Анатолий Райтаровский - Гонка за «Гонцом»

Естественно, через час после размещения в гостинице в номер к Влекомову явился Иванов с обычным выражением лица и обычной просьбой: нельзя ли до банкета принять по 50 грамм в честь прибытия?

Тут Влекомов дал слабину: позволил, решил, лучше уж под контролем примут, чем тайком. В результате подготовились неплохо. Плохо оказалось смешивать рисовую водку с пшеничной.

Надо сказать, дешевая рисовая водка хуже даже русской самопальной. Такой запах, что можно выхлопом прихлопнуть не только комара, но и домашнее животное средних габаритов.

Как ее китайцы пьют — уму непостижимо!

А они нашу клянут: мол, водка должна иметь и вкус, и запах, а ваша — просто разбавленный спирт. На эту тему разговорились во время одного из банкетов.

— Хорошо, — возразил тогда Влекомов, — допустим, нужен запах — но почему обязательно дерьмовый?

Потом, на банкете с руководством, удалось убедиться, что и рисовая водка бывает прелестной. Но пьют ее из пятнадцатиграммовых капельниц, а запивают зеленым чаем. Вкус чая остается, остальное — улетучивается, как юношеские грезы. Бесследно. А если ты не допил пару грамм, тебе не нальют.

Так вот, в результате первого банкета все ощутили себя раскованными, вольнодумными, способными на подвиги. Тишайший Юрочка Увягин исчез. Решил прогуляться в рубашоночке по ночным улицам древнего Нанкина (дневная январская температура плюс семь).

Притом в Нанкине не все улицы прямые, а Юрочка по-китайски даже не заикается, как по-русски ему удается. И вот два часа ночи, три часа ночи — Юрочки нет, а что делать — хрен его знает. И то сомнительно.

После мучительных раздумий о судьбах Юрочки и своей Влекомов полистал русско-китайский разговорник и спустился на первый этаж, где днем сидела дежурная. В номерах телефонов не было — и правильно: с кем по-русски говорить? Или из других соображений.

В полутьме под стеклом на ее столе нашел, что искал, — список местных телефонов. С иероглифическим указанием персонажей. Первым, рассуждал Влекомов, должен быть указан телефон директора гостиницы, вторым — телефон дежурного администратора. Его набрал.

По-китайски ответили:

— Але!

Влекомов выдал заранее собранную в кулак фразу:

— Ай спик фром ферст билдинг. Ауа френд модула!

Для тех, кто не знает китайского, перевожу с английского: «Я говорю из первого корпуса. Наш товарищ (нет, не мудила, а модула, хотя полностью исключить русский вариант тоже нельзя) потерялся!» «Модула» по-китайски «потерялся». Только, как стало ясно в дальнейшем, в китайском очень большое значение имеет произношение. Можно талдычить двух-, трехсложные слова и не быть понятым из-за славянского акцента.

Не успел Влекомов отойти от стола на два метра — в корпус влетели трое воинственных китайцев.

В шесть утра моргающий через очки и нормально заикающийся Юрочка в светлой рубашечке был доставлен прямо в номер Влекомова.

— Ну ничего не понимают! — жаловался Юрочка ему. — Я им называю гостиницу, а они не понимают!

Слава богу, Юрочка не мерз в рубашечке на улице, а отогревался в отделении китайской милиции, которая прихватила-таки его на одной из улиц Нанкина, не ограбила, не покурочила, не убила, а напоила чаем, обласкала, обогрела и доставила. Юрочка впервые почувствовал себя белым человеком.

Таково было первое ЧП в Китае в первый же день пребывания. А расшифровывается ЧП известно как: Черт Попутал.

Такие воспоминания прокручивались в голове Влекомова, пока машина везла его со товарищи из Китая по вечернему Питеру. Он даже успевал кое-что рассказывать о возникающих тут и там примечательностях города.

Попросил провезти гостей мимо «Авроры», сообщив им, указывая на баковое орудие:

— Звук выстрела «Авроры» был звуком испустившего дух русского капитализма!

Хо прижалась к нему восторженно и перевела тираду товарищам. Китайцы зааплодировали, потом спросили:

— А каков звук возрождающегося?

Влекомов задумался:

— Пожалуй, танковые выстрелы в октябре 93-го! Китайцы снова постукали ладошками, но бесшумно. Когда же Влекомов у подъезда «Прибалтийской» шаркнул ножкой, пожал руки товарищам и протянул губы в направлении ручки Хо, она сделала удивленные глаза и призналась:

— Я надеялась, вы подниметесь ко мне, я должна кое-что сообщить вам по нашим совместным делам. Я, конечно, не могу настаивать…

— Можете, — отвечал Влекомов, — но не очень сильно. Я быстро соглашусь.

Самое интересное, что за время этого короткого диалога все остальные китайцы успели исчезнуть.

А Влекомов оказался в одноместном номере Хо Чу в почти полной растерянности.

«Ведь я устал и ничего не хочу, кроме Хо Чу. Но не Мо Гу, — признался себе Влекомов и даже засокрушался: — Какого черта меня сюда занесло! Опозорюсь ведь! Перед такой женщиной! Горе мне! Жадность фраеров губит! И недержание чувств!»

Надо твердо и прямо сказать в глаза этому Влекомову: седина на висках наметилась, плешь на макушке просвечивает, а ни многовековой китайской мудрости не познал, ни женщин восточных.

Да, европейцы, в лице англичанина Кондома, придумали презерватив, но что делать с ним, когда его нечем наполнить, задумались гораздо позднее. Китайцы заботились о постоянной готовности больше, чем о проблематичной безопасности, — то-то их миллиард настрогался, — хотя попутно и этот вопрос решили. Элегантно и изящно. Нажал на одну точку — и будь готов! И еще кое-что имеют прозапас.

Красавица Хо налила Влекомову крошечную рюмочку чего-то темно-зеленого, пригубила сама, а после так пригубила Влекомова, что он почувствовал себя способным на тринадцатый подвиг Геракла (на двенадцать предыдущих вряд ли — средство действует избирательно).

— Ну и где твой вонючий сосед? — тихо спросил Юрку Антрекота здоровенный чеченец Руслан. — Ты его предупредил? Он сбежал? Отвечай, свинья!

— Да ты что! — как можно убедительнее попытался возмутиться Антрекот. — Я ему сказал, что мои гости хотят с ним поговорить. А он сказал, что у него гости из Америки!

— Что?! — воскликнул Руслан. — И ты только сейчас об этом говоришь?!

— А че? — выпучил глаза Юрка. — Мы тут всяких видели. Из Австралии приезжали! Из…

Антрекот согнулся: Руслан врезал ему под дых.

— Главное — я к тебе приехал! — пояснил ему Руслан, когда Юркины глаза вернулись на место. — И я должен знать все и немедленно! Понял?

Юрка закивал, как китайский болванчик, только более подобострастно.

Двое сподвижников Руслана переводили взгляды с командира на Юрку: когда резать Антрекота на антрекоты? Не шашлык же благородный из него делать!

«Ну удружил зятек!» — думал тем временем Юрка.

Муж Тамарки, дочки, ингуш Заурбек уважал тестя: и поставит всегда, и деньжат подкинет, если надо. А на днях позвонил по мобильнику: