Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

Разговаривали втроём: Анатолий, Костюков и Богданов. Последний сильно нервничал. Сегодняшняя стрельба выбила его из колеи. Он никогда даже предположить не мог, что на охраняемой им территории подобное может случиться. И ещё до него, хотя и с запозданием, как это часто бывает, постепенно доходило, что от гибели его сегодня отделял один лишь миг… Не сбей его с ног Китайгородцев, всё закончилось бы плохо.

Анатолий демонстративно не обращал внимания на состояние Андрея Ильича. По опыту он знал, что в таких случаях успокаивать бесполезно — надо нагрузить человека работой, отвлечь, и хотя работник из него, конечно, никакой в такие минуты, всё же это помогает. Тревога не рассасывается, но отступает; она держит в напряжении, но не довлеет, и это — первый шаг к возвращению в нормальное состояние.

— Моя ошибка, — сказал Китайгородцев. — Если бы я заранее узнал, что у этого парня есть обрез, сегодняшней стрельбы не случилось бы. Теперь ошибки, хоть и запоздало, будем исправлять. Всех гостей соберем здесь, в хозяйском доме, в одной из комнат первого этажа. Ты за это будешь отвечать, Ильич. Надо их помариновать здесь часок. Пусть посидят, пошушукаются. Ну, вроде как для беседы их собрали.

— Беседы? О чём?

— О чём угодно. Это они пускай сами догадываются. Стрельбу они все слышали, так что первая их версия будет такая: собрали, чтобы проинформировать о случившемся. Вот пускай сидят и ждут. А потом ты — это уже спустя примерно час — выйдешь к ним и что-нибудь расскажешь. Да хотя бы и о случившемся, если хочешь. Так и так, мол, чрезвычайное происшествие, но никто не пострадал, всё нормально, жизни и здоровью присутствующих ничто не угрожает, охрана на посту, больше такого не повторится, но гости в целях личной безопасности не должны покидать стен гостевого дома, а уж в тёмное время суток — тем более. В общем, ещё минут тридцать будет продолжаться твоя лекция. Итого — полтора часа. Нам с Костюковым этого времени хватит.

— На что? — спросил недогадливый Богданов.

— На то, чтобы провести досмотр личных вещей.

— Чьих? — обмер Ильич.

— Гостей.

— Ты сошёл с ума, Толик! Будет большой скандал! Если узнает Тапаев…

— Но ты ведь ему не скажешь, — дружелюбно улыбнулся Китайгородцев.

— Я-то не скажу! — все больше пугался начальник охраны. — Но они ведь заметят, ты пойми! Ты будешь копаться в их вещах…

— И даже следов не останется.

— Ты положишь всё не так, как там лежало!

— Ильич, ты про «Полароид» когда-нибудь слышал?

— Про какой «Полароид»?

— Фотоаппарат такой, Ильич. Делает моментальные снимки. Щёлк! — и у тебя через минуту в руках готовая фотография. Так вот, прежде чем в чужих вещах копаться, делают моментальный снимок. А потом, после досмотра вещей, их раскладывают так, как изображено на снимке. Улавливаешь? Всё очень просто. Этим дешёвым трюкам учат на курсах. Потом и экзамены, кстати, приходится сдавать. Костюков, у тебя сколько было по скрытному осмотру помещений?

— Пять баллов.

— Видишь, Ильич, человек пятёрку получил на экзамене за подобные штучки. И ты хочешь сказать, что этого отличника раскусят?

Анатолий засмеялся и дружески хлопнул Костюкова по плечу. И Костюков засмеялся тоже. Они стояли перед Андреем Ильичом — молодые крепкие парни, уверенные в себе, веселые и не боящиеся никого и ничего, и эта их уверенность исподволь передавалась и Богданову. Он даже не задумывался о том, что Китайгородцев хохмит для него одного — чтобы поскорее вернуть к жизни.

