Олег Кондратьев - Игра на своем поле

Сергей слегка повернул голову в сторону диванчика и поочередно рассмотрел каждого из сидящих. Оба были в темных костюмах, которые за пределами адмиральской каюты смотрелись бы нелепо, но здесь придавали происходящему оттенок официальности и многозначительности. Одному явно не было еще и 35 лет. Темные короткие волосы, вполне приятное открытое лицо, даже что-то похожее на улыбку в уголках губ. Второй был серьезен, даже хмур. И лет ему было за 40. Волосы «ежиком» открывали глубокие залысины, горбинка на длинном тонком носу была явно приобретенного, а не природного свойства. Взгляд небольших темных и близко посаженных глаз упирался в какую-то точку между Рединым и адмиралом. Говорить он начал, так и не переведя его на собеседника:

– Объясните, как функциональный узел со строго засекреченного объекта оказался за пределами корабля?

Сергей повернулся к Феклистову:

– Товарищ адмирал, у них, – небрежный кивок в сторону диванчика, – есть полномочия, чтобы задавать такие вопросы?

– Несомненно.

– И я должен на них отвечать, несмотря на возможность разглашения секретных сведений?

– Постарайтесь обойтись без разглашения.

При первых же словах Сергея улыбка бесследно исчезла с лица молодого, а хмурый «ежик» даже привстал, сфокусировав наконец взгляд на лбу Сергея, и пролаял:

– Я подполковник Бураков, старший офицер Особого отдела флота, вас спрашиваю!

– По воздуху! – гаркнул Сергей.

«Ежик» отшатнулся на место и свел оба глаза к переносице. Рот молодого беззвучно приоткрылся, а по безмятежному лицу адмирала скользнула легкая улыбка, но он не проронил ни слова.

– Чего? – хрипло выдавил «ежик».

– Я сказал «по воздуху», имея в виду вертолет.

– Какой вертолет? – тормоз «ежика» работал вовсю.

– Вот на этот ваш третий по счету вопрос я вряд ли сумею дать максимально квалифицированный ответ, так как не имел чести служить в военно-воздушных силах и недостаточно компетентен в вопросах грамотной оценки тактико-технических характеристик состоящей на их вооружении техники. Разрешите закурить, товарищ адмирал? – Этим обращением Редин явно указывал обоим посетителям, что в кабинете присутствует старший по званию, и вопль бешенства, уже вырывающийся из горла подполковника-особиста, захлебнулся где-то в районе передних зубов, выпустив сквозь крепко сжавшиеся губы лишь негромкое

шипение обиженной кошки.

Феклистов все оценил правильно и примиряюще сказал:

– Вероятно, наши гости не совсем правильно вас поняли, Сергей Михайлович.

Но идти на компромисс Редин не хотел. Столкнувшись лоб в лоб с таким агрессивным хамством, он сам пер вперед как танк. Да и прав был, как всегда, Гера насчет винных паров!

– А это уже проблемы наших недостаточно понятливых гостей, товарищ адмирал. Я точно ответил, как интересующий их узел покинул корабль.

Феклистов чуть усмехнулся:

– По воздуху.

– Так точно, на вертолете.

– Прекратите этот балаган, Казаков! – К «ежику» наконец вернулась способность говорить законченными фразами. Теперь он всем корпусом повернулся к хозяину каюты:

– Товарищ адмирал! Я вижу, что задавать здесь какие-либо вопросы капитану третьего ранга бесполезно. Кроме того, как я вам докладывал, из института-разработчика нами вызван ведущий специалист, который выступит в качестве эксперта. Беседа должна состояться в штабе БелВМБ сегодня вечером. Соответствующие документы я вам уже представил. – Феклистов согласно покивал головой и посмотрел на Сергея.

– Если это касается лично меня, то позвольте ознакомиться с соответствующим распоряжением.

Молодой достал из внутреннего кармана сложенный вчетверо лист бумаги и протянул его Редину.

«…сопроводить… выяснение обстоятельств… экспертиза… согласовано». Подпись начальника Главного управления ФСБ!

– Мне кажется, разумнее было бы проводить любые экспертизы на объекте, то есть здесь, на «Свияге», – Сергей положил бумагу на стол.

– У вас еще будет время высказать свое мнение в другом месте, – в голосе подполковника явно звучало злорадство.

Адмирал официально заключил:

– Сергей Михайлович, во исполнение приказа вам следует последовать с этими офицерами и дать все надлежащие объяснения. Думаю, что это просто недоразумение.

«Как же, «просто недоразумение»! Понятно, что меня любым способом хотят убрать со «Свияги», как бы я им еще чего не отколупнул. Или они уже определились с моей биографией, Гера говорил, что это совсем нетрудно сделать. В таком случае меня могут законно задержать на сколько-то там суток или арестовать. И черт бы с ним, но покидать «Свиягу»… Я ведь даже Талееву не успел еще выложить самого главного! Да и с Милецким мне, пожалуй, не дадут парой слов перекинуться, хотя…»

– Так точно, товарищ адмирал. А как мы будем куда-то следовать, если полеты отменены из-за штормового предупреждения?

Феклистов смущенно вздохнул:

– Последняя сводка вполне благоприятна. «Добро» на перелет уже получено.

– Ну, если так… Разрешите переодеться и собраться?

– Да-да, конечно.

В это время «ежик» склонился к уху адмирала и что-то стал быстро шептать. Тот засмущался еще больше:

– Видите ли, Сергей Михайлович… В общем, я попрошу вас до отлета ни с кем на борту этого корабля не контактировать. Так как это может негативно… потом отразиться… тьфу! Запутался совсем! В общем, у этих господ есть приказ контролировать каждое ваше движение и пресекать. Прошу быть благоразумным.

– Так точно, господин адмирал! Разрешите идти?

Вместо Феклистова ответил «ежик»:

– Вот капитан, – он указал пальцем на молодого напарника, – проследует вместе с вами в каюту. И прошу без глупостей, у нас достаточно полномочий, чтобы не допустить их. Самым решительным образом!

«Ладно-ладно, – подумал Сергей, – торжествуй, ты сейчас на коне. Я не имею права ни на какие «глупости». Господи, ну почему я Герке еще до обеда все не рассказал? Проехали. Что ж, поглядим, как станут развиваться события. Да и обдумать ситуацию надо в более спокойной обстановке».

Редин вышел из адмиральской каюты, ощущая на своем затылке дыхание сопровождающего его особиста.

В штабе Беломорской военно-морской базы они пробыли недолго. Несмотря на позднее время, Сергея вместе с сопровождающими на служебной машине доставили в Архангельское областное Управление ФСБ. Там в одном из кабинетов с ним очень вежливо побеседовал некто Степан Николаевич, который больше ничего о себе не поведал. Извинился, что уже слишком поздно и работать они смогут начать только завтра. Особо подчеркнул, что никаких обвинений в раскрытии военных секретов Казакову не предъявляется, а его лишь просят (!) оказать помощь экспертам, чтобы определить, не могла ли произойти утечка каких-либо технико-конструктивных решений в процессе ремонта и не направлены ли изменения, внесенные ремонтниками, на ухудшение первоначальных свойств изделия.