паузу.

– Закрываем дело. Вызывай Камиллу и Томми Вальдеса. Я понимаю – логичнее было бы предоставить это дело Юсупову. Но не он наш заказчик.

Камилла и Томми приехали в отель спустя час после короткого диалога между Абрамовым и Вальдесом:

" – Приезжайте быстро.

– Как быстро?

– Как сможете.

– Что-то случилось?

– Мы закрываем дело.

– Что, человек, которого мы хотели видеть...

– У нас".

Камилла была бледна. Капитан предположил, что под огромными солнцезащитными очками она прячет синеву под глазами. Вероятно, она много курила. По определению Абрамова – обкурилась. Руки у нее подрагивали, дым не лез в горло, однако она продолжала затягиваться.

Он обратил внимание на тонкие шелковые перчатки черного цвета. Возможно, это символ – траура, мести. Или испанка скрывает под ними ногти с траурной же каймой; Томми рассказывал, что Камилла любила возиться в его саду. Ей не хватает платка, который бы она нервно комкала в руках, пришел к неожиданному выводу Александр Абрамов.

Клиенты молчали. Хозяин кабинета нарушил молчание.

– Томми, помнишь, я спросил тебя, состоишь ли ты в католическом ордене «Опус Деи»?

– Ну помню.

– И что ты ответил?

– Правду. Клянусь: не состою. – Вальдес зачем-то повторил жест: приложил руку к груди. Дальше совершил вообще что-то непонятное. Наклонившись к плечу спутницы, спросил, заглядывая в черноту ее очков: – Правда, дорогая?

Женщина отстранилась, словно от него дурно пахло.

– Такой же вопрос я хочу задать Камилле.

Вальдес округлил глаза: «Что?!» И едва не бросился с кулаками на Абрамова.

– Сидеть! – прикрикнул на него капитан. – Дождемся ответа. Драться будем потом. Камилла, я спрошу по-другому: Габриель Морето. Знаете это имя?

Женщина вздрогнула.

– Он убил вашу дочь. Вы догадывались об этом, но не смели признаться себе. Еще и по той причине, что обвинить Морето означало нажить себе еще большие неприятности. А Юсупова можно обвинить во всех смертных грехах.

– Кто такой Морето? – Томми вскочил на ноги. – Винодел? Винодел-убийца? Хакер-грузчик? Что за чушь ты несешь, Алекс!

Абрамов смотрел на Камиллу. Ему казалось, она смотрит на него.

– Габриель Морето предоставил вам якобы доказательства причастности Юсупова к убийству вашей дочери. Хотите узнать, на чем он сыграл?

– На скрипке? – снова влез Вальдес, не находя себе места и не понимая, о чем говорят эти сумасшедшие. – Может быть, на балалайке?

Абрамов повторялся, что его ничуть не смущало.

– Вы то отвергали чудовищное преступление, увешанное косвенными уликами, то приманивали его. Вы разрывались надвое. Вы корчились от боли. Вы сходили с ума. Вы вскрикивали по ночам от кошмарных видений. Тот, кто вас обрабатывал, был мастером своего дела. Морето преследовал свой интерес в этом деле. Он искал Юсупова и надеялся найти его через вас. Он убил Диану способом, очень даже хорошо известным Юсупову, и стал ждать результата. Из вас же он вылепил биоробота. Вы занялись розыском Юсупова и о каждом своем шаге составляли подробный отчет для Морето. Думаю, он гордится вами...

– Мразь! – выкрикнула Камилла, вскакивая с места.

– Ты права, дорогая. – Томми обнял ее за плечи, отгораживая от Абрамова. – Он опасен. Пошли отсюда.

– Где Морето?

– Ждет своего часа, – ответил капитан. – Томми, ты умеешь обращаться с оружием?

Прошла минута.

– Я служил... в армии, – тихо и с запинкой ответил Вальдес. – Мне что, в киллеры придется пере... сука... квалифицироваться?

Абрамов вынул из сейфа приличный пистолет «Браунинг-380».

– Самозарядный, – пояснил он, вручая оружие Томми.

– Вижу, – ответил тот, ничего не видя.

– Удобное и надежное оружие.

– Разумеется.

– Прототип гаубицы.

– Не слепой.

– Стреляет дерьмом.

– Знаю.

– Томми, очнись!

Ему не пришлось этого делать. Камилла взяла у него из рук пистолет и положила его в свою дамскую сумочку.

– Вам нужно будет снять его с предохранителя. Он расположен на затворе. Всего патронов...

– Двенадцать. Я была замужем за полковником, – лаконично ответила женщина. И запоздало спросила: – Он жив?

– Не думаю, что захотите с ним встретиться.

– Вы правильно думаете.

Габриель Морето не отказался от предложения адмирала продолжить беседу на летней террасе. Гость подошел к каменному ограждению и вдохнул полной грудью. Именно таким он представлял себе вид из своего дома. За исключением пляжа. Его в грезах Морето не было. Лишь скалы и бьющие в них волны, шум вечного прибоя как непрекращающееся напоминание о вечной жизни.

Не оборачиваясь лицом к адмиралу, Габриель сказал нараспев, не называя имен:

– Странные у них судьбы. Один при жизни другого не знал, что он его отец, хотя видел его много раз. Другой, зная все об их родстве, никогда не видел его. Дмитрий Юсупов дважды боролся за свою жизнь: в больнице с ожогами и принимая то единственное имя, которое на него примерили. Он бы тотчас накликал смерть, назовись Карлом или Дмитрием: Кстати, как вы собираетесь улаживать проблему с Моникой Орсини? – спросил Габриель после короткой паузы. – Я бы назвал проблему «Похождение Моники». Может быть, мне стоит помочь вам?

– Вы обещали показать копии других документов. Если не секрет, из каких архивов они?

– "Штази", – ответил Габриель, возвращаясь к столу. – Как сказал мой швейцарский коллега: архивы восточногерманской разведки ждут своих покупателей. Я заплатил за эти бумаги двенадцать тысяч долларов...

Школьник не слушал. Он углубился в чтение, предупредив Морето, что не просто читает, а подвергает документы первичной экспертизе.

«Почему Ватикан не заинтересовался свидетельством о браке между монахиней Пилар Фернандес и Дмитрием Юсуповым?» – спросил он себя. И ответил: «Не было связи между двумя именами советского разведчика: настоящим и легендированным. В противном случае Ватикан вышел бы на след золота и разоблачил Юсупова». Школьник еще раз отметил классную работу Габриеля Морето.