— Полтора часа! — отсмеявшись, напомнил Анатолий. — Ты понял, Ильич? А теперь живенько давай мне запасные ключи от гостевых комнат!

Богданов только вздохнул в ответ.

…Китайгородцев дождался, пока всех гостей препроводили в тапаевский особняк. После этого они с Костюковым отправились к гостевому дому. По дороге Анатолий вводил товарища в курс дела.

— Смотрим быстро, но внимательно. На что обращать внимание? На оружие! Честно говоря, я сомневаюсь, что оно есть, но тем не менее… Далее. Психотропные вещества. Лекарственные препараты. Любые порошки и жидкости, которые можно идентифицировать как потенциальный яд. Документы. Крупные суммы денег. Средства связи. Карты местности, планы строений. Вообще всё то, что может оказаться в багаже потенциального киллера.

— Ты до сих пор думаешь, что киллер здесь?

— Уверенности у меня несколько поубавилось, — признался Анатолий. — После того, как пропал тапаевский охранник… Они придут извне! Оттуда, из-за забора. Я почти в этом уверен. Но следы! Следы у лаза! Кто-то туда подходил! Кто-то приближался к забору! Кто-то из тех, кто здесь, рядом с нами!

Телохранитель Китайгородцев:

«Комната Виктора… Тут не осторожничать… Всё равно беспорядок… Гильзы… Двенадцатый калибр… Патрон… Пыж фабричный… Ещё патрон… А вот и пачка… Он бы тут настрелялся от души… Нож-выкидушка… Кольцо от гранаты… От той самой… Верхняя одежда… Портмоне… Сто семь рублей… Негусто… Паспорт… Пастухов Виктор Тимофеевич…28 декабря 1977 года… Город Норильск Красноярского края… Прописан… Временно по месту учебы… Семейное положение… Без штампа… Другие карманы… Ключ от английского замка… Автобусный билет… Дата… Это он сюда ехал… Больше ничего… Теперь — сумка… Рубашка, ещё рубашка… Нижнее белье… Шприц… Еще пачка патронов… Не распечатана… Презервативы… Записная книжка… Фотографии… Пастухов и ещё один парень, приблизительно его возраста… Где-то на отдыхе, пьют пиво… Не подписана… Девушка… Не Аня… Ага, вот… «Витюха! Не забывай своего Галчонка!»… Девяносто девятый год, если верить надписи… Два парня в камуфляже и с оружием… Без подписи… Еще фото военного… Лейтенантские погоны у него… Без подписи… Группа военных, лежат на траве, что-то вроде привала, а вот и Пастухов среди них… Третий справа… Автомат в руках… Так он воевал?.. Что это может быть?.. Семьдесят седьмого года рождения… Чечня?.. Теперь — записная книжка… Фамилии, фамилии… Телефоны… Адреса… Так, смотрим букву Т… Тапаева Аня… Адрес… Телефон… Ничего особенного… У него женские имена занимают половину книжки. Что там у нас дальше?.. Ещё один шприц… Одноразовый, но им пользовались уже раз тридцать… А это что в целлофане завернуто?.. Чёрт побери! Это же — уши! Высушенные человеческие уши…»

В комнату заглянул Костюков.

— Ты у кого был? — спросил Анатолий.

— У Юры.

— А-а, понятно. Паспорт второй видел?

— Видел. Должанский Александр Александрович.

— Согласись, они похожи.

— С Шалыгиным? Да. Я тоже обратил внимание. Думаешь, он его держит как запасной?

— Слабо верится, особенно если знать Юру, — признался Китайгородцев. — Но как один из вариантов можно рассматривать. У этого Шалыгина вообще какая-то ужасная цепочка совпадений. И на всё есть объяснение. Второй паспорт — так он ему случайно, видите ли, достался. Следы ношения оружия — так ему ту рубашку подарил друг. А если ещё вспомнить, что он в долгах как в шелках и лучшего объекта для вербовки просто не придумать — ну, готовый же киллер, черт побери! А вот не верится!