Михаил Нестеров - Тайная тюрьма

— Ты говоришь о беспроигрышном варианте.

— Совершенно верно. Бриджес в местах не столь отдаленных уже полгода, о нем стали забывать. Сам он сломался за шесть месяцев и готов к применению...

Высокопоставленный техасец перебил уроженца штата Огайо:

— Бриджес сам проявил инициативу? Сказал следователям, что готов сотрудничать с разведкой?

— Такая инициатива насторожила бы нас и в конце концов отпугнула. Мы просмотрели несколько вариантов и остановились на одном. Я предлагаю снять с Бриджеса обвинения в терактах и поджогах и повесить эти преступления на Стюарта. Сам Стюарт бесполезен в работе на разведку, он был номинальным лидером «армии» и приказов на насилие не давал. Силовыми акциями ведал Бриджес. Когда он окажется на свободе, его захотят прибрать к рукам многие ультраправые, расистские и даже исламистские группировки. Бриджес поможет нам выявить тайных лидеров в их рядах. Также мы надеемся получить информацию о спонсорах преступных группировок и перекрыть им финансовые потоки.

— Вы у себя в Лэнгли постоянно играете в грязные игры, — неприязненно сощурился Буш. — Нельзя ли изобрести что-нибудь попроще?

— У нас много серьезных противников. Элементарные шаги ими давно просчитаны.

— Не знаю, не знаю, — президент сцепил руки и пощелкал суставами больших пальцев. «Черт, — недоумевал Питер, — как это ему удается?» Он попробовал повторить «фокус» хозяина Овального кабинета, но у него ничего не получилось.

— Где содержатся люди Бриджеса? — спросил Буш, скосив глаза на настенные часы и проследив за ходом маятника.

— Они сидят с людьми, чей юридический статус до конца не ясен, и с преступниками, которые принимали участие в убийстве граждан Америки. И еще один момент я бы хотел затронуть. Добровольное сотрудничество, основанное на раскаянии и осуждении терактов, ни в какое сравнение не идет с признаниями, данными на допросах, в коротких перерывах между...

— Избавь меня от деталей! — Буш отгородился от собеседника рукой и несколько мгновений держал ее на отлете. — Мне надо подумать.

— Вам нужно ответить на один вопрос: убедил я вас или нет. Хотя бы в том плане, что в неволе Бриджес — «белый дьявол», а на свободе он — ангел небесный.

— По крайней мере, теперь я знаю, как отношусь к террористам: с неприязнью, — съехидничал Буш. — Хорошо, пусть сделка совершится, — он посмотрел на свои широкие ладони и перевел взгляд на директора ЦРУ. — Но запомни, Питер: этого разговора между нами не было. Ты прав, мне нужны успехи и не нужны провалы.

Шейлер встал и застегнул пуговицу на пиджаке. Глянув на ворот рубашки техасца, он улыбнулся:

— Удачного вам дня, господин президент.

Лэнгли, округ Колумбия, два года спустя

Устроившись за столом в операционном зале, Питер Шейлер через прозрачную шумоизоляционную перегородку наблюдал привычную картину: десятки сотрудников разведуправления находились за компьютерами, сосредоточившись на своей работе. Несколько телевизоров с отключенным звуком были настроены на различные новостные каналы. Любой желающий мог прослушать последние сообщения через наушники.

Эта комната по праву называлась центральным постом. Здесь часто проводились оперативные совещания, и дополнительная информация любого характера ложилась на стол незамедлительно.

Директор, накануне отпраздновавший свой 69-й день рождения, был одет в коричневатый костюм. Он выглядел лет на пять моложе своего возраста, мог бы скинуть еще пару лет, если бы по совету медиков не избегал солнечных лучей; бледность пропитала его лицо страданием.

Он поджидал офицера оперативной группы, курировавшей деятельность Рэя Бриджеса, отчего снова и снова мысленно возвращался к практике, когда осужденных оправдывали в судах в целях национальной безопасности.

Офицера звали Уэйн Сабо. Он был в чине полковника. Проскользнув в дверь, отъехавшую в сторону, извинился за десятиминутное опоздание. Заняв место напротив директора и расстегнув пуговицу на пиджаке, положил на стол папку.

— Связи Бриджеса с преступными группировками разного толка не удивляли вас? — спросил Шейлер. — Сколько человек он сдал нашему управлению?

— Около сорока. Сейчас скажу точно. — Сабо открыл пухлое досье на Бриджеса. — Тридцать восемь человек, — конкретизировал полковник. — Последнее, что он сделал, — это помог отследить перевод на сто восемьдесят тысяч долларов на счет в багамском банке «Женева траст». Перевод направлялся на адрес нью-йоркской ультраправой организации. Сейчас я посмотрю счета.

— Не загружайте меня цифрами. Напомните, какую легенду разработали для Бриджеса.

— Собственно, мы ничего не придумывали, — полковник пожал плечами. — Бриджес осудил теракт в Нью-Йорке и одобрил намерения Стюарта о роспуске организации. Суд оправдал его и повесил обвинения в терроризме на Стюарта. Среди своих Бриджес остался своим в доску, даже укрепил доверительные отношения с единомышленниками.

— Ни с Бриджесом, ни с любым другим доносчиком вечно так продолжаться не может. У вас есть какие-нибудь варианты?

— Убрать его, или...

— Не торопитесь. За последний год мы не уволили ни одного нашего сотрудника. Наоборот, тех, кто не устраивал нас, мы переводили с повышением. Например, на Аляску. Мало кто выдерживал там больше двух месяцев. Нам оставалось лишь подписать рапорт об увольнении. Сейчас такое время, что каждая дрянь может подать на нас в суд.

— Я понял, сэр. Можно засунуть Бриджеса в такую дыру, из которой он долго не выберется.

— Напомните кратко его военную биографию.

— Он проходил службу в подразделении спецназначения ВМФ. Входил в группу исследований и разработок, которая занималась испытаниями оружия, снаряжения и военной техники. Со службы он уволился в чине сержанта.

— Здесь ему грозит опасность. Не будем забывать, как много полезного он принес нашей службе. Он стал одним из лучших агентов за последние годы. — Питер покатал по столу карандаш и продолжил, словно размышлял вслух: — У него нет прежней жизни. Теперешняя его жизнь состоит из доносов и провокаций. Ответьте на несколько вопросов. Он злоупотребляет алкоголем, наркотиками?

— Нет.

— Связи с женщинами?

— Он встречался с несколькими женщинами, ничего серьезного. Два года — большой срок. Бриджес не дал нам ни одного повода усомниться в своей искренности и желании помочь.

— Считаете, у него был другой выход?

— Думаю, нет.

— Вы узнавали, как ведет себя в тюрьме Стюарт, какие у него настроения?

— Стюарт прекрасно понимает, чьей жертвой он стал. Он не раз говорил следователям, что его подставили, и упирал на то, что не отдавал приказов на совершение терактов.