Сергей Соболев - Титановая гильотина

Они прошли уже как минимум четыре квартала и успели основательно продрогнуть, как вдруг в сумочке Анны запиликал сотовый.

— Следующий переулок, поворачиваете, пройдете с полсотни метров, там я подам знак…

В переулке, куда они свернули, освещение отсутствовало напрочь.

— Нюра, мне это не нравится, — честно сказал Маркелов, остро сожалея, что, кроме газового «вальтера», который он прихватил с собой, у него сейчас нет из оружия чего-нибудь посущественней. — Могут элементарно дать по балде!..

Зеленская, признаться, тоже уже пожалела о том, что решилась на эту авантюру (мало того, сама же и стала инициатором принимающей все более опасные очертания затей). Но с другой стороны, если бы они с Маркеловым всегда действовали по правилам и старались избегать малейшею риска, то грош был бы им цена как стрингерам.

Район, в котором они сейчас находились, состоял из зданий старой, двух— трехэтажной застройки, причем часть этих ветхих строений, судя по отсутствию электрических огней, были уже нежилыми и предназначались на снос.

Они отмерили положенное количество Шагов и в нерешительности остановились. Прошла минута, другая…

— Блин… да он издевается над нами! — Маркелов выковырял из пачки сигарету. — Что-то ихний городок, Нюр, решительно мне не нравится! По-моему, нас опять пытаются «развести»?! Посмотри, куда он нас заманил! Здесь же темно, как у негра за пазухой…

Запиликал сотовый, который Зеленская уже держала наготове в руке.

— Сейчас я пару раз мигну фарами, — сказал «аноним». — К машине подойдете одна. Воспользуетесь дверцей с правой стороны, сядете на заднее сиденье. Диктофон с собой не берите, это лишнее. Сумочку оставьте напарнику! А сам ваш коллега пусть дожидается вас там, где сейчас стоит…

— Минутку! — быстро произнесла в трубку Зеленская. — Так не пойдет…

— Как вам будет угодно, — отозвался незнакомец. — Ну что ж, желаю вам удачи…

— Хорошо, хорошо, — торопливо бросила в сотовый Анна. — Сделаем, как вы хотите…

Окончив разговор, она положила сотовый в сумочку, а саму сумочку передала Маркелову.

— Совсем сдурела, Зеленская?! Только через мой труп!.. В темном зеве переулка, в добрых, наверное, шагах ста от того места, где они стояли, коротко вспыхнули автомобильные фары… раз… и другой…

— Володя, я очень ценю твою заботу о моей безопасности, — устало вздохнула Зеленская, — но нам с тобой платят не за то, чтобы мы отсиживались в гостиничных номерах и вместо эксклюзива делали нарезку из материалов, показанных в местных новостях…

Анна обнаружила припаркованную у обочины легковушку, причем в такой темени не то что номер, но даже цвет и марку автомобиля определить было крайне затруднительно.

Кто-то изнутри открыл правую заднюю дверцу. Свет в салоне после этого почему-то не зажегся (вероятно, владелец машины не хотел показывать свое лицо). После секундного колебания Зеленская забралась вовнутрь.

— Хорошо, — сказал мужчина, сидевший в кресле водителя. — Теперь закройте дверцу.

Анна захлопнула за собой дверцу, огляделась, пытаясь понять, не сидит ли кто рядом с водителем в кресле пассажира, а затем, убедившись, что посторонних здесь нет, спросила:

— Что дальше? Учтите, я никуда не поеду… Если вы попытаетесь завести движок, я сразу выйду вон из машины!

Ее ноздри уловили приятный аромат мужского парфюма… кажется, одеколон «ЭксЭл»… Мужчина сидел спиной к ней и не оборачивался; но даже если бы и не эти его меры предосторожности, она вряд ли смогла бы хорошо рассмотреть в такой темноте черты его лица.

— Успокойтесь! — сказал незнакомец. — Я не собираюсь кататься с вами по городу! Вы же сами напросились на этот разговор?..

— Но почему… зачем такая конспирация? Вы что, опасаетесь за свою жизнь?

— Элементарная осторожность. Кстати, советую и вам быть осмотрительными… Как вас зовут?

— Меня? Анна… А вас?

После непродолжительной паузы незнакомец сказал:

— Зовите меня Иван Иванычем.

— Врете, конечно…

— Верно. Но знать мое настоящее имя и место работы, думаю, вам пока необязательно…

— Так… поняла… — несколько раздраженным тоном сказала журналистка. — Знаете, я этого вот терпеть не могу! Это вы, значит, решили организовать «слив» через моего работодателя? Что, на кого-то зуб заимели? Или решили, что столичные телевизионщики, получив от вас сигнал, возьмутся расчищать ваши авгиевы конюшни? Чужими руками, значит, собираетесь каштаны из огня таскать?..

— Зачем вы приехали? — сухо поинтересовался незнакомец.

— Что? — поперхнулась Зеленская. — Как это — «зачем»? А вы что, не догадываетесь?

— Догадываюсь, — сказал тот. — Скажу сразу, что у меня двойственное отношение к происходящему. Поймите, я ведь не приглашал сюда съемочную группу. Тех материалов, что были пересланы вашему работодателю, вполне достаточно, по моему мнению, для того, чтобы взорвать эту «бомбу» посредством телевидения. Если вы знакомы с этими данными, то должны понимать, о чем идет речь. Поэтому и спрашиваю: зачем, с какой целью послана в наш город съемочная группа и что вы намерены здесь делать?

Зеленская даже чуток засомневалась в том, тот ли это человек, который переслал Уралову материалы о положении дел в Н-ске. Но затем, врубившись, что незнакомец, скорее всего, беспокоится на тот предмет, чтобы его самого не засветили перед кем-то из его местных крутых недоброжелателей, решила кое-что ему пояснить:

— Во-первых, у нас, у телевизионщиков, есть свои правила, — сказала она после непродолжительной паузы. — Какой бы сенсационный материал ни попал нам в руки, мы обязаны, прежде чем предъявить факты общественности, сами все хорошенько проверить. Тот, на кого я сейчас работаю — вы знаете, о ком идет речь, — никогда не предает факты огласке без должной проверки. Его передачи смотрят на самом верху, и каждая из них вызывает в стране серьезный резонанс. У него по этой причине нет недостатка в недоброжелателях. Любая неточность может обернуться серьезным юридическим иском… это будет удар по уже сложившемуся имиджу ведущего и его сверхпопулярной передаче.

— Давайте обойдемся без этого ликбеза, — сухо заметил Иван Иванович. — Перейдем сразу к делу. Я так понял, вы хотите перепроверить кое-какие факты, приведенные в наших материалах, пересланных в Москву?

Это вырвавшееся случайно или же произнесенное намеренно слово «наших», подразумевающее наличие еще неких остающихся пока за кулисами персон, конечно же, не укрылось от ее внимания.

— Согласитесь, в этом есть не только какая-то логика, но и прямая необходимость, — заметила Анна.

— Соглашусь. Но я почти уверен, что вам не дадут здесь работать. Местные власти не заинтересованы в том… особенно в нынешней ситуации… чтобы кто-то выносил сор из избы. В их арсенале найдется множество средств, чтобы держать вас на коротком поводке. Вы ничего здесь не сможете сделать без одобрения и контроля соответствующих структур областной администрации. А если попытаетесь действовать вопреки их желаниям, вас быстро выжмут за пределы области… и это еще не самое худшее, что они способны с вами сделать.