Александр Тамоников - След в заброшенном доме

Обрисовалось лицо без очков, треугольной формы, с острым подбородком, слабым очертанием скул. Глаза темные, возможно, карие. Нос небольшой, правильной формы.

Лицо стояло перед глазами – неподвижное, словно пришпиленное булавкой. Странно, а ведь совсем недавно он его видел!

Но где? А вот об этом капризная память помалкивала. Он вскочил с кровати, заходил по комнате. Девичьей памяти требовалась серьезная взбучка! Иван пытался представить, в какой ситуации видел данную физиономию – обстановка, одежда, окружающие люди, – но ничего не выходило, перед глазами густел туман.

Бессмысленные метания продолжались не меньше часа, пришлось смириться. Голова перестала работать. Требовался отдых. Он неохотно расстелил постель, разделся и уснул.

А утром все пришло. Кусочки мозаики совместились, возникла единая картина.

Гудел базар, люди продавали и покупали всякую всячину. Бесцельно слонялся туда-сюда Островой со своей авоськой, пока еще живой, но весь в упадке. Наверное, он чувствовал, какая злая участь ему уготована.

По рынку сновали граждане, запоминались лица. Что-то подсказывало Осокину, что в этой давке должны быть участники вражеского подполья. Они следили за Островым, страховали Примакова.

Субъект, впоследствии надевший милицейскую форму, терся на северной стороне базарной площади, причем без всяких очков! А когда на сцене возник пацан Леха, этот тип куда-то пропал. Он точно там был.

Да, теперь все вставало на места. Милиционер этот оберегал Примакова, которого через несколько часов сам же и кончил.

Иван никогда не спешил на службу с такой скоростью, как сегодня. В восемь утра капитан Осокин восседал за своим канцелярским столом и поедал глазами подчиненных. Вчерашний вечер прошел впустую. Об этом наглядно сообщали их лица.

– Мы прошли почти по всем квартирам, – сдерживая зевоту, сообщил Моргунов. – Результат нулевой. Люди испуганы, но любопытство проявляют. Им крайне интересно, отчего умер их сосед. Мы отвечали, что от естественных причин. Ведь смерть от ножа – это не чудо. Девушка, которую мы видели на выходе из подворотни, проживает во второй квартире. Зовут ее Екатерина Воротникова, бывшая студентка сельскохозяйственного техникума, сейчас работает на элеваторе. В общем, это не она. Букой Примаков не был, но ни с кем не дружил, не выпивал, секреты соседям не поверял. Даже гражданке Стрельченко, которая определенно имела на него виды. Чем официально занимался в городе Примаков, нам еще предстоит выяснить.

– В интересующий нас промежуток времени в направлении подворотни со стороны жилых домов прошли гражданка Воротникова и пожилые супруги Баратыновы, – проговорил Луговой.

– Был еще милиционер, – подсказал Осокин.

– Был, – подтвердил Михаил. – Мы столкнулись с ним в арке. Бабы, которые трещали на балконе, и мужик с пузом милиционера не видели. Они появились на балконах уже позже. Пацаны, гонявшие мяч, на прохожих не смотрели. Гражданин Осипов, доламывавший «эмку», видел только спину уходящего милиционера. Момент его появления гражданин Осипов пропустил, ковырялся в двигателе. К кому приходил сотрудник милиции, неизвестно. Граждане его фактически не видели.

– Только мы, – сказал Еременко. – Вы так загадочно смотрите на нас, товарищ капитан.

– Этот тип убил Примакова, – заявил Осокин.

Когда удивленные люди стали отмирать, он развил тему, не забыл упомянуть про свои ночные терзания.

– Вот так поворот! – пробормотал Моргунов. – Подожди, командир, он же вроде в очках был.

– Пора учиться развивать воображение и отделять, как говорится, зерна от плевел, – назидательно проговорил Иван. – Именно это лицо, но без очков, отметилось на базаре. Если это совпадение, то из разряда сказочных. Теперь второе. Куда и к кому приходил милиционер, если практически никто его не видел? Не странно ли? Нужно пройти подворотню, пересечь двор, подняться по лестнице. Наши милиционеры так делают? Они топают, как слоны. Их в любом ракурсе видно.

– Убедили, товарищ капитан, – сказал Еременко. – Это он, гад. Но возникает резонный вопрос. Что нам с того? Нет никакой уверенности в том, что он работает в милиции.

– Мы можем это проверить. В городском отделе не так уж много сотрудников. У каждого есть личное дело с фотографией. Лично я допускаю, что он может оказаться действующим милиционером. Почему нет? Милиция – это власть. Любые двери перед ее представителями открываются автоматически.

– Это вы сами должны проверить, товарищ капитан, – заявил Луговой. – Вы видели его не только в подворотне, но и на базаре. От нас не будет толку в этом деле.

– Можно подумать, в других делах он от вас есть, – заявил Осокин и ядовито оскалился.

Начальник городской милиции подполковник Окладников был на месте. Но секретарша, похожая на замороженную щуку, настаивала, что руководство занято, просила подождать.

Иван пожал плечами и без всякого приглашения распахнул дверь. Секретарша ахнула, но была бессильна и вообще находилась в другой весовой категории.

В кабинете сидели двое мужчин. Им явно было неплохо. Представительный дядечка в синем кителе напрягся, сдвинул за папку с бумагами початую емкость с армянским коньяком. За окном еще было утро, но, видимо, появление столь высокого гостя предполагало проведение этого ритуала.

– В чем дело? – хмуро осведомился мужчина в синем. – Кто вас впустил, товарищ? Вы не видите, что мы заняты?

– Прошу прощения, Юрий Константинович, – учтиво сказал Осокин. – К сожалению, не имею времени ждать.

Повернулся второй, невысокий, лысоватый, с тяжелым придирчивым взглядом. Он носил брезентовую штормовку, но эта простота не могла ввести в заблуждение капитана контрразведки СМЕРШ. К тому же у крыльца стояла черная «эмка» с номерами горкома партии, и внимательный глаз Осокина ее моментально срисовал.

– Вы не видите, с кем я разговариваю? – проскрипел Окладников. – Немедленно покиньте помещение и подождите за дверью.

– Доброе утро, Вячеслав Федорович, – поздоровался Иван с человеком в штормовке.

Второй секретарь горкома ВКП(б) кивнул ему, не спуская глаз. На его лице появилась настороженность.

– Еще раз прошу простить, но дело действительно не терпит отлагательства. Мне очень жаль, что пришлось прервать вашу важную встречу. Я отниму у вас только несколько минут. – Он достал удостоверение, раскрыл его и показал важным персонам, находившимся в кабинете.

Подполковник Окладников едва заметно поморщился, но его решимость противостоять вторжению как-то поубавилась. Второй секретарь Грановский вытянул шею, рассмотрел документ, сделал уважительно-ироничную мину, быстро пересекся взглядом с хозяином кабинета.