Евгений Сухов - Побег

Но будто бы в опровержение его успокаивающих слов с БТРа грозно охнула пушка, разметав самую вершину баррикады. Восставшие зеки, отчаянно матерясь и проклиная свою доверчивость, поспешно рассыпались по сторонам, стараясь укрыться подальше от надвигающегося темно-зеленого железного чудища.

«Опять Беспалый, падла, обманул, — подумал про себя Мулла, — хотя, конечно, этого и стоило ждать от скурвившегося надсмотрщика. Не мешало бы все-таки Беспалого, суку поганую, прирезать, но теперь поздно, поезд ушел… Хотя, может, оно и к лучшему, лишнюю кровь на себя не брать. Гада и так настигнет Божья кара. Аллах, он все видит. Нам же сейчас важно до рассвета продержаться, а там…»

— Ну что стелетесь по земле, блатные?! Что жопы попрятали по углам? Или вы железяки испугались?! — проорал Мулла и первым бросился в сторону выстрелов.

За ним к БТРу рванули десятка три самых отчаянных зеков.

Тут же им навстречу забили в истерике пулеметы — хрипло, злобно, выхаркивая из раскаленных стволов свинцовую смерть. На бегу, как бы споткнувшись, неестественно дернулся и, нелепо подломив ноги, завалился на бок молодой заключенный по кличке Умывальник. Бронетранспортер, расстреливая боеприпасы, продолжал наползать на баррикаду, расщепляя широкими гусеницами доски, подвигая многотонную преграду, подобно сказочному исполинскому витязю, способному одним движением могучей длани смести любую, даже самую непреодолимую преграду. Уже через минуту дотоле «неприступная» крепость, сооруженная зеками из обломков строительного мусора, готова была обрушиться с трехметровой высоты прямо на головы ее бритоголовым защитникам — бунтовщикам зоны.

Но неожиданно громадная машина забуксовала, выбрасывая вверх комья земли, куски кирпича, щебенку, щепки. Потом она развернулась, зацепила гусеницами колючую проволоку и, намотав ее на колеса, подергавшись с минуту, заглохла.

— Остановилась, стерва! — послышались с баррикады злорадные выкрики. — Теперь отсюда только на металлолом!

Бронетранспортер, спутанный колючей проволокой, выглядел очень уныло, точно так же нелепо хищный и опасный зверь смотрится из-под густой охотничьей сети.

— Ну чего замерли?! Братки! — прикрикнул Мулла. сосредоточенно поглядывая на остановившийся БТР; ему было понятно, что бронетранспортер еще способен показать свою звериную сущность, особенно если опомнятся сидящие в нем бойцы, которые надолго не смирятся с таким положением вещей, когда их пушки и пулеметы торчат в небо.

— Выпотрошите эту консервную банку, пацаны! — истерично завопил блатной по кличке Лысый. — Коли прутами металлическими всех козлов, сидящих в БТРе

И, показывая пример, он первым взобрался на машину, беспомощно задравшую нос и воткнувшуюся гусеницами в баррикаду.

Сбегаясь со всех сторон, они старались атаковать бока бронетранспортера. Кое-кто из них даже взобрался на броню. Сталь тревожно ухала под каблуками их башмаков. Озверевшая от возбуждения и страха толпа просовывала в смотровые щели ножи, палки. Точно так же, скопом, первобытные люди добивали раненого мамонта, провалившегося в яму-западню.

— Не постреляют они нас всех?!

— Теперь не постреляют: по своим палить не станут! — подбадривали друг друга.

— Да теперь мы из этой черепахи все мясо повыковыриваем, — разгоряченно орал молодой зек по кличке Маэстро. В его руке сверкала огромная пика из арматуры, он размахнулся и что есть силы метнул ее в распахнувшийся на какое-то мгновение люк. Внутри машины что-то глухо брякнуло, послышалась злобная ругань, и тотчас люк намертво захлопнулся.

Прошло минут пять, пока братки безуспешно копошились вокруг металлического зверя.

Неожиданно все люки БТР одновременно отворились, и бронетранспортер ощетинился стволами автоматов. Зеки в ужасе отпрянули; кто-то кубарем покатился с брони. Среди дикого мата и истошных перепуганных выкриков раздался звонкий юношеский голос, уверенно скомандовавший:

— Огонь!

Затарахтели АКМы.

Взметнув руками, упала первая цепочка нападающих. Мулла увидел, как схватился за окровавленное плечо Лысый, как скрючился, сжимая простреленный живот. Маэстро: он любил играть роль первой скрипки — похоже, это был последний концерт в жизни блатного «музыканта».

— Назад! Отходи! — срываясь на хрип, торопил Мулла.

Приказ был излишним — зеки разбегались во все стороны.

Через минуту по соседней баррикаде глухо пальнула пушка со второго бронетранспортера. Там, где секунду назад была навалена огромная гора из железобетонных панелей, образовалась глубокая яма, а железобетон взрывной волной разбросало на десятки метров вокруг. Снова застрекотали тяжелые пулеметы. Невыносимо громко заскрежетали вращающиеся гусеницы, и БТРы, находящиеся в прикрытии, уверенно поползли через образовавшийся проход на территорию зоны, на которой сейчас хозяйничали зеки. Следом за бронетранспортерами, с пуленепробиваемыми забралами на лицах, в бронежилетах, со щитами, вооруженные автоматами, бежало не менее роты спецназовцев. Они что-то яростно выкрикивали и палили поверх голов разбегающихся зеков.

Многочисленная толпа заключенных была рассечена на несколько групп, и спецназовцы прикладами автоматов вколачивали в асфальт особенно неторопливых.

Только в одном месте заключенные продолжали оказывать сопротивление. Это был завал, отделяющий промышленную зону от жилого сектора. Здесь собрались самые непримиримые отрицалы, которым, как и нищему пролетариату, терять больше было нечего. Среди них выделялся высокий сухощавый старик. Невзирая на свой почтенный возраст, он размахивал над головой длинной арматуриной, к которой был приварен тяжелый металлический брусок; если бы не щупловатое телосложение старика, то можно было бы подумать, что среди бунтарей оказался былинный герой, вооруженный богатырской палицей.

— Не боись, братва! — орал Мулла, а это был именно он, собравший все свои силы, возмущенный обманом Беспалого, вкладывающий в битву всю накопившуюся за долгую жизнь ненависть к власти, к вертухаям, ко всему миру.

Подбежавший к завалу бритоголовый молодой омоновец вскинул автомат и нажал на спусковой крючок. АКМ отрывисто затараторил, но вдруг закашлялся и умолк.

— Блин! Сука! Опять перекосило! — хрипло самому себе прошептал автоматчик. Он пригнулся, поставил автомат на предохранитель и лихорадочно выдернул рожок. — Так и есть — патрон перекосило. — Сухими пальцами он поставил горячий металлический цилиндр на место и вставил магазин. Но в этот момент почувствовал, как ему на плечо легла чья-то рука. Он резко обернулся и увидел прямо за своей спиной подполковника Беспалого.

— Что, сынок, с дефектом личное оружие попалось? Заклинило? Досадно! — подполковник мягко выдернул АКМ из рук омоновца. — Дай-ка я попробую!