Юрий Костин - Русский

— Ничего себе, «никому не нужны»! — воскликнул Александр Валентинович. — Да за ними гоняется уже пол-Москвы. Предлагаю сдать их куда следует. И потом… Если табличек не будет, от Антона не отвяжутся, как я понимаю.

— От него и так не отвяжутся. Он же в убийстве обвиняется. И что с того, что он невиновен? Сколько у нас таких вот невиновных по тюрьмам сидит, а? А с деньгами он сможет хотя бы скрыться, уехать отсюда.

— Что-то я не до конца понимаю вас, Григорий Аркадьевич. А не понимаю я, кто же у нас тут получается отрицательный персонаж во всей этой истории: вы или ваш начальник, Сосновский? Получается, вы у нас заинтересованы таблички продать на сторону, значит, именно вам было выгодно, чтобы они пропали. Так?

— Сосновский устроил убийство профессора, надеясь таблички присвоить. Но доказать это мы с вами никогда не сумеем! Так почему же не воспользоваться его планом, раз Плукшину уже все равно?

— Конечно, не сумеем доказать. Даже мне вы это не докажете. Вот что, Григорий Аркадьевич, мне надо в пару мест забежать. А вечером у нас с вами поезд на Воронеж. По дороге решим, что делать дальше, идет?

Привольский не стал возражать. Он понимал, что оказывать давление на этого человека — себе дороже.

Тихонов подъехал к офису Антона. Выходя из машины, он не забыл прихватить с собой сумку. Через пять минут он вернулся. После они долго ехали по московским пробкам и наконец припарковались в безлюдном дворе у непрезентабельного подъезда. Привольский снова ждал Александра Валентиновича в автомобиле, но на этот раз его не было не меньше часа. Вместе с ним отсутствовал и верный пес Малыш. Вернулся Тихонов уже без собаки. Видно, решил оставить на время своего отъезда у знакомых.

Вечером того же дня они сели в поезд «Москва — Воронеж», отправляющийся с Павелецкого вокзала. Умиротворяющая аритмия вагонных колес способствовала размышлениям. Привольский читал газету РЖД, потом принялся разгадывать кроссворд и чрезвычайно удивился, когда верно отгадал ответы на все вопросы. Такого не случалось еще никогда.

«Для кого только они эти кроссворды составляют?» — подумал он. Тихонов тем временем обдумывал предложение Привольского. Сказать, что оно не заинтересовало Александра Валентиновича с коммерческой стороны, значило согрешить против истины.

Но Тихонову сразу не понравилось упоминание в разговоре некоего американского знакомого. Тут пахло государственным делом. А смешивать коммерцию и государственные интересы Тихонов не был приучен. К тому же он не видел оснований доверять Григорию Аркадьевичу «как родному». Вел тот себя странно. Определенно, был хорошо знаком с налетчиками… И вот теперь даже не удивился, узнав, что они едут в Воронеж, не спросил, с какой целью, к кому… А еще это предложение загнать таблички американцам…

В принципе, Александр Валентинович не считал себя связанным обязательствами с «новой властью», как он обобщенно называл все постсоветские правительства. Но продавать за кордон достояние Родины? Власти приходят и уходят, а Россия остается. В общем, следовало крепко все обдумать. Все же речь о больших деньгах… Но Тихонов уже сейчас понимал: тут ему с Привольским не по пути. Однако решил поступить мудро и не торопиться. Кто его знает, с кем этот Привольский связан и какие еще камни держит у себя за пазухой?

«Подождем, поглядим», — решил Александр Валентинович.

Покосившись на дремлющего Привольского, он взял сумку с табличками и пошел в тамбур. Там достал из кармана два заграничных паспорта. В обоих документах была вклеена фотография Антона, но один был выписан на имя Игоря Михайловича Анпилова, уроженца города Екатеринбурга. Бывший сослуживец Тихонова несильно рисковал, используя подлинный, но устаревший паспортный бланк для производства поддельного документа.

Передавая паспорт Тихонову, он сказал:

— Саня, предупреждаю: шансы пройти паспортный контроль у твоего парня имеются, но они невелики. Где он будет пересекать границу? В Шарике или в Домодедово?

— Не там и не там, — ответил Тихонов.

— Это уже лучше. Тем не менее, в регионах тоже не так-то легко проскочить.

— Шансы?

— Ну… я бы сказал, тридцать на семьдесят в пользу пограничников. В лучшем случае пятьдесят на пятьдесят.

Поезд прибыл в Воронеж рано утром. Игорек встретил гостей на своей машине. По дороге рассказал Александру Валентиновичу обо всех чартерных рейсах в «теплые края», отправляющихся из аэропорта «Чертовицкое».

Поскольку промедление было исключено, Антону, скрывающемуся на квартире Игорька, следовало на следующий день вылетать в Эмираты. Это был ближайший чартер за границу.

— Короче, — говорил Игорек, выруливая на улицу Кирова, — завтра без проблем можно купить билет до Дубая транзитом через Стамбул. Из самолета в Турции выходить не надо. Непосредственно в порту, в Эмиратах, есть представительство нашей авиакомпании. Оно помогает нашим туристам на месте оформить транзитку на четверо суток.

— Ясно. А что за компания?

— Наши колхозные авиалинии. Я летал. Нормально. Самолетик, правда, поскрипывает.

— Чего?

— Ну, шумный он. Поэтому нас сажают не как белых людей, а во Втором терминале.

— А это что, плохой терминал?

— Отличный терминал, зашибись терминал. Просто специфический. Ладно, едем в гостиницу. Антон там ждет. Номера для вас и для вашего гостя я заказал.

Антон был на седьмом небе от радости, когда увидел Тихонова. Ему порядком надоело ожидание, несмотря на то что в обществе Игорька скучать не приходилось. Но приезд Александра Валентиновича предполагал, что настает пора активных действий. Тихонов был очень рад вновь увидеть Антона и с удовольствием послушал рассказ о приключениях, которые тому довелось пережить во время перелета из Москвы на дельтаплане.

— Ты, Антоша, у нас просто герой, — говорил Тихонов, похлопывая его по плечу. — Это ж надо было так, а!

— Точно, герой наш, — согласился Игорек. — Вот состаришься, книгу напишешь про свои приключения, и все будут тебя дразнить «писателем».

— Да, смелый вы человек, — присоединился к беседе Привольский, которого Тихонов уже успел представить Антону, а еще раньше, разумеется, Игорьку. — По мне, так лучше в тюрьму, чем в такой полет, — добавил Григорий Аркадьевич.

— Не скажите, — возразил Антон. — В полет лучше.

— Ну ладно, раз в полет лучше, тогда готовься, завтра полетишь, — приказал Александр Валентинович. Он отвел Антона в сторону: — Придется перекантоваться в арабской стране. Деньги я тебе дам…

— Деньги-то у меня есть. Но в арабской не хочу…

— Он еще выбирает, скажи пожалуйста! Другого варианта на завтра нет. Да и все равно тебе не светит там торчать больше четырех дней. Если повезет, тебе оформят транзитную визу. А после уже решай по обстановке. Главное, отсюда смыться. И не торопись отказываться от денег. Много — не мало. Хорошо, что есть, но лишние не помешают. Летишь в Эмираты. Вот тебе твои паспорта. Но пока используй только этот.