Василий Прозоров - Точка невозврата

— Круто, — выдохнул Вадим. — Эй, воин, а дежурный у вас какой-то есть? — обратился он к ближайшему военнослужащему.

— Звычайно. Он вин, биля пидвалу, сэпарив караулыть.

— Так… — удивился уже Андрей. — А командир где, офицеры?

Военный остановился и хмуро взглянул на Андрея.

— А нашо воны тоби? Ты взагали хто?

Андрей движением руки успокоил моментально напрягшегося Вадима и мирно ответил:

— Мы с СБУ. За пленными приехали.

Собеседник мгновенно просветлел лицом:

— О, а ми вже вас зачекалыся. Хлопци, це сбушныкы, за сэпарамы прыихалы. Вы сами звидкиля? Мисцеви?

— Нет, опергруппа из Киева.

— Цэ добрэ, а то мисцевым виры нэма…

Вокруг Андрея с Вадимом скучковалось человек пять-шесть, которые наперебой стали рассказывать, как они захватили своих пленников. Из их рассказов следовало, что двое пассажиров ВАЗ-2106 — практически диверсионная группа, которая хотела уничтожить именно блокпост храбрых бойцов НГУ.

— Так, стоп. — Андрей поднял руку и обратился к бойцу с сержантскими погонами. — Пленные где?

— Так у пидвали ж, де ж им буты? — удивился сержант.

— А изъятое у них где? — продолжал допытываться Шевченко.

Сержант почесал затылок и повернулся к остальным:

— Братэ Савур! Не памьятаешь, куды подилыся ихни рэчи?

Молодой боец, с очками в дорогой оправе на тонком интеллигентном лице, немедленно ответил:

— Так до зброярни виднэслы. Там и лэжать. Прыйнэсты?

— Давай. Що вам ще потрибно?

Андрей с Вадимом переглянулись:

— Ну, во-первых, переговорить с самими пленными. Во-вторых, с теми, кто их непосредственно задерживал. Нужно будет от них объяснения…

— Яки ще объяснения? У нас тут вийна йдэ, николы з бумажками возытыся, — перебил Андрея высокий, крепкий парень, держащий по-киношному автомат на плече. — Нащо цю пысаныну розводыты? Хлопнуты их, та й годи. Мы вэсь Майдан пройшлы бэз всякои пысаныны и пэрэмоглы. А тут всэ зрозумыло — ихала сэпарня донбасивська з гранатамы, мы их пэрэхопылы. Що тут нэзрозумыло?

— Понимаешь… Как тебя зовут? — Шевченко уселся на лавку и вопросительно глянул на автоматчика. Трофимов тут же устроился рядом.

— Орэст. Цэ псэвдо. Имэн своих мы нэ называемо.

— Хорошо, Орест, вот смотри. Мы собираем задержанных отовсюду — на блокпостах, у разведчиков, у милиции. Работаем с ними и оформляем на них пакет документов. Потому что потом мы везем их в Изюм, где с ними начинают разбираться прокуратура, суд и так далее. А там нужны уже доказательства — вещдоки, объяснения, понял? А одних твоих слов недостаточно будет для суда, могут и отпустить.

— Та ты тилькы маякны, якщо суд их видпустыть, прыидэмо и суду вставымо. Вси вони тут сэпары, всих трэба прытыснуты.

В этот момент подошел давешний интеллигентный парень, который принес простой полиэтиленовый пакет. Протянув его Вадиму, он сказал:

— Ось, всэ що в ных було.

Эсбэушники заглянули внутрь. В пакете лежали три дымовые шашки и граната РГД, два паспорта, водительские права и старенький телефон «Нокиа».

— Не понял, а где гранаты? — поднял голову Трофимов.

— Цэ и е гранаты. Тры дымови, одна бойова.

— И все? — удивлению Вадима не было предела. — А чего ж по рации чуть не про ящик кричали?

— Цэ вжэ нэ до нас, — отмахнулся сержант, — цэ командир пэрэдавав.

— Я так понял, других телефонов не было? Денег там, золота? — Шевченко посмотрел на обступивших их бойцов.

