Олег Кондратьев - Игра на своем поле

– Значит, надо работать втемную и воспользоваться этим «пить-гулять».

– Логично рассуждаешь, только от него же и действия кое-какие потребуются. А вот тут я не уверен, что он не заложит потом. Ладно, черт с ним. Прогуляюсь-ка я к ним в гости, разведаю обстановку.

Спустившись по трапу, Сергей направился в сторону двухэтажного здания береговой базы, находящегося метрах в двухстах от причала.

Обратно он появился часа через два, был прилично навеселе, но не позволял себе расслабиться.

– Гера, мне сейчас некогда в подробности вдаваться. Предстоит еще один заход, и на этот раз со мной будет крупный начальник из состава комиссии, отвечающий за техническое обеспечение.

– Ты где такого отыщешь?

– Эх, нам бы Милю с его фактурой! Но… фактура снаружи подпорчена. Тебе прическа не позволяет военного изображать. Значит, остается механик с АПИСа. То, что он угрюм и немногословен, только добавит ему веса. Сейчас нарядим его в форму капитана второго ранга, дадим в руки папочку с документами, накладными, бланками разными, я его быстренько проинструктирую и вперед, «к стакану». Удачи можешь не желать, все равно по-моему будет. Я их дожму!

На этот заход, как выразился Сергей, потребовалось не больше часа. Все это время журналист продолжал почти непрерывно курить на верхней палубе, сосредоточенно поглядывая в сторону конца пирса, где скрылась пара представительных парламентариев.

– Талеев! – Голос возвратившегося Редина был торжествующим. – У тебя в артистических кругах столицы есть хорошие знакомства?

– Кое-кто есть…

– Вот! – Широкий жест в сторону еще поднимающегося по трапу механика. – Искра божия, король эпизода, гроссмейстер мизансцен, магистр жеста и позы! Он развалит к чертям привычные стереотипы «Кушать подано!».

Рука механика молча легла на плечо Сергея.

– Да ладно-ладно. Талант всегда скромен. Он даже проинспектировал могильник. В общем, расклад такой: у нас на плавбазе есть кое-какое оборудование, которое в процессе исследовательских работ при непосредственном контакте с объектом слегка «загрязнилось». Знаешь, Гера, что навело меня на мысль подать все под таким соусом? А вот эти обгоревшие конструкции, выгруженные на причал. Конечно, потом их увезут и выбросят просто на свалку в сопках, но мы кое-что приготовим для могильника, так, пару ничего не значащих корявых железок. А главное – элемент конструкции манипулятора с АПИСа в форме длинного тонкого стержня. Для его доставки как раз потребуется спецконтейнер.

– Но ведь мы-то собираемся загрузить им ТВЭЛ, – Гера недоверчиво покачал головой, – уж тут-то они разберутся, это их хлеб.

– А вот тут-то, Гера, они как раз ничего просто не увидят. Загружать ТВЭЛ будем только мы. Ребята даже обрадовались, что не придется выделять свой личный состав. Работать будем ночью: здесь это самое привычное время, сейчас светло и никто не мешает. Все их офицеры, кроме вахты, на последнем катере уедут домой. Даже мой главный знакомый Витек.

– Ненадежный какой-то мужик, суетливый, до выпивки сам не свой, – оценке механика Валеры можно было верить, – даже домой ехать не хотел, готов был всю ночь тут куролесить.

– Но зато как Валера описал ему в нескольких словах невозможность привлечения к нашим работам излишнего внимания! Веско и аргументированно. Но окончательно покорила его канистра шила, которую он домой отвезет.

– Понимаешь, Гера, надо было убедить моего друга, что действуем мы напрямую через него, минуя начальство, исключительно в целях избежать волокиты с согласованием, утверждением, подписанием. Раз уж такая удачная оказия подвернулась и мы оказались в Ханте, грех не воспользоваться. Накладные мы ему сейчас настрочим, Валера заявку оформит, бланки с печатями есть. А в могильнике эти железки никто не считает.

– Точно, – подтвердил механик, – мы туда заходили, место осмотрели: просто полуподвальная яма вон в том красном здании без окон.

– Там, где ТВЭЛы хранят, еще кое-какой порядок есть. Документацию даже ведут, хотя она и ни хрена не соответствует действительности. Отыскать какой-то стержень в ячейках хранилищ – адова работа. Но мы туда якобы и соваться не будем: нам только лом железный в уголок свалить – и спасибо. В такой просьбе Витек просто не мог мне отказать. Здесь ночью в штабе остается дежурить один юный лейтенант из перегрузчиков, подчиненный Витька. Он откроет нам помещения, предупредит матроса-дозиметриста на КПП и даст шофера на машину с краном для контейнера. Кстати, на кран я сам сяду: у меня даже удостоверение есть на право работы. Наша задача: стержень из-под днища незаметно протащить до конца пирса, а оттуда, упрятав в контейнер, увезти на машине. Вот Валера говорит, что у Милецкого какая-то оригинальная идея есть, как это сделать без опасности облучения.

Механик утвердительно и солидно покачал головой.

– Слушай, Серж, а там внутри, – Талеев кивнул в сторону здания без окон, – что, помещения никакие не запираются? Нам же в хранилище надо попасть.

– Чего там внутри запирать, если никто добровольно и сам не полезет? Не забывай, что там хранится. Но мы и от такой возможности застрахованы: эти многотонные контейнеры стоят как ракеты вдоль стены внутри самого хранилища. Его, естественно, откроют, чтобы мы забрали и поставили потом на место наш контейнер. Вот так-то!

– А лейтенант этот дежурный? – продолжал допытываться Талеев.

– Он же дежурит в штабе. Просто придет, подготовит нам все и отправится по своим делам, то есть отдыхать. Ты, Гера, не рассчитывай, что мы за 30 минут управимся. Дай бог, до пяти утра закончить. Надо ведь будет еще кое-какие перестановки в ячейках произвести, чтобы окончательно запутать всю картину.

Сергей повернулся к механику:

– Ты, Валера, иди, расскажи все Милецкому. Ну, там подготовьтесь, отдохните. Я спущусь к вам в час ночи.

Оставшись вдвоем, друзья закурили.

– Серж, тебе тоже отдохнуть обязательно надо. Порцию микстуры – и на бочок. Свалиться ночью ты права не имеешь.

– Еще минутку, Гера. У меня не то что предчувствия нехорошие… Нет. Свое дело мы выполним. Но все больше и больше людей оказываются причастны каким-либо краем к происходящим событиям. Конечно, каждый из них конкретно ничего не знает и не может даже догадываться, но если суммировать все их отрывочные знания, проанализировать, то можно очень близко подобраться к нашим реальным целям.

– Да я сам об этом постоянно тревожусь. Надеюсь на то, что с нашими противниками злую шутку сыграли их же удачные и эффективные действия: они успокоились, перестали настороженно относиться к, казалось бы, незначительным фактам. Но картина может мгновенно перемениться.

– Вот я и боюсь, что так случится. В этом случае на нашей стороне останется только одно преимущество – время. Мы их уже опережаем изначально, а сколько они еще потеряют, пытаясь разобраться…