— Та яки там гроши у цього быдла? Вони ж усэ пробухивають одразу. А тэлэфон ось, у старого пэрдуна був.

— Ну, понятно. Гранаты вы, конечно, своими пальцами залапали, телефон тоже… а где ключи от машины? И сама машина, кстати, где?

Сержант махнул рукой:

— Та, на ний командир з начальником розвидкы поихав, позыции сэпарив вывчаты. Номэры на ний мисцэви, дуже зручно.

Андрей слегка напрягся:

— Слушай, нам надо эту машину забрать. Гранаты в ней перевозили, значит, она орудие преступления.

— Та зараз воны вжэ повернуться. Я скажу, щоб им подзвонылы, щоб швыдэнько повэрнулыся.

— Ладно, пойдем пообщаемся с вашими пленными, — эсбэушники встали и в сопровождении троих нацгвардейцев пошли к отдельно расположенному входу в подвал.

В подвале горела тусклая лампочка, при свете которой Шевченко сначала разглядел сидящего на стуле бойца в полной амуниции. В стороне на бетонном полу лежал человек со связанными за спиной руками и мешком на голове. Еще один сидел, прислонившись к стене. На голове у него тоже был пакет.

— Ну що, забырайтэ тварюк, — сержант пнул носком ботинка лежащего человека. Мужчина глухо застонал.

— Подожди, давай сначала их наверх вытащим, пообщаемся, потом разберемся. — Трофимов наклонился к сидевшему пленному. — Эй, ты меня слышишь?

Человек пошевелился и ответил измученным хриплым голосом:

— Слышу…

Вадим повернулся к лежащему и потрепал его по плечу:

— Але, слышишь меня?

В ответ тот только простонал. Андрей заметил кровавые пятна на полу и стене, а под задравшейся футболкой на спине задержанного виднелись багровые кровоподтеки.

— Так, сержант, вытащите этого на улицу и приведите в чувство. Водой облейте, что ли… — распорядился Вадим. — И это, больше не пиз. те его, а то еще не довезем.

— Та и нэхай подыхае, нэ жалко, — ответил сержант, однако подхватил вместе с караульным под руки мужчину и потащил его наверх.

— Так, ну а мы побеседуем. — Андрей присел на стул напротив пленного.

— Фамилия, имя, отчество, дата рождения, место рождения, род занятий…

— Да, и как вы оказались тут сегодня и откуда у вас гранаты в машине? — добавил Вадим.

Рассказ пенсионера Величко Степана Андреевича, проработавшего всю жизнь слесарем в Славянском горводоканале, был коротким. Вместе с сыном он утром выехал из Славянска в Харьков, на своей машине, к родственникам. Сын его являлся частным предпринимателем, владел несколькими киосками в Славянске и Красном Лимане. По поводу гранат мужчина ответил, что откуда они взялись — не знает, ничего такого они с собой не везли. Видно было, что слова даются ему с трудом, речь часто прерывалась…

— Ну, а все-таки? Гранат не было, а за что ж вас задержали?

Величко прерывисто вздохнул:

— Сынки, дайте водички, что-то плохо мне…

Шевченко оглянулся, взял открытую бутылку газировки и напоил мужчину. Для этого пришлось приподнять край пакета — открылась морщинистая кожа шеи и подбородка со следами маленьких порезов. «Наверное, бритва старая» — машинально подумал Андрей.

— Ох, спасибо, думал, помру тут… — пенсионер отдышался и продолжил. — Сын свою квартиру в Славянске на неделе продал. Ему все эти ДНРы не нравятся, вот он и решил в Харьков, к родственникам перебраться. Ну, и поехали мы. Он еще специально уговорил меня на моей старушке поехать, дескать, такие машины никто не осматривает, у самого-то хороший автомобиль, «Хонда»… Вот, а на блокпосту нас стали досматривать и нашли сумку его. Он не хотел открывать, так его автоматом стукнули, открыли, ну а как деньги увидели, тут и началось. Вытащили из машины, побили, потом пакет на голову напялили и сюда притащили. А тут уже начали спрашивать, откуда у меня в машине гранаты? А какие гранаты, я их в последний раз сто лет назад видел, еще когда сам в армии служил…